Спецслужбы мира за 500 лет - Линдер Иосиф Борисович. Страница 8

В 1560–1589 гг. в результате неразрешенных экономических, политических и религиозных противоречий во Франции произошла целая череда религиозных (Гугенотских) войн, в которых иезуиты приняли самое активное участие. Одним из наиболее известных событий этого времени является массовая резня гугенотов, устроенная католиками в ночь на 24 августа 1572 г., в канун дня святого Варфоломея, которая стоила жизни десяткам тысяч французских гугенотов. Раздираемая религиозными войнами, на некоторое время Франция перестала быть серьезным конкурентом для Испании и Священной Римской империи, и Контрреформация на большей части ее территорий прошла успешно.

В Англии иезуитам удалось добиться лишь временных успехов – во время правления Марии Тюдор (1553–1558), реставрировавшей католицизм. После смерти Марии Католички на престол вступила Елизавета I, которая твердой рукой вернула государственный корабль на путь протестантизма. Без сомнения, она опиралась на помощь мощных королевских секретных служб, которые нисколько не уступали иезуитам по абсолютной вере в правоту своего дела. Среди этих людей особое место принадлежало Уильяму Сесилу, лорду Берли. Став королевой, Елизавета изъяла разведку из ведения Тайного совета и передала в прямое ведение Сесила. Среди первых руководителей разведки при Елизавете, правившей до 1603 г., следует отметить Николаса Трокмортона, ставшего в мае 1559 г. постоянным послом в Париже, и Генри Киллигрю, посланного во Францию для связи с гугенотами.

В последней четверти XVI в. основной задачей испанского короля Филиппа II являлось уничтожение ереси в Нидерландах, где в 1568 г. началась буржуазная революция, переросшая в восьмидесятилетнюю войну. Но для этого необходимо было лишить Нидерланды поддержки Англии. Как? – свергнуть с престола Елизавету и возвести на английский трон Марию Стюарт, установив таким образом гегемонию католицизма и Габсбургов в Европе. В резерве оставался план высадки на остров многочисленной испанской армии, считавшейся тогда одной из лучших в Европе.

В 1572 г. непосредственное руководство английской разведкой перешло к Френсису Уолсингему. В 1580 г. Рим объявил, что всякий, убивший Елизавету «с благочестивым намерением свершить Божье дело, не повинен в грехе и, напротив, заслуживает одобрения». Но убить королеву не удалось, Уолсингем неотступно преследовал иезуитов, проникавших под различными масками в Англию, внедрял своих агентов в ряды Общества Иисуса, вел жесткое наблюдение за всеми возможными контактами агентов папского престола и главное – не раз выявлял и хитроумно предупреждал покушения на жизнь своей королевы.

В задачу британских секретных служб входило также наблюдение за подготовкой к высадке в Англии испанской армии и сбор информации, обеспечивавшей успешные действия английских корсаров в войне на морях. Уолсингем, сеть которого состояла из особо доверенных лиц, получал нужные сведения из двенадцати резидентур во Франции, из девяти – в Священной Римской империи, из четырех – в Испании и Италии и из трех – в Нидерландах. Правление Елизаветы I иногда называют «золотым веком Англии», в том числе благодаря деятельности королевской секретной службы, сотрудники которой добывали и вовремя доставляли крайне важную для деятельности английского государства информацию.

На другом конце света, Дальнем Востоке, происходили невидимые для Европы, но очень важные для развития секретных служб события, недаром XVI в. в Японии впоследствии будет назван периодом воюющих царств (Сэнгоку дзидай). В результате множества междоусобных войн многие старые феодальные дома были низвергнуты, а их место заняли другие, более мелкие, находившиеся от них в феодальной зависимости. И этому во многом способствовала тайная война.

«Люди охотились и воевали во всем мире, – писал историк-японист А. М. Горбылев, – но именно в Японии искусство шпионажа и военной разведки в период Средневековья достигло наивысшего развития. <…> Думается, свою роль здесь сыграла целая совокупность разнообразных факторов: географических, исторических, психологических.

Говоря о географических факторах, нужно в первую очередь отметить близость великой цивилизации Китая. Почти каждый скачок в культурном развитии Японии был связан с усилением китайского влияния. Сказалось это влияние и в искусстве шпионажа. Правда, проявилось оно не столько в сфере конкретных приемов, сколько в области теории и психологии.

Сложный горный рельеф, обилие речушек и зарослей способствовали развитию методов малой войны – неожиданных нападений, засад, диверсий; условия, в которых велась война, предопределили исключительную важность личного мастерства воина, возникновение малочисленных, но чрезвычайно боеспособных отрядов, способных эффективно действовать в самых сложных условиях.

К историческим факторам следует отнести существование в Японии особого военного сословия – самураев – и сильную раздробленность страны в период Средневековья. Господство самурайского сословия способствовало росту престижа военного дела и стимулировало развитие военного искусства во всех его формах. Раздробленность вела к постоянным конфликтам, войнам, которые опять-таки подстегивали изучение военного дела. К тому же начиная с первой половины XIII в. в Японии начала складываться особая социальная прослойка наемников, живших за счет войны. Именно из нее со временем и выделились нинкэ – семьи, сделавшие своим бизнесом шпионаж». [11]

В национальном характере японцев следует отметить две черты: бережное отношение к наследию предков, способность к активному усвоению и быстрой адаптации достижений других народов. Умение адекватной компиляции и мгновенного японизирования всего нового стало одной из визитных карточек японской культуры. В VII в. в Японию попадает «Трактат о военном искусстве» великого китайского стратега Сунь-цзы. В нем автор особое внимание уделял вопросам военной хитрости: «Война – это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него всего полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его; если его силы дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает». [12] Наставления великого стратега в области тайной войны не потеряли значения в настоящее время, так же как не потеряют они своей актуальности и в обозримом будущем.

Искусство японских разведчиков – синоби, которых в XX в. стали именовать ниндзя, – интенсивно развивалось и совершенствовалось, расцвет его приходится именно на XVI в. Синоби являлись разносторонними специалистами: лазутчиками, диверсантами, охранниками, советниками военачальников.

Многовековая система «японской пятидворки», построенная еще при первых сёгунах, [13] настолько проникла во все слои японского общества, что появление незнакомца в кратчайшие сроки становилось известным местному дайме [14] или соответствующему чиновнику центрального правительства, а в особо важных случаях о чужаке незамедлительно докладывалось и самому военному правителю (сёгуну). Суть системы заключалась в том, что любое территориальное образование разделялось на пятерки, которые обязаны были быстро переправить информацию старшему; пятерка старших передавала информацию своему куратору и т. д. От того, кто и насколько быстро принесет ценную информацию, зависело применение системы «маленьких пряников» или «очень большой дубинки». Продвинуться по службе, получить под начало подразделение, вовремя поменять политическую позицию и многое другое, связанное с получением благ или просто с сохранением жизни, зависело от скорости и точности доставки информации и умения быстро сориентироваться в сложной политической конъюнктуре.