В объятиях страсти - Финч Кэрол. Страница 21

Она впервые видела, чтобы девушка так упорно отри­цала свой интерес к мужчине. Но ведь Сирена не встреча­ла никого равного себе по интеллекту и темпераменту… до сих пор. Глядя на самоуверенного Трейгера Грейсона, мис­сис Морган готова была поставить на кон свои тяжким трудом заработанные деньги, что этот до неприличия красивый темноволосый дьявол не пожалел усилий, соблазняя Сирену.

– Твоя сила воли достойна восхищения.

Последняя реплика подруги исчерпала далеко не без­граничное терпение Сирены, хотя ее бесконечно радовало, что впервые за несколько месяцев Анна искренне развле­кается. Впрочем, Сирена еще не забыла, как сама безжа­лостно дразнила ее, когда, вернувшись из Англии, обнаружила, что Анна замужем за тем самым челове­ком, которому в детстве подбила глаз и поклялась вечно ненавидеть.

– Не испытывай судьбу и мое хорошее отношение, – предупредила Сирена, удостоив ее сладенькой улыбкой. – Если ты не придержишь свой язычок, как бы тебе не пре­вратиться в тыкву еще до полуночи. Я сообщу полковнику Пауэллу, что в наши ряды проник виг, и не успеешь ты оглянуться, как тебя выведут за ушко.

Анна весело фыркнула:

– Если ты сохранишь мой секрет, я сохраню твой. Прости, что подшутила над тобой, но я не могла удержать­ся. Как давно я не чувствовала себя такой живой и беспеч­ной. Я не хотела тебя обидеть, Рена. Ты же понимаешь. Я считаю тебя самой близкой подругой.

– Ты прощена. – Сирена улыбнулась и нежно пожа­ла ей руку. – Давай только оставим в покое Трейгера Грейсона. У меня есть дело, с которым нужно покончить немедленно.

Она приподняла юбку, собираясь уйти, но Анна удер­жала ее.

– Думаю, ты приняла правильное решение. Брендон действительно не подходит тебе.

Сирене уже изрядно надоело это утверждение, но, ус­лышав его от Анны, не рассердилась.

– Не уверена, что на белом свете вообще существует человек, который мне подходит, – признала она с неожи­данной грустью. – Не так-то просто найти мужчину без недостатков.

Веселые искорки мелькнули в глазах Анны.

– Говорят, любовь слепит, как солнце, когда светит прямо в глаза.

– Пока ты здесь подпираешь колонну и совершен­ствуешься в остроумии, мне, пожалуй, следует заняться серьезным делом и разорвать помолвку, – твердо ска­зала Сирена и, подхватив юбки, решительно двинулась через зал.

Глава 9

Надеясь привлечь внимание Брендона, она заняла по­зицию в дверях кабинета, но вскоре увлеклась доносив­шимся разговором о боевых действиях. Полковник Пауэлл сообщил жадно внимавшей аудитории, что в полдень бри­танские войска во главе с генералом Хау заняли Гарлемские высоты, а Вашингтон и его так называемая армия, поджав хвост, отступили на север.

С видимым удовлетворением полковник откинулся на спинку стула и сделал несколько глотков бренди. Однако его торжествующая улыбка растаяла, когда он продолжил:

– Мы практически разгромили неорганизованные силы противника, но нам приходится иметь дело с враждебно настроенными бандами мародеров. Небезызвестный капи­тан Монтклер совершает налеты в портах на склады, унич­тожая запасы вооружения и продовольствия. И хотя я назначил высокую награду за его голову, известно о нем крайне мало. Мятежник неуловим, словно тень. Как ему удается обходить наши патрули и уничтожать припасы, остается загадкой. – Скользнув взглядом по двери, он заметил Сирену, ловившую каждое его слово, и любезно поинтересовался: – Вам что-нибудь нужно, дорогая?

Сирена вспомнила, что собиралась поговорить с Брендоном, прежде чем тема беседы захватила ее.

– Нет, – сказала она с очаровательной улыбкой. – Меня просто заинтересовало то, что вы сказали.

– Мы говорим о политике, – многозначительно про­изнес Брендон, все еще кипевший от ярости. – Думаю, тебе лучше присоединиться к женщинам.

Это было последней каплей. Терпение Сирены лопнуло.

– Видимо, с вашей точки зрения, джентльмены, такие высокие материи, как политика, недоступны женскому ра­зумению? – осведомилась она, обводя взглядом лица при­сутствующих и задерживаясь на каждом из них.

Снисходительная улыбка полковника Пауэлла только подлила масла в огонь.

– Мы и не думали оскорбить вас, мисс Уоррен, – осторожно сказал полковник, наблюдая за искорками раз­дражения, вспыхнувшими в ее изумрудных глазах. – Просто не стоит забивать прелестную головку такими скуч­ными вещами.

– Я не разделяю безнадежно устаревшего убеждения в том, что назначение женщины не распространяется за рамки ведения домашнего хозяйства, что она не способна принимать важные решения и не должна высказывать сво­его мнения по государственным вопросам.

Сирена еще больше разозлилась, увидев ошеломленное выражение на лицах онемевших слушателей. За одним ис­ключением. Трейгер Грейсон преспокойно потягивал бренди, только ироничная улыбка кривила его чувственные губы.

– И мне не нравится, когда меня выставляют за дверь, словно я не имею права…

– Довольно, Сирена! – рявкнул Брендон, считая себя обязанным поставить на место свою невесту. – Ты вме­шиваешься в дела мужчин.

Она язвительно усмехнулась, придравшись к выбору слов.

– Дела мужчин? Уверяю тебя, Брендон, женщины стра­дают от войны ничуть не меньше. Глядя на вас всех, я начи­наю думать, что у патриотов есть немало оснований для недовольства. Вы подавляете их, лишаете элементарных прав точно так же, как сейчас обошлись со мной только потому, что я женщина. Вы принимаете решения и навязываете их дру­гим, не считаясь ни с кем. Корона поступает с колониямвесьма неразумно, возлагая на них непосильное бремя налогов и притесняя, словно рабов. Если бы вы, благородные джентль­мены, хоть раз побывали в шкуре колонистов, то наверняка сочли бы ее чересчур тесной, жесткой и холодной.

– Сирена, следи за своим языком! – воскликнул ее отец, находясь на грани сердечного приступа. Склонность Сирены открыто выступать против несправедливости не была для него новостью, но Митчел никогда не думал, что девушка может зайти так далеко. – Если бы ты не нахо­дилась среди друзей, твои слова могли бы превратно ис­толковать.

Несмотря на возможные последствия, Сирена не сожа­лела о сказанном и готова была выпалить: «У меня своя голова на плечах, и я не позволю, чтобы со мной обраща­лись как с прокаженной!» Она подняла руку, останавливая приближающегося к ней взбешенного Брендона.

– Пока ты не приступил к моему воспитанию, сообщаю тебе, что свадьбы не будет. А потому нечего смущаться, буд­то тебя кастрировали в присутствии однополчан. – Ее тон был таким невинным, а улыбка столь милой, что прошла не одна секунда, прежде чем смысл сказанного дошел наконец до слушателей.

Но Сирене было все равно. Пришло время заявить о своей независимости, к тому же ей не терпелось раз и навсегда – избавиться от лицемерного Брендона с его кон­сервативными взглядами.

– Ты не несешь за меня никакой ответственности, Брендон. Я в состоянии позаботиться о себе, что тебе следовало понять с самого начала. Ты совершил серьезную ошибку, попросив моей руки, а я допустила непроститель­ную оплошность, полагая, что смогу изображать пустого­ловую куклу, которая тебе нужна в качестве жены. – Она сделала грациозный реверанс, одарив собравшихся ослепи­тельной улыбкой. – Всего хорошего, джентльмены.

В гробовом молчании Сирена выпорхнула из кабинета. Брендон ринулся за ней следом и рванул ее за руку.

– Ты, видимо, совсем лишилась рассудка, Сирена, – прорычал он, вне себя от ярости. – Клянусь, ты пожале­ешь, что публично унизила меня.

Девушка бесстрашно вздернула подбородок, глядя в его искаженное злобой лицо.

– Сомневаюсь. Не смеши меня, Брендон. Ты размаз­ня и трус и сделал все, что только мог, лишь бы уклонить­ся от защиты собственных убеждений. Ты бы охотно предоставил эту привилегию британцам. Если бы сила сей­час была на стороне патриотов, я бы ничуть не удивилась, узнав, что ты придерживаешься их взглядов в надежде отсидеться и не принимать непосредственного участия в военных действиях.