Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го - Неменко Александр. Страница 19

Училище вышло на фронт в полном составе: курсанты 1-го курса, в том числе «ускоренники», – 658 человек, курсанты 2-го курса – 183 человек и постоянный состав курса – 183 человек и постоянный состав (матросы, сверхсрочнослужащие, военные преподаватели, начальники и командиры) – 330 человек. Общая численность составила 1171 человек. В состав батальона вошли рота комсостава, три стрелковые курсантские роты из курсантов первого и второго курсов (командиры рот капитан П.П. Компаниец, полковник А.М. Корнейчук, майор В.С. Демьянов), миномётная курсантская рота (капитан П.И. Сабуров), пулемётная курсантская рота (капитан М.С. Синюгин) и трёхорудийная 76-мм артбатарея (майор М.С. Малахов). В состав батальона входил также саперный взвод, пункт боеприпасов, продовольственный пункт и медицинский пункт. Начальником штаба был назначен майор В.И. Голубь, начальником связи – капитан-лейтенант Н.Ф. Потапов, командиром взвода связи – капитан В.И. Синютин.

Училищу были назначены боевые позиции на дальних подступах к городу в 4 км юго-западнее Бахчисарая, за р. Кача, где сходились шоссейная и железная дороги, ведущие в Севастополь. Именно в этом направлении двигались основные силы противника. На рассвете 30 октября 1941 г., не отдыхая после марш-броска, мы вырыли индивидуальные окопы в полный рост на склонах обращенных к Бахчисараю высот. Получили дополнительные боеприпасы, сухой паек и бутылки с зажигательной смесью» [93].

Из «Истории боевых действий батальона ВМУБО»: «Первые подразделения курсантского батальона прибыли под Бахчисарай в полдень, последние – во второй половине дня (30 октября). Бессонная ночь и 36-ти километровый переход отняли много физических сил. Курсанты моего взвода под тяжестью пулеметов и мешков с патронами с большим трудом преодолели последние километры. Во второй половине дня в район расположения батальона на автомашине прибыл контр-адмирал Г.В. Жуков. Он лично приказал полковнику В.А. Костышину занять оборону в трех-четырех километрах юго-западнее Бахчисарая вдоль по реке Кача, перекрыть шоссейную и железную дороги и не допустить продвижения передовых немецко-фашистских частей в направлении Севастополя… Вскоре командиры рот получили конкретные указания по занятию обороны, и курсанты приступили к инженерному оборудованию занятого рубежа. Когда стемнело, со стороны Симферополя было видно зарево пожаров и слышны далекие взрывы. Строительство окопов и ходов сообщений продолжалось почти все ночь, вторую ночь мы были без сна. Если кому-то удавалось вздремнуть, и то только на несколько минут. Только перед рассветом основные работы были закончены. Было организовано боевое дежурство. Свободным от дежурства было разрешено отдыхать» [94].

Из приведенного отрывка ясно, что батальон прибыл на указанный рубеж 30 октября 1941 г. и выдвигать его вперед никто не собирался. Он должен был стать резервом Дальнего рубежа обороны. Дальний рубеж, который должны были занять сначала батальоны морской пехоты, сформированные из школ Учебного отряда ЧФ (в качестве боевого хранения рубежа), а затем на этот рубеж должна была выйти Приморская армия.

Часть морских батальонов из Севастополя успела занять позиции по Дальнему рубежу (обычно об этом пишут скупо и неохотно), в том числе и 16-й батальон морской пехоты, переброшенный по железной дороге вечером 31 октября, в район 4 км северо-восточнее Бахчисарая. Батальон вышел на позиции и перехватил автомобильную и железную дорогу. От его левого фланга должен был занять позиции батальон электромеханической школы, дальше занимал позиции батальон Объединенной школы учебного отряда, дальше до берега моря сводный отряд МСП № 1. Выдвижение батальонов шло пешим порядком, кроме 16-го батальона, который был переброшен по железной дороге.

Из истории батальона ВМУБО (запись от 31 октября 1941 г.): «…около 17 часов по железной дороге, в направлении Бахчисарая проследовал небольшой железнодорожный состав из 5 вагонов, позади которых был прицеплен паровоз. По полученным по радио данным было сообщено, что 16-й батальон морской пехоты выдвигается на позиции перед Бахчисараем» [95].

Ряд советских авторов утверждает, что 31 октября севастопольские части уже вступили в бой с противником в районе р. Кача.

Так, к примеру, бывший комендант береговой обороны Севастополя П.А. Моргунов утверждает: «31 октября 132-я немецкая пехотная дивизия вышла передовыми частями на рубеж р. Альмы и вступила в бой с нашим боевым охранением: двумя батальонами Учебного отряда и батальоном местного стрелкового полка, которых поддерживала четырехорудийная 152-мм батарея № 724 Береговой обороны» [96]

Однако немецкие документы разного уровня (от полка до армии) эту информацию не подтверждают. 31 числа боя не было.

Немецкая 132-я ПД действительно продвигалась в этот день вдоль берега моря в направлении Севастополя, но она была еще очень далеко. Утром ее передовые части: разведбат 132-й ПД и «отряд преследования» (т. н. «отряд Киршнера») находились в районе Саки – Евпатория.

Если верить журналу боевых действий 132-й дивизии, при дальнейшем движении на юг около 13 часов в районе д. Контуган части дивизии были обстреляны морской батареей (т. е. батареей БО № 54) [97]. Это второе упоминание об обстреле немецких и румынских войск 54-й батареей.

Командование немецкой дивизии посчитало, что существует угроза перехвата путей снабжения и поэтому передовые отряды 132-й ПД были приостановлены и развернуты фронтом на восток в районе Саки – Евпатория. Теоретически так оно и было, однако попытка перехвата путей снабжения бригады Циглера советскими войсками не предпринималась. Почему? Непонятно.

В 23 часа (31.10.41 г.) 132-й дивизии поставлена задача: «…передовой отряд (отряд Киршнера) продолжает безостановочное движение для овладения мостами возле и восточнее Ак-Шейх и при возможности овладевает железнодорожным и автомобильным мостами в 5 км западнее Бахчисарая. Передовыми частями пехоты образовать плацдарм через Булганак под д. Джавджурек, с которого в дальнейшем иметь возможность наступать к руслу Качи и под Бахчисарай» [98].

Это означает, что 132-й ПД ставилась задача своими моторизованными «отрядами преследования», двигаясь вдоль берега моря, пересечь р. Альма (а следовательно, и Альминский рубеж обороны) и, двигаясь дальше, выйти в Качинскую долину.

В соответствии с приказом по дивизии, объединенная группа в составе отряда преследования («отряда Киршнера») и разведбата 132-й ПД достигли к утру 1 ноября д. Джавджурек и р. Булганак [99]. Движение осуществлялось без сопротивления.

50-я ПД двигалась восточнее 132-й уступом назад, преследуя части отступающей Приморской армии. В штаб 54-го корпуса в 17.00 поступило донесение от 50 дивизии о том, что «…передовые части 50-й ПД достигли Биюк-Токсаба». В этом же донесении указывалось: «Противник оказывает сопротивление перед фронтом 50-й ПД, иногда при поддержке артиллерии и тяжелых минометов. Замысел 50-й ПД на 1.11: наступление передовым отрядом в направлении Булганак, чтобы захватить и сохранить находящиеся там переправы» [100].

Двигаясь чуть восточнее, с севера на юг, части 50-й ПД по касательной столкнулись с частями 7-й бригады морской пехоты, прикрывавшей пути отступления Приморской армии, и располагавшейся с северо-востока на юго-запад.

Немецкая авиация. Несмотря на то что в соответствии с немецким «Армейским приказом на продолжение преследования противника» основные силы авиации были подчиняться интересам 54-го корпуса, на самом деле из документов ясно что, основные силы немецкого 4-го авиакорпуса «работали» на других участках.