Своенравная пленница - Финч Кэрол. Страница 59

Как ни бесило Обри неблагоприятное развитие событий, он понимал, что вряд ли сможет что-либо изменить. Затея с погоней за беглецами провалилась, а пока горные перевалы закрыты из-за снежных заносов и облачности, бессмысленно пытаться их разыскать. Обри смирился с явной неудачей и отложил поиски Ястреба до лета. Этот негодяй обещал вернуть Розалин на очередной ярмарке, и ему не поздоровится, если он не сдержит слова.

Ну а если с головы Розалин упадет хоть волосок, думал Обри, обидчик лишится скальпа. О том, что его дочь и молодой Бодлер могли полюбить друг друга и жить вместе, Обри не хотел и думать: от одной только мысли об этом кровь бешено стучала у него в голове.

Стоя на носу лодки, скользящей по залитой лунным светом реке, торговец пушниной задумчиво смотрел на проплывающий мимо лесистый берег и размышлял о превратностях судьбы. Его прошлое оказалось связано с настоящим. Что его ожидает? Караван с товарами довольно ходко продвигался по реке, хотя на мелководье и приходилось порой тащить лодки волоком. Они останавливались у лагерей промысловиков и у каждого форта, созданного Обри дли торговли с индейцами. Груженный пушниной и припасами, караван наконец достиг Форт-Уильяма.

Обри предполагал утром предстоящего дня перегрузить товары с судов в фургоны, которые и доставят их на ярмарку на берегах Грин-Ривер. Торговец с нетерпением ждал завершения долгого путешествия и встречи с мерзавцем, осмелившимся похитить его дочь. Скрежеща от злости зубами, Обри нервно расхаживал по каюте, гадая, узнала ли дочь тайну, хранимую им вот уже тридцать лет. Ему не хотелось, чтобы Розалин ведала о его несчастном прошлом и о женщине, которую он все еще любил. Обри мог лишь утешаться надеждой, что дочь возненавидела Ястреба за грубое обращение с ней. Вряд ли ей поправилось прозябать в глуши после роскоши их дома в Сент-Луисе.

Ястреб же скоро поймет, что потревожил кровожадного льва, не прощающего обид. Пусть этим летом болван и радуется, что ему удалось вынудить всемогущего Обри Дюбуа пойти на уступки. Зато через год Обри вес вернет сторицей: взвинтит до небес цепы на свои товары, а шкурки будет скупать за гроши. Ястреб не сумеет никому продать свою пушнину, об этом позаботятся люди Обри.

Распалив себя мыслями о мщении, Обри натянул сюртук и вышел из каюты встречать рассвет. Скоро он разобьет лагерь на берегу Грин-Ривер и начнет обменивать свои товары на ценные шкурки.

Обри чувствовал нарастающее волнение. Почти каждую ночь ему снился ухмыляющийся Ястреб. Ну, ничего, подумал Обри, этот проходимец живо захлопнет пасть, уз-пав, что никто не покупает у него товары в обмен на шкурки. Если же этот мерзавец осмелился обесчестить Розалин, ему придется иметь дело с целой армией бандитов: Обри за ценой не постоит! Он всем докажет, что его дочь не продажная девка, а наследница огромного состояния, Ястреб совершил большую ошибку, осмелившись шантажировать его — короля меховой империи.

Крепко стиснув зубы, Ястреб спускался с плато на берег Грин-Ривер, откуда уже доносились шум и гам ярмарки, настоящего праздника для жителей здешних мест. В это время здесь устраивались конные скачки, шумные забавы и буйные игры, и Ястреб был их непременным участником. Но этим летом ему было не до развлечений: его ожидала неприятная встреча с торговцем пушниной, которая закончится разлукой с Розалин. Приближался конец их райской жизни.

Ястреб оставил Розалин на попечение индейцев кроу и, забрав из укромного места свои шкурки, один отправился на встречу с Обри. Уже издалека он заметил багрового от злости папашу Розалин, который проталкивался через толпу к месту их встречи. Заметив, что рядом с Ястребом нет его дочери, Обри без обиняков прорычал:

— Где она? Что с ней?

Остановив лошадь, Ястреб натянуто улыбнулся:

— Розалин жива и здорова, но вопреки тебе. Если бы ты действительно беспокоился о ее благополучии, то не послал бы Полголовы за нами в погоню. Теперь твой наемник в аду, где ему и положено быть.

— А Розалин?

Ястреб неторопливо спешился, достал из сумки связку шкурок и обернулся к сгорающему от нетерпения Обри:

— Она сейчас у кроу: вряд ли ты осмелишься сунуться в юс лагерь. Индейцы тебя не очень жалуют. Впрочем, если надеешься выйти из их лагеря живым, можешь попытаться забрать ее сам!

— Чтоб ты провалился! — прошипел Обри, не ожидавший такого поворота.

— Кстати, Аракаше просил кое-что тебе передать, — продолжал издеваться Ястреб. — Он рад, что дочь не унаследовала худших черт твоего характера.

Он перекинул через плечо связку шкурок и невозмутимо проследовал мимо Обри туда, где с молотка продавались меха.

Обри сжал кулаки и крикнул ему вслед:

— Торги не начнутся, пока я не увижу Розалин! Ястреб остановился и, обернувшись, заглянул в ненавидящие глаза торговца.

— Я это предвидел! Аракаше со своими людьми сейчас на том берегу. Они готовы продать тебе свои шкурки по разумной цене. Как только торги состоятся, Розалин вернется к тебе.

Ястреб свистнул, и на противоположном берегу реки появились индейцы во главе с вождем. Рядом с ним верхом на коне сидела Розалин в костюме индейской скво.

— Тебя следовало бы разрубить на кусочки за то, что ты так вырядил мою дочь! — закричал Обри. — Она же не индианка!

— Но ведь ты сам когда-то жил среди кроу, — возразил Ястреб. — И, как я слышал, даже увлекся одной из девушек этого племени.

Обри с трудом поборол желание броситься на обидчика с кулаками: слова Ястреба ножом полоснули его по сердцу.

— Твой отец нашел в себе мужество признаться, что когда-то он предал лучшего друга? — прохрипел Обри.

— Да, он рассказал мне, почему ты на него зол, — кивнул Ястреб. — И мне стало любопытно, как ты поведешь себя, влюбись твоя дочь в какого-нибудь индейца. Вот будет потеха!

Вне себя от злости, Обри пошел к своей палатке, бормоча проклятия. Негодяй Ястреб все продумал и просчитал до мелочей! Хорошо еще, что он не сделал Розалин своей любовницей! А кроу, у которых она жила, вряд ли осмелились посягнуть на белую женщину — дочь богача-торговца.

Ястреб вывалил шкурки на стол, наспех сколоченный из досок и бочек, за которым сидел оценщик мехов, и, оглянувшись, увидел своего закадычного друга по прозвищу Два Пса. Тот весело поинтересовался:

— Ты уже сказал Дюбуа, что поладил с его дочкой?

Ястреб сообразил, что Два Пса знает все об их отношениях с Розалин. Наверняка этот хитрец умудрился вызвать Розалин на откровенность.

— Пусть старик пока об этом не ведает, так лучше, — ответил Ястреб. — Обри непредсказуем в гневе, и неизвестно, чем это обернется для Розалин.

— Не волнуйся, он ничего не узнает, — заверил его Два Пса. — Но ты и в самом деле собираешься вернуть ему дочь? Меня не проведешь, я вижу, ты от нее без ума!

— А что делать? — понурился Ястреб.

Два Пса тяжело вздохнул:

— Да, положение хуже некуда! Раз дал слово Дюбуа, держи его. Не завидую тебе, дружок. И как ты будешь дальше жить? Влюбиться в красавицу и по своей воле с ней расстаться! Не хотел бы я оказаться на твоем месте.

Ястреб замер: он тоже себе не представлял, как перенесет разлуку с любимой. Лучше бы ему отрезали руку!

Он поморщился, представив, как Обри усаживает Розалин в крытый фургон и увозит с собой. А он, всю жизнь предпочитавший одиночество, проводит любимую тоскливым взглядом и опять будет жить бирюком.

Ему вдруг представилась Розалин, выходящая на берег из теплого озера. Она радостно улыбается, а на ее теле сверкают, как бриллианты, капли воды. Она ложится с ним рядом, и он сгорает от желания обладать ею… А вот она уже на вершине холма, смотрит вдаль своими голубыми глазами. Как прекрасен ее силуэт на фоне гор, освещенных заходящим солнцем. Впрочем, она радовала его взор всегда; и у костра на привале, и а седле, и когда бежала к нему навстречу, светясь любовью…

Ястреб улыбнулся, вспомнив одну из многих ночей, проведенных ими вместе. Утолив голод плоти, они еще долго лежали обнявшись, прислушивались к перешептыванию струй водопада и нежились под долетающими до них теплыми брызгами…