Невидимый фронт войны на море. Морская радиоэлектронная разведка в первой половине ХХ века - Кикнадзе Владимир. Страница 29

Безусловно, отсутствие непрерывной оперативной разведки на Черноморском театре сказывалось на эффективности действий эскадры Черноморского флота. МГШ в свою очередь также не смог обеспечить командование флотом необходимой агентурной информацией. Так, телеграммами от 14 и 21 ноября 1914 года, адресованными в Особое делопроизводство Морского Генерального штаба, Эбергард сообщал «о полной неосведомленности относительно турецкого флота» и просил «о принятии самых энергичных мер для получения о нем сведений». При этом он привел целый ряд примеров неудовлетворительной работы агентурной разведки, организуемой Особым делопроизводством МГШ и морским агентом в Румынии капитаном 1 ранга А. Щегловым [274].

12 ноября 1914 года Кедрин направил в подчиненные ему подразделения «Инструкцию для радиостанций Службы связи Черного моря». В этом документе были даны конкретные указания по ведению радиоразведки, определены порядок и содержание донесений. В соответствии с инструкцией, все донесения по обстановке надлежало отправлять в адрес центральной станции в Севастополь. Немедленному докладу подлежали замеченные изменения позывных радиостанций противника. К инструкции прилагалась таблица с позывными радиостанций, за работой которых следовало вести наблюдение – радиослежение. Таким образом были сделаны первые шаги по упорядочению деятельности радиоразведки на Черном море.

В 1915 году перехват радиопередач кораблей и береговых радиостанций противника на Черном море дополнился новым способом радиоразведки – радиопеленгованием. Первый радиопеленгатор на Черноморском театре был установлен под Севастополем, на Мекензиевых горах. В первой половине 1915 года вошли в строй радиопеленгаторы в Керчи и Овидиополе. 24 мая приказом № 11 Кедрин определил порядок работы радиопеленгаторных станций и установил их подчиненность центральной радиостанции в Севастополе, начальником которой был назначен лейтенант А.П. Матвеев [275]. В значительной степени благодаря оснащению станций пеленгаторами достоверность радиоразведывательных сведений возросла.

Первое упоминание об успешном боевом применении сил и средств радиоразведки на Черноморском флоте приходится на апрель 1915 года. Германо-турецкое командование, узнав, что в Одессе сосредотачиваются силы и средства для десантной операции на Босфор, решило атаковать их еще в базе, чем сорвать планы русского командования. 1 апреля к Одессе были направлены турецкие крейсера «Меджидие» («Абдул Меджида») и «Гамидие» («Абдул Гамид») в сопровождении четырех эскадренных миноносцев. Для прикрытия их действий к Севастополю, где находились главные силы русского флота, вышли «Гебен» и «Бреслау». На этот раз сведения радиоразведки были заблаговременно доведены до командования и не остались без внимания – русская эскадра своевременно вышла из Севастополя навстречу противнику. В результате, после кратковременного артиллерийского боя, вражеские корабли отступили [276].

Во второй половине 1915 года Черноморский флот усилился за счет вступления в строй двух новых линейных кораблей: «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина II». В октябре изменилась обстановка на МТВД: на стороне Германии в войну вступила Болгария, в Черном море появились подводные лодки противника. Как следствие – расширились задачи разведки – командованием была поставлена задача обнаружения подводных лодок в момент их выхода на связь и добывания сведений о характере их деятельности.

Значение и роль радиоразведки в обеспечении военных действий на Черноморском театре в дальнейшем возрастали. Наибольшую известность получили два эпизода, в которых радиоразведка сыграла значительную роль.

1 сентября 1916 года была перехвачена радиограмма турецкого флота, в которой сообщались координаты протраленного восточного фарватера на подступах к Босфору. Сведения были доложены командованию, и в ночь на

2 сентября отряд в составе пяти эскадренных миноносцев поставил новое минное заграждение на протраленном фарватере. В результате на «протраленном фарватере» в районе мыса Кара-Бурну восточный подорвался турецкий угольный транспорт «Патмос» [277].

Другой эпизод произошел в декабре 1916 года, когда радиоразведкой была перехвачена и дешифрована радиограмма, в которой говорилось о времени подхода к мысу Кара-Бурну западный двух турецких канонерских лодок, совершавших переход из Варны в Константинополь. Находившемуся в море крейсеру «Память Меркурия» было приказано к указанному в радиограмме времени 21 декабря быть у мыса. Канонерские лодки были обнаружены и уничтожены артиллерийским огнем крейсера с дистанции 15 кабельтов [278]. Всего за 1916 год БНПиС Службы связи Черного моря, которых действовало на тот момент 44, было сделано 22 067 донесений, в то время как от 206 постов других ведомств (пограничной стражи, береговых постов военного ведомства) поступило лишь 122 донесения [279].

В 1917 году Кедрин и заведующий РОН Черного моря в Ак-Мечети решали вопрос о развертывании еще одной радиопеленгаторной станции в Кунане, неподалеку от Евпатории.

В качестве положительного опыта, отличавшего организацию радиоразведки на Черноморском флоте от Балтийского, необходимо отметить централизованную подготовку радистов-разведчиков, которая велась в Минной школе в Севастополе.

Однако большая часть организационных и технических вопросов в деятельности сил и средств радиоразведки на Черном море так и не были решены. Как и на Балтике, морская РЭР находилась в ведении двух органов управления – разведывательного отделения штаба флота и Службы связи, что значительно снижало ее оперативность. Достаточного развития не получило и ее техническое оснащение. Подразделения радиоразведки Черноморского флота не имели необходимой информации как от командования флота о деятельности своих сил, так и сведений других видов разведки. Организовывать взаимодействие с коллегами, действовавшими на МТВД, радиоразведчикам приходилось самостоятельно, поскольку разведывательное отделение флота в решении данного вопроса, впрочем, как и многих других, связанных с развитием радиоразведки, устранилось. «Полный беспорядок» царил и в соблюдении скрытности деятельности радиоразведки. Саковичу, перейдя из разведывательного отделения штаба Балтийского флота в разведку Черноморского флота, в кампанию 1917 года потребовалось более двух месяцев упорного труда, чтобы точно выявить наличие и распределение важнейших документов и наладить их издание, учет и хранение [280].

Выводы по главе

1. Положительные результаты экспериментальной организации радионаблюдения на флоте к 1914 году, а также первого боевого использования сил и средств морской РЭР в ходе Русско-японской войны 1904–1905 гг., активное внедрение в ВМС иностранных государств радиосредств не послужило развитию отечественной морской РЭР с необходимой интенсивностью и комплексностью.

2. Недооценка государственным и военным руководством возможностей радиоэлектроники и РЭР значительно сдерживала развитие последней, оставляя длительное время на этапе зарождения (1895–1914 гг.), хотя и знаменовавшемся яркими всплесками (1904, 1914 гг.) развития теории и практики боевого применения сил и средств морской РЭР – первом этапе развития отечественной морской РЭР.

3. Важную роль во внедрении РЭР в повседневную и боевую деятельность отечественного ВМФ на данном этапе сыграл личностный фактор – энтузиазм и настойчивость А.С. Попова, С.О. Макарова, Б.И. Доливо-Добровольского, А.И. Непенина, Н.Н. Апостоли, В.Н. Кедрина, И.И. Ренгартена и др.

4. Исследование позволило выявить и второй этап развития отечественной морской РЭР – ее становление (1914–1917 гг.), для которого характерным явилось создание первых специализированных подразделений радиоразведки на флотах – радиостанций особого назначения и радиопеленгаторных (морских радиокомпасных) станций, дополнение процесса радиопоиска и слежения новыми способами РЭР (радиопеленгованием, техническим анализом и распознаванием объектов), развитие методов РЭР (централизованное пеленгование), появление первых руководящих документов в области организации морской РЭР и отдельные попытки налаживания подготовки ее кадров, расширение перечня решаемых морской РЭР задач (в первую очередь – обеспечение данными целеуказания ударных сил флота). В итоге отечественная морская РЭР сыграла важную роль в разведывательном обеспечении боевой деятельности флота на морских театрах Первой мировой войны, что нашло отражение в представлениях радиоразведчиков к государственным наградам, отзывах современников, отечественных и зарубежных специалистов и историков.