Полководцы Украины: сражения и судьбы - Табачник Дмитрий Владимирович. Страница 101
«1) Сам погибай – товарища выручай (а товарищ в беде выручит).
2) Не бойся смерти, тогда наверное побьешь. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
3) Никогда не отбивайся, а всегда сам бей, одними отбивами врага не одолеешь.
4) Тебе трудно, но и неприятелю не легко (а начнешь его бить – ему и совсем невмоготу станет и скорее пардону запросит).
5) Откуда бы враг ни появился, его всегда можно достать либо пулею, либо штыком, что сподручнее, тем и бей; а терять голову оттого, что враг появился не оттуда, откуда его ожидали, а сбоку или сзади, значит самому лезть к нему в петлю.
6) В бою смены нет, есть только поддержка. Одолеешь врага, тогда и служба кончится.
7) Как бы плохо ни приходилось, никогда не отчаивайся; держись, пока силы есть.
8) Пока идет бой – выручай здоровых, а раненых без тебя подберут. Побьешь врага, всем сразу легче станет: и раненым и здоровым.
9) Не удалось одолеть врага сразу, лезь на него в другой, третий, четвертый раз, и так без конца, пока не одолеешь его (потому что и он тебя в покое не оставит до тех пор, пока не доконает совсем).
10) С толком, но смело лезь вперед (скорее побьешь врага и скорее тебе легче станет)».
Руководство округом Драгомировым было высоко оценено самодержцами – сначала Александром III, а потом и Николаем II. В 1891 г. он производится в генералы от инфантерии, а спустя семь лет – в 1898 г. назначается, при сохранении должности командующего войсками, киевским, подольским и волынским генерал-губернатором. На последней должности генерал хотя и пробыл сравнительно недолго, но успел заслужить общую любовь всех слоев населения края своей справедливостью и заботой о жителях подчиненных ему губерний.
Интересное воспоминание о Драгомирове в Киеве оставил видный деятель политической полиции генерал-майор Отдельного корпуса жандармов Александр Спиридович, который с 1903 по 1905 г. руководил Киевским охранным отделением. Его свидетельство доказывает, что генерал-губернатор ясно понимал важность борьбы с разложением войск революционерами, и, в отличие от ряда других военачальников, считал необходимым тесное взаимодействие с жандармами: «С трепетом ехал я являться генерал-губернатору, генерал-адъютанту Драгомирову, который был и командующим войсками округа. О нем ходило много легенд и анекдотов. В Петербурге меня предупреждали, что он либерал, что он не любит жандармов и в очень плохих отношениях с Новицким (генерал-лейтенант Отдельного корпуса жандармов Василий Новицкий – тогдашний начальник Киевского губернского жандармского управления. – Авт.). Рассказывали, что когда-то, когда Драгомиров был помоложе и любил выпить, он как-то закутил и веселился три дня. И будто бы тогда Новицкий написал на него доклад в Петербург. Узнав о том, Драгомиров послал телеграмму государю Александру III такого содержания: «Третий день пью здоровье вашего императорского величества». И будто получил ответ: «Пора бы и перестать».
Драгомиров возненавидел Новицкого и при первой же после этого встрече с ним повернулся к Новицкому спиной, низко нагнулся и, раздвинув фалды сюртука, сказал: «Виноват, ваше превосходительство, секите, виноват!» Анекдот этот был очень распространен. Все это не предвещало ничего хорошего, и я естественно волновался.
В большой приемной дома командующего выстроилось человек двадцать разного звания и положения. Вышел Драгомиров, крупный, в серой казачьей черкеске с кинжалом, с Георгием на шее, болезненный на вид; он обходил по очереди всех представляющихся. Дошел до меня: я представился. Внимательно всматриваясь в меня и спросив, в чем будет заключаться моя служба и кому я буду подчиняться, Драгомиров произнес с расстановкой: «Так, так… ну дай Бог, дай Бог», и, ухмыляясь, подал мне руку.
Когда же я одевался уже в швейцарской, сверху вдруг послышался голос Драгомирова: «Ротмистр, ротмистр!»
Я стал сбрасывать пальто и подбежал к лестнице, а Драгомиров продолжал кричать сверху: «Ротмистр, вы мне артиллеристиков-то моих разделайте, хорошенько разделайте, прощайте!» (Речь идет об усилившейся революционной пропаганде в артиллерийских частях округа. – Авт.)
Я уходил ободренный. Прием генерал-губернатора мне понравился. Его фраза об артиллеристиках была знаменательна: это своего рода карт-бланш относительно военных».
Но здоровье все более покидало старого генерала, а занимать должность, без возможности полноценно исполнять возложенные на него обязанности, Драгомиров не мог. В 1903 г. он уходит в отставку с зачислением в члены Государственного совета.
Во время русско-японской войны, когда одно поражение следовало за другим, в Петербурге вновь вспомнили о полководце. В начале 1905 г. он был вызван в столицу, где получил предложение императора стать главнокомандующим на Дальнем Востоке. Однако состояние здоровья Драгомирова было таково, что, стремясь душой к гибнущим в Маньчжурии солдатам, он вынужден был отказаться.
Умер создатель современной военно-педагогической системы 15 сентября 1905 г. в Конотопе, где и был похоронен. Генерал всего несколько месяцев не дожил до выхода третьего, тщательно переработанного им издания «Учебника тактики», чему он отдавал последние слабеющие силы…
ПОЛКОВОДЦЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
Генерального штаба генерал-майор Михаил Гордеевич Дроздовский
Эти строки поэта белой эмиграции (известны лишь его инициалы – Г. П.) посвящены Дроздовскому походу из Ясс на Дон, ставшему одной из наиболее легендарных страниц Белого движения. Не менее легендарной фигурой стал и сам руководитель похода, изучение жизненного пути которого позволяет многое понять в движущих мотивах гражданской войны.
Родился Михаил 7 октября 1881 г. в Киеве в семье генерал-майора, потомственного дворянина Полтавской губернии Гордея Дроздовского. Отец будущего белого воина отличился еще унтер-офицером в Крымской войне и последовательно прошел все ступеньки военной службы до генеральских эполет. Последняя его должность перед выходом в отставку – командир 168-го пехотного резервного Острожского полка. Многодетная семья Дроздовских жила на одну генеральскую пенсию – единственным имуществом героя обороны Севастополя было маленькое имение в Полтавской губернии, которое по площади было меньше среднего крестьянского надела.
Видя перед собой пример отца, Михаил не мыслил другой судьбы, чем служба в армии, и его путь к подвигу был обычен для русского офицера.
Михаил Дроздовский с Георгиевским оружием
В числе лучших он закончил Владимирский Киевский кадетский корпус, затем по первой категории Павловское военное училище, в котором был одним из наиболее, как тогда говорили, «отчетливых» юнкеров-павлонов.
В 1901 г. Дроздовский был выпущен в лейб-гвардии Волынский полк, где служил младшим офицером восьмой роты. Мечтая о получении академического военного образования, Дроздовский добился в августе 1904 г. откомандирования в Николаевскую академию Генерального штаба для сдачи экзаменов. Успешно пройдя экзаменационные испытания, офицер-волынец был зачислен в число слушателей, но его планы меняет ход русско-японской войны. В начале войны общим мнением было, что продлится она очень недолго – японцы ошибочно считались противником слабым, которого удастся очень быстро «шапками закидать». Однако в реальности «маленькой победоносной войны» не получилось – напротив, одна неудача следовала за другой и война все более затягивалась.