Очерки истории российской внешней разведки. Том 5 - Примаков Евгений Максимович. Страница 102

Спасая престиж государства и правительства, Лавон подал в отставку, однако начатому официальному израильскому расследованию его «аферы» не суждено было завершиться, и общественность так и не узнала правду об этой операции.

Большую ценность представляла информация, получаемая резидентурой из службы политической разведки Израиля Моссад и службы безопасности Шабак.

Так, полезные сведения резидентура извлекала из разведывательных сводок Моссада по вопросам положения на Ближнем Востоке и в отдельных арабских странах, а также из отдельных секретных докладов о политике США, Англии, Франции, Советского Союза в регионе.

Моссад активно добывал информацию по США и другим западным странам. Для советской разведки представляли интерес такие материалы, как копии сообщений послов Англии в Египте и других арабских странах о возникновении в 1952 году англо-египетского конфликта из-за пребывания английских войск в зоне Суэцкого канала. Эти материалы, и особенно копия записи беседы руководителей английского и американского внешнеполитических ведомств Идена и Ачесона, из которой явствовало нежелание Англии выводить свои войска с египетской территории и одобрение такой позиции Соединенными Штатами, позволили советской разведке зафиксировать момент зарождения, а затем и проследить во всех деталях подготовку и осуществление плана трехсторонней англо-франко-израильской агрессии против Египта в 1956 году.

Несмотря на то что в начале 50-х годов было установлено и начало быстро развиваться взаимодействие между Моссадом и турецкой разведывательной службой МИТ, израильская спецслужба завербовала в качестве агента одного из руководящих сотрудников турецкого партнера и получала через него много ценной информации, которая затем попадала в руки советской разведки. В начале 50-х годов таким путем были получены копии секретных документов: «О военной помощи США Турции», «Соглашение между правительствами Турции, Ирака и Ирана от 1949 года о совместных действиях против курдских племен», «Ирано-иракский договор о борьбе против коммунистических организаций», «Секретное приложение к турецкоитальянскому договору от 24.03.50» и др.

Естественно, советскую разведку интересовала работа Моссада против СССР, и такая информация регулярно поступала в резидентуру по агентурным каналам.

Из этих источников стало, например, известно о том, что в 1952 году ЦРУ обратилось к Моссаду с просьбой закупить для оперативных целей американской разведки крупные суммы денег СССР и стран Восточной Европы. Для выполнения этой просьбы ЦРУ в Европу специально выезжал начальник Моссада Шилоах. Своевременно полученная информация позволила органам госбезопасности СССР совместно с рядом разведорганов стран Восточной Европы провести ответные секретные акции, которые позволили впоследствии перекрыть каналы передачи закупленных Моссадом денег американской агентуре и арестовать ряд агентов ЦРУ в СССР, Польше, Чехословакии и Венгрии.

Не меньшую ценность представляла информация о работе израильской контрразведки (Шабака) против СССР, стран Восточной Европы, их граждан и учреждений в Израиле. Так, из Шабака была получена информация о создании в Израиле в 1952 году при содействии спецслужб так называемой Демократической антикоммунистической лиги. Эта лига затем подготовила и осуществила 9 февраля 1953 года взрыв советской миссии в Тель-Авиве, приведший к первому разрыву советско-израильских отношений. И хотя официальные представители Израиля выражали свое сожаление по поводу антисоветского диверсионного акта и заверяли руководителей миссии СССР, что израильские «компетентные органы» ведут энергичный поиск лиц, осуществивших эту акцию, намекая, что она могла быть проведена арабскими террористами с целью осложнения отношений между Израилем и Советским Союзом, для советской стороны не было секретов в этом деле.

Благодаря информации из израильской контрразведки было известно об установке израильской спецслужбой техники подслушивания в иностранные посольства. Подслушивались также и посольства западных стран. Например, с помощью техники подслушивания в посольстве США контрразведка установила в 1952 году, что сотрудник израильского банка Дорон Ор дал согласие представителям американской разведки выполнять их задания по сбору информации среди иммигрантов из СССР и стран народной демократии. Ор был предупрежден контрразведкой о прекращении сотрудничества с ЦРУ, однако слуховой контроль показал, что он продолжает поддерживать связь с американскими разведчиками, и спецслужба применила в отношении Ора дополнительные жесткие меры.

По информации советской разведки были выявлены и ликвидированы подслушивающие устройства в миссиях Румынии и Венгрии в Тель-Авиве, предотвращена провокационная акция против венгерского атташе по культуре, который подозревался Шабаком в принадлежности к разведке Венгрии.

Благодаря этой информации резидентура в Тель-Авиве имела возможность отслеживать работу специального отдела во главе с Иегудой Баем по работе с иммигрантами из социалистических государств, а также деятельность отдела контрразведки с условным названием «Билу» (начальник — Моше Червинский по кличке «Гном», из-за малого роста), который организовывал нелегальный выезд евреев из СССР, стран Восточной Европы и Ближнего Востока. В состав отдела входило бюро по направлению фиктивных вызовов (и посылок) евреям в СССР и другие страны.

Поскольку на израильскую контрразведку были возложены также функции политической полиции, тель-авивская резидентура получала из этого органа через агентурные возможности исчерпывающую информацию о внутриполитическом положении в Израиле, о положении во всех оппозиционных партиях.

Резидентура хорошо изучила оперативную обстановку в стране, объекты разведывательного проникновения, кадры и режим в интересовавших разведку государственных учреждениях, деятельность израильской контрразведки и т. д. Это облегчило выполнение вербовочных задач резидентуры. Используя информацию об отдельных лицах, резидентура сумела приобрести к середине 50-х годов новые источники информации, что существенно увеличило ее потенциал.

29. Операция «Вызволение»

В этом очерке хотелось бы рассказать об одной подлинно гуманной акции разведки в 60-х годах. Пришло время поднять завесу тайны над операцией кабульской резидентуры по освобождению из афганских тюрем 16 советских агентов-нелегалов, арестованных на территории Афганистана в 1945–1946 годах и томившихся в заключении более двух десятков лет. Эта операция получила название «Вызволение».

Судьба этих людей была поистине трагической. Далеко не все они — а их был не один десяток — дожили до возвращения на Родину. Путь к их вызволению из средневековых восточных казематов был долгим и трудным. Потребовались большие и настойчивые усилия для спасения советских граждан, не по своей вине попавших в беду. Это говорит о многоплановой работе резидентуры в Кабуле, которая не ограничивалась решением чисто разведывательных задач.

С какой целью, с какими заданиями нелегально выводились в Афганистан эти агенты? Четких ответов на эти вопросы в сохранившихся материалах нет. Большинство из них были заброшены в северные афганские провинции разведотделом Туркестанского военного округа, а некоторые — органами безопасности советских республик Средней Азии. Скорее всего, решение об их засылке принималось для сбора информации о стремлениях англо-американцев усилить свои позиции у южных рубежей СССР, в том числе в Афганистане, где имелся значительный слой антисоветской эмиграции.

Подобранные из числа жителей среднеазиатских республик — узбеков, таджиков, туркмен — агенты проходили соответствующую подготовку, которая, как правило, была скоротечной и часто поверхностной, а затем скрытно переправлялись в Афганистан через «зеленую границу». Они были обучены основным приемам и способам ведения разведывательной работы, умели пользоваться тайнописью, шифрами и кодами, вести радиопередачи по рации и т. д., владели языками коренного населения северных провинций Афганистана, а также языком дари (диалект персидского).