Солдат Красной империи. Гуру из Смерша - Терещенко Анатолий Степанович. Страница 8

Книга посвящена солдату Красной империи Леониду Георгиевичу Иванову – крепежному винтику в огромной машине сопротивления ненавистному врагу.

Когда пришлось консультироваться с генерал-майором Ивановым по поводу написания автором книги о деятельности другого генерал-майора Н.Г. Кравченко «СМЕРШ в Тегеране», то он поведал следующее.

Прибыв в конце июня 1941 года в Особый отдел НКВД Одесского военного округа, он мог встречаться со своим старшим товарищем – начальником 1-го отделения Особого отдела этого округа, вскоре избранным секретарем партбюро отдела майором Кравченко – украинцем-казаком, таким же высоким, как и он, черноволосым брюнетом. Он мог его видеть в Одессе.

Вскоре Николая Григорьевича Кравченко отозвали в Москву. После проведения с ним кадровиками и направленца-ми беседы его отправили заместителем начальника Особого отдела НКВД 34-й армии Северо-Западного фронта – в настоящее пекло под Старую Руссу и в район Демянского котла Северо-Западного фронта. Здесь будущий послевоенный начальник Л.Г. Иванова Н.Г. Кравченко получит тяжелое ранение. Встретятся они только после войны в Германии. Но об этом несколько ниже. Им надо было пройти через все военное лихолетья и остаться живыми.

Одесса в огне

Разве мог Леонид Георгиевич предположить, что в конце его длинного жизненного пути он встретиться с новым огнем в Одессе. Его разожгут знакомые ему не понаслышке украинские националисты – необандеровцы начала третьего тысячелетия. Они сожгут под влиянием своих человеконенавистнических убеждений десятки ни в чем не повинных своих соотечественников, отличающихся от них другими мыслями о мирном переустройстве Украины. Устроят в Доме профсоюзов одесскую Хатынь.

Однако вернемся к дальнейшей фронтовой одиссее старшего лейтенанта госбезопасности Иванова к выполнению функций военного контрразведчика. Послушаем его:

– Когда я был в Кировограде, со мной произошел забавный случай. Дело в том, что вскоре после начала войны в советской печати появились сообщения о том, что немецкая разведка засылает в наш тыл шпионов в форме сотрудников НКВД, статьи призывали граждан к бдительности. Так вот, находясь в Кировограде, я чем-то вызвал подозрения местных жителей. Думаю, подозрения основывались на том, что я был в новой форме сотрудника НКВД и отличался внешним видом от местных работников. Группа граждан, обступив меня, стала кричать, что я немецкий шпион – лазутчик, что меня надо не то отвести в областное Управление НКВД, не то разобраться со мной на месте – разоружить и тут же пристрелить. Ни мой максимально грозный вид, ни зычный командный голос, ни револьвер, который, правда, не удалось достать, не повлияли на бдительных товарищей…

К счастью, мимо проходил местный офицер НКВД, который знал о группе, прибывшей из Черновцов, и видел меня в здании управления. Он сказал присутствующим, что я задержан, то есть должен следовать за ним в здание управления. Я обменялся со своими преследователями недобрыми взглядами – они были явно разочарованы таким исходом событий. Некоторые граждане, по всей видимости самые бдительные, последовали за нами. У дверей я показал охраннику пропуск, тот внимательно проверил его и, обратившись к оставшейся небольшой группе моих преследователей, сказал, что пропуск настоящий, а я действительно сотрудник НКВД.

Как мне потом стало известно, в некоторых городах были случаи задержания наших сотрудников. Допускаю, что к некоторым этим случаям прикладывала руку немецкая разведка. Такая обстановка, конечно же, осложняла работу оперативных органов по поиску действительных немецких шпионов…

В Одессу Леонид Георгиевич прибыл в середине июля сорок первого. Ничего еще не напоминало войны: работали магазины, кафе, кинотеатры. Были полны людьми песчаная коса Лузановки и Приморский бульвар. На улицах города продавались мороженое и газировка, спасавшие от жары и жажды. В городе стояли знойные дни. Камень, накаленный солнцем, отдавал свою энергию. Близость моря поднимала влажность, которая удесятеряла стоящий зной. Люди прятались под сенью густых крон деревьев и в тени разных строений.

Но через несколько дней пребывания в Одессе, а точнее – 22 июля, город начала обрабатывать немецкая авиация. Асам люфтваффе Геринга удалось разбомбить в городе несколько важных зданий и объектов:

– было повреждено здание обкома партии;

– некоторые портовые сооружения;

– подъездные железнодорожные пути;

– городская водонапорная башня;

– штаб Приморской армии, расположенный глубоко в подземном хранилище пивоваренного завода, и другие объекты.

Есть смысл обратиться к историческим документам. Боевые действия при обороне Одессы проходили в период с 5 августа по 16 октября 1941 года. В обороне крупного причерноморского города участвовали войска отдельной Приморской армии под командованием генерал-лейтенанта Г.П. Сафронова. 5 октября его сменил генерал-майор И.Е. Петров. Приморской армии помогали воины Одесской военно-морской базы под руководством контр-адмирала Г.В. Жукова и Черноморского флота под командованием вице-адмирала Ф.С. Октябрьского.

Уже в августе Одесса была полностью окружена с суши немецко-румынскими войсками, окончательно отрезавшими город от войск Южного фронта. В середине августа румыно-немецкие войска вышли к Черному морю восточнее Одессы, что сразу же отразилось на обеспечении города товарами первой необходимости. После этого снабжение мегаполиса осуществлялось транспортными судами и боевыми кораблями Черноморского флота.

Несмотря на усилия врага, предполагавшего завоевать господство в воздухе, летчики 69-го истребительного полка мужественно сражались в небе.

Из воспоминаний Л.Г. Иванова:

– Советским летчикам приходилось взлетать в непосредственной близости от линии фронта. Они находились под постоянным обстрелом артиллерии противника. За два месяца на аэродромах базирования полка разорвалось более тысячи снарядов. Сражались на И-16, называемых любезно «ишачками», до самой эвакуации из Одессы, летчики полка сбили 94 самолета и три планера противника. Еще двадцать машин было уничтожено на аэродромах.

Учитывая стратегическую важность города, Ставкой было отдана директива об организации Одесского оборонительного района (OOP). Но протяжении всей обороны Ставка ВГК и командование Черноморским флотом помогало городу личным составом, вооружением, боевой техникой, боеприпасами, горюче-смазочными материалами и продовольствием. В конце августа в ряды защитников города влились шесть отрядов моряков-добровольцев общей численностью 24 тысячи человек.

Штаб OOP приступил было к разработке плана подготовки войск но проведение длительной обороны в связи с приближением зимы. Но по стратегическим соображениям 30 сентября из Ставки ВГК поступило директива:

Во исполнение директивы от 16 октября 1941 года была завершено посадка и погрузка войск и техники но суда: 35 тысяч человек с оружием и боевой техникой вышли курсом но Севастополь под прикрытием кораблей Черноморского флота и советской авиации. Скрытно от врого была осуществлено операция по отводу обороняющихся войск в условиях непосредственного соприкосновения с противником.

Один из октябрьских номеров газеты «Правда», подводя итоги обороны Одессы, писал: