Полководцы Украины: сражения и судьбы - Табачник Дмитрий Владимирович. Страница 122

В сентябре – октябре 1944 г. 2-й Украинский фронт ведет бои на территории Румынии и Венгрии, и среди них следует особо выделить проводившуюся в начале октября самостоятельную Дебреценскую наступательную операцию, результатом которой стало освобождение Трансильвании и занятие выгодного стратегического расположения для захвата Будапешта.

29 октября началось наступление на столицу Венгрии, и здесь необходимо отметить мужество Малиновского не только на поле боя, но и в отстаивании своей позиции перед Верховным. Маршал разошелся со Сталиным во мнении о дате начала наступления и не побоялся вступить с ним в спор в разговоре по ВЧ. Процитируем этот крайне нехарактерный для того (да, пожалуй, и для любого) времени диалог между главой государства и его маршалом:

«Сталин. Необходимо, чтобы Вы в самое ближайшее время, буквально на днях, овладели столицей Венгрии – Будапештом. Это нужно сделать во что бы то ни стало. Сможете ли Вы это сделать?

Малиновский. Эту задачу можно было бы выполнить дней через пять после того, как к Сорок шестой армии подойдет 4-й гвардейский механизированный корпус. Его подход ожидается к 1 ноября. Тогда Сорок шестая армия, усиленная двумя гвардейскими механизированными корпусами – 2-м и 4-м, – смогла бы нанести мощный, совершенно внезапный для противника удар и через два-три дня овладеть Будапештом.

Сталин. Ставка не может предоставить Вам пять дней. Поймите, по политическим соображениям нам надо возможно скорее взять Будапешт.

Малиновский. Я отчетливо понимаю, что нам очень важно взять Будапешт по политическим соображениям. Однако следовало бы подождать прибытия 4-го гвардейского механизированного корпуса. Лишь при этом условии можно рассчитывать на успех.

Сталин. Мы не можем пойти на отсрочку наступления на пять дней. Надо немедленно переходить в наступление на Будапешт.

Малиновский. Если Вы дадите мне пять дней сейчас, то в последующие дни, максимум пять дней, Будапешт будет взят. Если же немедленно перейти в наступление, то Сорок шестая армия, ввиду недостатка сил, не сможет развить удар, она неминуемо ввяжется в затяжные бои на самых подступах к венгерской столице. Короче говоря, она не сумеет овладеть Будапештом с ходу.

Сталин. Напрасно Вы упорствуете. Вы не понимаете политической необходимости нанесения немедленного удара по Будапешту.

Малиновский. Я понимаю всю политическую важность овладения Будапештом и для этого прошу пять дней…

Сталин. Я Вам категорически приказываю завтра же перейти в наступление на Будапешт!»

Начавшееся наступление полностью подтвердило правоту Малиновского. События развивались в точности так, как он предсказывал Сталину, и город удалось взять лишь 13 февраля 1945 г. Но и в этих тяжелых условиях командующий фронтом проявил высокое полководческое искусство. Он сумел окружить будапештскую группировку и отразить сильные деблокирующие удары противника, имевшего значительное превосходство в танках.

Отметим, что именно под Будапештом прошла последняя наступательная немецкая операция в войне («Весеннее пробуждение»), в ходе которой эсэсовские танковые части целой танковой армии генерала Зеппа Дитриха так и не смогли выполнить поставленной перед ними задачи.

Ярость Гитлера была настолько велика, что он приказал всей 6-й танковой армии СС снять именные нарукавные нашивки (это было равносильно лишению боевых наград). В ответ на это незаслуженное оскорбление наиболее боеспособных танковых частей рейха (эсэсовцы во время боев в Венгрии сделали все, что могли, и понесли огромные потери) командующий армией генерал-полковник войск СС Зепп Дитрих собрал все свои боевые награды в один горшок и отправил с курьером фюреру.

После взятия Будапешта победное продвижение войск фронта продолжилось. Вслед за Западно-Карпатской наступательной операцией следует Дьерская, в результате которой была освобождена часть Чехословакии и восточной Австрии.

Затем, совместно с 3-м Украинским фронтом, Малиновским проводится Венская наступательная операция, в ходе которой была очищена от гитлеровцев вся Венгрия и восточная Австрия, а 13 апреля освобождена Вена. Были разбиты 32 немецких дивизии, взято в плен 130 тысяч немецких военнослужащих, уничтожено или взято в качестве трофеев 1300 танков и штурмовых орудий, 2250 полевых орудий. Теперь путь в Германию был открыт и с южного фланга.

После Венской наступательной операции, 26 апреля 1945 г., Малиновский награждается высшей полководческой наградой – орденом «Победы».

В мае Малиновский освобождает Чехословакию, но после Великой победы в Европе ему предстоит еще война в Азии. В плане разгрома Квантунской армии главная роль принадлежала Забайкальскому фронту, и занимавший в 1945 г. должность начальника Оперативного управления Генерального штаба, генерал-полковник Семен Штеменко следующим образом объяснял, почему командующим фронтом был назначен именно недавний освободитель Вены: «Для главного, забайкальского направления требовались руководители с опытом маневренных действий. Как мне помнится, А. М. Василевский, принимавший самое активное участие в разработке планов войны с Японией, первым предложил кандидатуру Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского и во главе его штаба рекомендовал поставить одного из наиболее опытных начальников фронтовых управлений генерала армии М. В. Захарова. Верховному предложение понравилось. В Ставке за Родионом Яковлевичем давно и прочно укрепилась репутация талантливого полководца, серьезного, спокойного и вдумчивого военачальника. Если уж попросит, то обоснованно, если докладывает, так обстоятельно».

Во главе Забайкальского фронта (значительную часть которого составили переброшенные из Европы войска 2-го Украинского фронта) Малиновский участвует в проведении Маньчжурской наступательной операции, в которой, как уже указывалось, главная роль принадлежала его фронту. Операция завершилась полным разгромом Квантунской армии, и именно это, а не бесчеловечно сброшенные на Хиросиму и Нагасаки атомные бомбы, заставило императорскую Японию капитулировать.

Действуя в тяжелейших условиях против прекрасно подготовленного фанатичного противника (который по боеспособности ничем не уступал лучшим подразделениям вермахта и СС), части Забайкальского фронта после преодоления безводных степей, пустыни Гоби и горных кряжей Большого Хингана отрезали Маньчжурскую армию от японских войск в Северном Китае и начали движение к Даляню и Люйшуню. Выйдя на оперативный простор, войска фронта проходили по 100–120 километров в сутки, а очаги японского сопротивления по приказу командующего были, для снижения потерь, надежно блокированы. Для ускорения продвижения и захвата важных населенных пунктов Малиновский активно использовал воздушное десантирование, что полностью себя оправдало.

Его действия в Маньчжурии, по словам маршала Василевского (который одновременно давал и оценку полководческому дару Малиновского в целом), «несли отпечаток подлинного творческого вдохновения, необычайной настойчивости в их осуществлении, составили яркие страницы истории военного искусства».

2 сентября японские представители были вынуждены подписать акт о безоговорочной капитуляции, и Вторая мировая война закончилась.

За разгром Квантунской армии 8 сентября Малиновский получает Золотую Звезду Героя Советского Союза.

После войны Малиновский командует войсками Забайкальско-Амурского военного округа, в 1947–1953 гг. он – главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке, в 1953–56 гг. – командующий войсками Дальневосточного военного округа.

В марте 1956 г. по предложению Георгия Константиновича Жукова маршал назначается главнокомандующим Сухопутными войсками – первым заместителем министра обороны СССР.

После смещения Хрущевым с поста министра обороны маршала Жукова он занимает его место. Пожалуй, для Малиновского это был наиболее нравственно тяжелый выбор, а затем – тяжелое время в жизни. Он прекрасно понимал пагубность курса Хрущева в военной сфере, который бездумными реформами уничтожал армию и флот. Ему было бы легче всего уйти (а в карьеризме Малиновского никто и никогда не мог обвинить) и не видеть уничтожения вооруженных сил непродуманными сокращениями, отправку в утиль новейшей военной техники и унижения офицеров. Однако он оставался и делал все возможное и невозможное, чтобы защитить армию и минимизировать последствия реформаторского зуда «дорогого Никиты Сергеевича». Это удавалось далеко не всегда и не в полной мере, но все же часто удавалось. И тут к месту вспомнить слова Жукова (знавшего, сколько вокруг лизоблюдов, готовых без раздумий исполнить любой каприз Первого секретаря), когда он узнал, кто назначен на его место. Как сказал маршал Победы: «Хорошо, что не Фурцева».