Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964 - Мазов Сергей. Страница 9

Необходимость противодействия коммунистической угрозе была одним из главных факторов активизации США в Африке, разработки ими собственной африканской стратегии.

В феврале-марте 1957 г. вице-президент Ричард Никсон совершил трехнедельное африканское турне, посетил Гану, Марокко, Эфиопию, Судан, Ливию, Тунис, Либерию и Уганду. В отчете президенту о поездке Никсон подчеркнул, что Африка «является сегодня наиболее быстро меняющимся районом мира» и может стать «решающим фактором в конфликте между силами свободы и международным коммунизмом» [96]. Вице-президент рекомендовал перенести политику сдерживания коммунизма на Африку для противодействия советскому экспансионизму. Госдепартаменту следовало принять «немедленные меры для усиления американского присутствия в Африке в количественном и качественном отношениях» [97].

20 августа 1958 г. в Госдепартаменте был создан Африканский отдел и введена должность Заместителя госсекретаря по африканским делам. В заявлении Госдепартамента для печати отмечалось, что этот шаг означает «признание растущей важности Африканского континента, где с 1 января 1956 г. появились четыре независимых государства», и «жизненно необходим для эффективного развития наших отношений с Африкой» [98]. Существовала еще одна важная причина учреждения Африканского отдела. В июле 1958 г. Джозеф Саттерзуейт, его будущий первый руководитель и заместитель Госсекретаря по африканским делам, заявил в Конгрессе о «необходимости иметь позитивную и агрессивную программу <…> противодействия в Африке странам, чья идеология недружественна Соединенным Штатам» [99]. Африканский отдел и стал мозговым центром, где анализировалась африканская политика СССР и его союзников, разрабатывались методы противодействия коммунистическому проникновению для «сохранения ориентации Африки на свободный западный мир» [100].

США загодя и основательно стали укреплять свои позиции в «сердце Африки», чтобы после ухода бельгийцев не допустить вакуума, который заполнят противники по холодной войне. Америке было что защищать в Конго. У сброшенных на Хиросиму и Нагасаки атомных бомб была «начинка» конголезского происхождения – с урановых рудников в Шинколобве. В 1950-х Конго оставалось важнейшим поставщиком стратегического сырья для западных стран, хотя США прекратили закупать конголезский уран: его месторождения были открыты в Канаде и Южной Африке. В 1959 г. Конго давало 9 % мирового производства меди, 49 % кобальта, 69 % промышленных алмазов, 6,5 % олова [101]. Соединенные Штаты получали оттуда три четверти импортируемого тантала и половину кобальта [102]. Оба минерала широко применялись в атомной и авиационно-космической промышленности.

18 февраля 1960 г. высокопоставленные чиновники Госдепартамента, включая заместителя госсекретаря Дугласа Диллона [103], обсудили «меры, которые могли бы предпринять Соединенные Штаты в связи с приближающейся независимостью Конго». У Верден призвал «не допустить повторения гвинейского опыта, когда советский блок заполнил вакуум, образовавшийся после ухода Франции». Он предложил увеличить штат генерального консульства в Леопольдвиле и оказать существенную экономическую помощь третьей по численности населения африканской территории, где сложилась «потенциально взрывная политическая ситуация» [104].

Призыв посла был услышан. После поездки в Конго группы предпринимателей во главе с президентом банка «Чейз Манхэттен» Дэвидом Рокфеллером был создан консорциум банков, которые предоставили Конго заем в размере 325 млн. долларов. К 1960 г. капиталовложения американских компаний в Бельгийском Конго превысили 600 млн. долларов [105]. Численность сотрудников консульства в Леопольдвиле была увеличена, чтобы после независимости оно могло функционировать как полноценное посольство. Послом стал опытный карьерный дипломат Клэр Тимберлейк. Он «смотрел на мир сквозь линзы холодной войны» [106]. Лоуренс Девлин, резидент ЦРУ в Конго (1960–1967), работавший под дипломатическим прикрытием, высоко оценивал профессиональные качества Тимберлейка: «Он был прирожденным лидером, способным быстро принимать продуманные решения, нужный человек, оказавшийся в нужном месте в нужное время» [107].

Консульство резко активизировало пропагандистскую работу, наладило выпуск двух еженедельников, бюллетеней с обзором американской прессы. Редактор газеты «Конго» Тома Канза сообщил переводчику советского посольства в Брюсселе, что «американцы имеют в настоящее время 5 печатных изданий только в Леопольдвиле, ежедневно устраивают для конголезцев коктейли, просмотры фильмов и всякого рода экскурсии и прогулки» [108]. Американские представительства торговых фирм, культурные центры, корреспондентские пункты были созданы во всех конголезских провинциальных центрах и крупных городах, в сельской местности активно действовали миссионеры. По приглашению властей в США побывали многие видные конголезские политики [109].

Администрация США предвидела, что в случае обострения ситуации в Конго важную, если не ключевую роль, может сыграть ООН, и предприняло меры, чтобы руководство организации заняло «правильную» позицию. На генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда давить не пришлось. Он был убежден, что ООН должна сыграть стабилизирующую роль в ходе деколонизации Африки и сохранить ее в орбите влияния Запада. Побывав в Конго во время блиц-турне по Африке в январе 1960 г., Хаммаршельд сделал вывод, что «неготовность» колонии к независимости неминуемо создаст ряд «проблем чрезвычайного характера» [110]. Вернувшись из турне, он провел закрытое совещание со своими помощниками, которые пользовались его абсолютным доверием. Все трое были американцами – заместитель генерального секретаря Эндрю Кордье, сотрудник Секретариата Ральф Банч, секретарь Первого (политического) комитета Генеральной Ассамблеи, антрополог-африканист Гейнц Вишгоф. Они разработали конкретные меры по созданию механизма и инфраструктуры для присутствия ООН в Конго, в том числе и военного. Генсек направил в Конго своим специальным представителем Банча. У первого афро-американца, удостоенного Нобелевской премии мира (1950 г.), не должно было возникнуть проблем в налаживании контактов с конголезцами [111].

Независимость: первые испытания

Конго погрузилось в хаос раньше, чем предполагали даже самые безнадежные пессимисты. Проблемы возникли уже в день провозглашения независимости, 30 июня 1960 г.

Первоначально на торжественном заседании конголезского парламента в присутствии многочисленных иностранных гостей и журналистов с речами должны были выступить король Бельгии Бодуэн и президент Касавубу. Бельгийские колониальные власти не собирались давать слова Лумумбе и сознательно держали его в неведении относительно содержания речей короля и президента. Зная импульсивность и эмоциональность Лумумбы, бельгийцы рассчитывали, что он не сможет промолчать и сделает неуместные заявления. Обстоятельства подготовки и произнесения речи Лумумбы подробно описаны в мемуарах Томы Канзы, его друга и соратника, который находился рядом с премьер-министром и в гуще событий в первые три недели после провозглашения независимости, пока не был назначен представителем Конго в ООН.