Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964 - Мазов Сергей. Страница 17

Катангское радио каждые 15 минут прерывало передачи и передавало на французском и английском языках: «Здесь Элизабетвиль – столица независимого государства Катанга. Здесь президент Чомбе. Всегда в борьбе против коммунизма» [204].

Прибывший в Леопольдвиль 28 июля Хаммаршельд оказался между двух огней. Центральное правительство настаивало на скорейшем проведении военной операции против Чомбе силами ООН. Подчас это делалось довольно бесцеремонным образом. 31 июля на приеме, устроенном в честь генсека ООН, вице-премьер Антуан Гизенга (Лумумба находился заграницей) неожиданно остановил игру оркестра и разразился пространной речью, в которой обвинил ООН в тайном сговоре с бельгийскими агрессорами и призвал очистить от них всю страну, включая Катангу. Сконфуженные гости с бокалами в руках вынуждены были слушать это [205].

Противная сторона тоже действовала напористо. 31 июля король Бодуэн направил генсеку ООН послание, в котором объяснил вооруженное вмешательство Бельгии необходимостью защитить европейцев и выразил опасение, что вывод войск из Катанги дестабилизирует положение в «этом островке спокойствия и стабильности среди всеобщего хаоса» [206]. Моиз Чомбе был менее дипломатичен. Он заявил, что никогда не согласится со вводом войск ООН в Катангу: «Они нам не нужны, мы не хотим, чтобы они были здесь. Если они высадятся в Катанге, то получат вооруженный отпор» [207].

Карикатура из газеты «Правда»

Прибывшему 5 августа в Элизабетвиль Ральфу Банчу Чомбе подготовил эффектную встречу. Едва он спустился с трапа самолета, новоиспеченный президент заявил, что в провинции объявлена мобилизация и возводятся укрепления, состоящие из «трех неприступных линий обороны». Позаботился Чомбе и о соответствующем зрительном ряде: «бульдозеры, джипы и емкости с авиационным топливом на взлетно-посадочной полосе», которые должны были помешать посадке самолетов с войсками ООН. Бельгийские офицеры в аэропорту, выкрикивавшие «Долой Хаммаршельда!», «Долой американцев!», воины, вооруженные луками и стрелами, колючая проволока вдоль дороги, по которой ехал глава администрации ООН в Конго [208].

На фоне реального соотношения сил между войсками ООН и катангскими военными и полувоенными формированиями угрозы Чомбе были чистым блефом. В приватных беседах офицеры подразделений ООН говорили, что покончить с отделением Катанги можно за сутки [209]. Такой исход был бы триумфом Лумумбы и значительно укрепил бы его позиции, что Запад и Хаммаршельда явно не устраивало. Банч рекомендовал генсеку не вводить войска ООН в Катангу, где они могут встретить «фанатичное сопротивление». Хаммаршельд не усомнился в обоснованности рекомендаций своего заместителя, отменил операцию и возвратился в Нью-Йорк [210].

Реакция СССР последовала на следующий день. В заявлении советского правительства от 6 августа впервые прозвучала резкая критика в адрес командования войск ООН: «Вместо того чтобы оказывать помощь законному правительству Республики Конго и по согласованию с ним принимать меры по пресечению агрессии, войска ООН используются сплошь и рядом не по своему назначению. Они направляются упомянутым командованием в те провинции и города, которые ведут борьбу против бельгийских агрессоров и находятся под контролем законного правительства Конго. Имеются сообщения о том, что вместо того, чтобы обеспечить скорейшее удаление войск бельгийских интервентов с территории Республики Конго, войска ООН, выполняя указания командования, разоружают конголезские национальные вооруженные силы и даже вступают в столкновения с ними». Советский Союз предлагал «заменить это командование и назначить новое, которое будет честно и неуклонно выполнять возложенные на него решением Совета Безопасности обязанности» [211].

Позицию СССР поддержали лидеры Ганы и Гвинеи. Кваме Нкрума, ранее неоднократно выражавший готовность оказать правительству Лумумбы «любую помощь», заявил, что «ни Гана, ни никакое-либо другое независимое государство, как я полагаю, не потерпит возникновения в центре Африки марионеточного государства, поддерживаемого бельгийскими войсками и предназначенного для удовлетворения нужд какой-то международной горнопромышленной компании». Секу Туре «предложил свои войска для обеспечения безоговорочного выполнения решений Совета Безопасности» [212].

Гизенга в радиообращении к конголезскому народу 6 августа обвинил Хаммаршельда и Банча в пособничестве Чомбе и потребовал немедленной отправки войск ООН в Катангу [213].

6 августа Нкрума «сообщил временному поверенному в делах СССР в Аккре, что правительство Ганы намерено в вопросе о Конго действовать решительно вплоть до образования совместного с конголезским правительством командования для ведения военных действий против бельгийцев в Конго». Президент прямо спросил, «в случае, если начнутся военные действия, может ли он рассчитывать на такую помощь СССР, которая бы не вовлекла СССР в открытый конфликт с великими державами» [214]. Дипломат телеграммой проинформировал Москву о просьбе.

8 августа Лумумба прибыл с государственным визитом в Аккру. В опубликованном коммюнике главы правительств Конго и Ганы заявили о готовности создать Объединенное Африканское командование, если ООН не обеспечит полный и безоговорочный вывод бельгийских войск из Конго. Они подписали секретный договор о фактическом объединении Ганы и Конго. Предусматривалось, в частности, создание совместного федерального правительства, в ведении которого находилась внешняя политика, оборона, выпуск общей валюты, экономическое планирование [215].

В тот же день, выступая в парламенте, ганский президент заявил, что «если Объединенные Нации окажутся не в состоянии выполнить резолюцию Совета Безопасности, Гана будет сотрудничать с вооруженными силами других независимых африканских государств в выдворении бельгийских агрессоров с африканской земли» [216]. Нкрума объявил всеобщую мобилизацию мужского населения Ганы и начал набор добровольцев для участия в боевых действиях против бельгийцев в Конго. 11 августа Хрущев проинформировал его, что СССР готов оказать «правительству Ганы возможную помощь, в частности, путём поставки <…> оружия» [217].

Когда Нкрума получил этот обнадеживающий ответ, он твердо знал, что никаких ганских добровольцев в Конго не будет. После визита в Аккру Лумумбы туда направился британский генерал Генри Александер, начальник штаба вооруженных сил Ганы, находившийся в Конго по указанию Нкрумы. Генерал быстро убедил президента ничего не предпринимать в Конго в обход ООН.

В мемуарах Александер довольно скупо и фрагментарно описывает свою миссию в Конго. Он называет себя «солдатом, которого впутали в конголезский кризис» [218]. Судя по британским архивным документам, Александер поскромничал. Его роль была не только и не столько военной, сколько политической. В секретном докладе в Министерство обороны Великобритании и Форин Офис он так формулировал свою задачу: «добиться, чтобы президент Нкрума действовал в рамках ООН». Всякий раз, когда Нкрума заявлял о намерении проводить собственную линию или проявлял опасные, как считал Александер, инициативы вроде всеобщей мобилизации в Гане, он летел из Леопольдвиля в Аккру, где «старался вернуть президента на путь истинный» [219].