Очерки истории российской внешней разведки. Том 4 - Примаков Евгений Максимович. Страница 25

Николай Иванович принял его и попросил секретаршу принести ему воды. Кабинет Функа располагался на втором этаже, и секретарша отправилась за водой этажом ниже. Когда она вернулась, обер-лейтенанта, который мило с ней болтал и захотел пить, в приемной не было. Почти в то же время в приемную вошел гладко выбритый Функ. Едва кивнув секретарше, он прошел в кабинет.

Оберфюрер СС повесил на вешалку плащ, положил фуражку и пошел к своему столу, намереваясь сесть в кресло. В этот момент Кузнецов дважды выстрелил в упор в палача.

Разведчик успел собрать со стола лежавшие там бумаги и покинул кабинет. Он миновал онемевшую от ужаса секретаршу, спустился на первый этаж и вышел на улицу. У самого подъезда стояли две машины с гитлеровскими солдатами. Видимо, они только-только подъехали. Все оторопело смотрели на окна второго этажа. Николай Иванович остановился и тоже посмотрел вверх. Затем Кузнецов спокойно ушел, а, зайдя за угол дома во двор, перемахнул через забор и вышел в переулок, где его поджидал Струтинский с машиной.

Так свершилось правосудие над палачом чехословацкого и украинского народов. Что же касается еще одного палача, генерала полиции Прицмана, то тот погиб от партизанской пули во время одной из карательных экспедиций, которую он лично возглавлял.

Направленность акций Н. Кузнецова и других народных мстителей была ответом на жестокость оккупантов, массовые расстрелы, расправы с мирным населением, угон многих тысяч людей в рабство в Германию, грабеж и опустошение советской земли, оказавшейся под игом нацистов. Отсюда и та поддержка и рост партизанского движения, которые были характерны для всего периода Великой Отечественной войны, одобрение акций по уничтожению наиболее беспощадных представителей оккупационных властей.

Под натиском наступающих советских войск Эрих Кох 15 декабря 1943 года (Киев уже был взят советскими войсками 6 ноября) отдал приказ об эвакуации из Ровно всех немецких учреждений. Командование спецотряда приняло решение двигаться на запад вместе с гитлеровскими войсками, с тем чтобы собирать и передавать в Центр для Советской Армии информацию о передвижении немецких войск, а также нарушать коммуникации гитлеровцев.

Кузнецов же в январе 1944 года решил, что целесообразно перебраться во Львов, куда направлялись выезжавшие из Ровно немецкие учреждения. В качестве водителя машины с Николаем Ивановичем выехал Иван Белов, бежавший из плена красноармеец, хорошо зарекомендовавший себя в отряде за эти годы. А под видом спекулянта, бежавшего из Ровно, Кузнецова сопровождал Ян Каминский, у которого во Львове была многочисленная родня и немало знакомых.

Для обеспечения деятельности группы Кузнецова в район Львова направился разведывательный отряд во главе с лейтенантом Крутиковым. Николаю Ивановичу предлагалось замыкаться на этот отряд, оснащенный рацией, а в случае необходимости разрешалось покинуть Львов, самостоятельно перейти линию фронта и выйти к наступающим войскам.

Разведчики, которым было поручено проводить Кузнецова, доложили, что по шоссейной дороге машина удачно вклинилась в немецкую колонну и в общем потоке двинулась на Львов. С этой минуты положение Кузнецова и его соратников осложнилось, так как связь с ним и с отрядом Крутикова была утрачена. Как выяснилось потом, Крутикову со своими бойцами пришлось сражаться с националистами.

Вряд ли здесь уместно анализировать разновидности националистических проявлений безотносительно к опыту Отечественной войны, особенно ее заключительной фазы, когда участились прямые военные и диверсионные действия против Советской Армии формирований с националистическими вывесками на Украине и в Прибатике.

Одним из главных руководителей Организации украинских националистов (ОУН) и ее организатором был Степан Бандера. Он считался не только идеологом этой организации, но и создателем ее воинских формирований. Благодаря усилиям лидеров ОУН накануне войны вермахт пополнился двумя печально известными подразделениями — «Роланд» и «Нахтигаль», которые вошли в состав армии вторжения. Позднее с помощью националистов была создана дивизия СС «Галичина». На счету этих формирований тысячи и тысячи жизней советских людей.

Как только началась война, С. Бандера приказал своим людям «сделать все возможное и невозможное для того, чтобы принять участие в борьбе вместе с немецкими войсками». Собственно, сторонники Бандеры и по сей день не скрывают фактов сотрудничества с вермахтом.

В одной из стычек с бандеровцами погиб радист, рация Крутикова оказалась разбитой. Крутиков был ранен в ногу, но продолжал вместе с отрядом двигаться ко Львову. Он направил в город разведчиков — Пастухова и Кабилицкого, а через несколько дней еще двоих. Первые через две недели возвратились в отряд и доложили об обстановке. А в городе начались облавы и массовые репрессии в связи с тем, что был убит вице-губернатор Галиции Отто Бауэр. Как оказалось, Николай Иванович с боевыми друзьями сумел обосноваться во Львове, и ему удалось провести еще одну акцию возмездия.

Кузнецову стало известно, что в городском театре проводилось совещание немецкой администрации Галиции. Он подъехал на машине к театру. В этот момент его и заметили разведчики Крутикова, первыми отправленные в город, и порадовались за него — значит, дела шли по намеченному плану. Николай Иванович сумел войти в театр, но ему не удалось приблизиться к президиуму, чтобы ликвидировать губернатора. Он проследил за разъездом гитлеровских руководителей от театра и поехал за одной из машин. Оказалось, что в ней был вице-губернатор Отто Бауэр. Так был установлен его особняк.

На следующий день машина Кузнецова была рядом с особняком. Когда к подъезду приблизился комфортабельный автомобиль, Николай Иванович подошел к дому, из которого вышли два представительных гитлеровца. Он в упор выстрелил несколько раз в одного и другого. Белов и Каминский из автоматов обстреляли часового, стоявшего у особняка, и автомобиль, приехавший за Бауэром. Сев в машину, Николай Иванович дал команду Белову выбираться из города. В восемнадцати километрах от Львова машина была остановлена пикетом фельджандармерии. Майор, взявший у Кузнецова документы, долго рассматривал их, а затем попросил предъявить дополнительно какие-либо документы. Кузнецов понял, что майор, видимо, получил предупреждение и, возможно, идет розыск именно его. Решение пришло мгновенно. Николай Иванович схватил автомат и очередью сразил майора и четверых жандармов.

Белов завел мотор, но Кузнецов сказал, что надо уходить в лес. Плутая по лесу, они наткнулись на партизан, которыми командовал один из разведчиков отряда Крутикова. Он хотел оставить Кузнецова у себя, но Николай Иванович заявил, что хочет выйти к отряду Медведева.

Он не знал, что отряд Медведева провел 5 февраля 1944 года свой последний бой с гитлеровцами и по приказу Центра перешел через линию фронта. Не знал Кузнецов и того, что в немецкой газете на украинском языке «Газета Львивська» появился некролог, подписанный губернатором Галиции Вехтером, в котором говорилось: «9 февраля 1944 года вице-губернатор доктор Отто Бауэр, шеф правительства дистрикта Галиции, пал жертвой большевистского нападения. Вместе с ним умер его ближайший сотрудник, испытанный и заслуженный начальник канцелярии президиума губернаторства дистрикта Галиции ландгерихтсрат доктор Гейнрих Шнайдер. Они погибли за фюрера и империю» [9].

Отдохнув у партизан и взяв с собой запас продуктов, Кузнецов, Белов и Каминский вновь двинулись в путь. Они рассчитывали перейти линию фронта.

Судьба распорядилась иначе. В ночь на 8 марта 1944 года группа Кузнецова натолкнулась на бандеровцев, переодетых в форму бойцов Советской Армии. Это произошло в селе Борятин Бродовского района Львовской области. Выдержав с ними бой, отважная тройка двинулась дальше. 9 марта 1944 года разведчики остановились в хате Голубовича. Бандиты окружили хату и открыли огонь. Николай Кузнецов, Иван Белов и Ян Каминский вели неравный бой. Когда закончились патроны и бандиты ворвались в хату, Кузнецов взорвал себя и своих товарищей гранатой.