Drang nach Osten. Натиск на Восток - Лузан Николай. Страница 53

Советский блок, казавшийся несокрушимым монолитом, дал первую трещину. Власть правящей партии ГДР — СЕПГ — на поверку оказалась эфемерной. Ее руководство, самонадеянно опираясь на устрашающую мощь советских армий и колоссальную экономическую помощь со стороны СССР, властвовало, но не правило. Оно слепо насаждало на немецкой земле сталинскую экономическую модель и коммунистическую идеологию, что в итоге привело к массовому росту недовольства населения.

В ту запоздалую, но бурную весну 1953 г., казалось, ничто не предвещало такого хода событий. 28 мая правительство ГДР приняло очередное дежурное постановление «О повышении норм выработки строительным рабочим на 10 %». Для большинства партийных функционеров оно явилось рядовой мерой в реализации т. н. нового курса, провозглашенного СЕПГ. Курса, который среди строителей вызвал недовольство и глухой ропот. Взамен пресловутых 10 % рабочие ничего не получили, и, как результат, на ряде строек прошли стихийные митинги. Власть оставила их без внимания, и тогда одна из бригад каменщиков, занятая на строительстве блока «Г» в районе Сталиналле, объявила 24-часовую «итальянскую забастовку». Рабочие выдвинули всего одно требование: «об отмене произвольного повышения производственных норм».

Через два дня, 13 июня недовольство приобрело более организованный и масштабный характер. Его поддержали лидеры профсоюза строителей. В тот день они организовали для рабочих, возводивших больницу на Фридрихсхайне, коллективную прогулку на пароходе, к ним присоединились представители ряда других столичных строек. Короткий митинг быстро перерос в собрание и завершился принятием решения о проведении совместного выступления профсоюза и стачкома. На нем обсуждался всего один вопрос, связанный с повышением производственных норм.

Но и на этот раз руководство городского комитета СЕПГ никак не отреагировало на сигналы, поступающие от рядовых партийцев. Оно продолжало ориентировать своих функционеров и руководителей строек на «проведение в жизнь правительственного постановления». В МГБ ГДР так же недооценили всей серьезности положения и, будучи лишь послушным орудием в руках правящей верхушки СЕПГ, в отсутствие команды из ЦК, заняли выжидательную позицию.

Более остро сложившуюся ситуацию оценили в советских спецслужбах, действовавших на территории ГДР. За несколько дней до начала «берлинского» кризиса Уполномоченный МВД СССР в Германии полковник И. Фадейкин с тревогой докладывал первому заместителю Председателя Совета министров СССР, министру внутренних дел СССР Л. Берии:

В то время как огромный партийный аппарат СЕПГ благодушествовал, в западных секторах Берлина не дремали. Воспользовавшись моментом, НТС, «Группа борьбы против бесчеловечности», «Восточное бюро», «Союз немецкой молодежи» и другие антисоветские организации, за спинами которых стояли спецслужбы США, Великобритании и Западной Германии, развили бурную деятельность. Их функционеры и агентура, а также группы «активистов», костяк которых составляли бывшие военнослужащие СС и гитлеровских спецслужб, распространяли среди населения ГДР листовки и слухи антиправительственного содержания. Позднее, 16 и 17 июня они сеяли панику, подстрекали демонстрантов к массовым беспорядкам, во главе штурмовых отрядов приступом брали центры власти: здания СЕПГ, МГБ, полицейские участки и тюрьмы.

Все это было еще впереди, а тогда, 14 июня в 11:30 у блока № 40 собралась толпа около 400 человек. Организаторы акции протеста выстроили ее в колонну и, развернув плакат: «Мы требуем снижения норм», — повели к центру города. Вдоль колонны, как челноки, сновали велосипедисты. Они поддерживали порядок среди демонстрантов и выступали связниками между забастовочными комитетами, что стихийно возникали в других строительных организациях, которые присоединялись к акции протеста. Толпа, увеличиваясь, подобно снежному кому, миновала центр города и остановилась перед магистратурой. Воздух сотрясли гневные возгласы: «Мы рабочие, а не рабы!», «Долой нормы!».

Растерянный лепет представителей горкома СЕПГ не был услышан, в их адрес полетели угрозы. Уполномоченный по строительству Баум, появившийся перед демонстрантами, был освистан, поспешно вскочил в машину и скрылся. Возбужденная колонна демонстрантов двинулась дальше по Лейпцигерштрассе к Дому правительства. Подходы к нему прикрывал слабый полицейский заслон. Рабочие остановились в нескольких шагах от него и, враждебно поглядывая на таких же, как они, немцев, не решались прорвать оцепление.

После затянувшейся паузы к бастующим вышли министр тяжелой и горнорудной промышленности Зельбаум и статс— секретарь министерства строительства Вольф. Они попытались довести до бурлящей от негодования толпы запоздалое решение Политбюро ЦК СЕПГ, отменяющее злополучное постановление правительства ГДР от 28 мая 1953 г. Но возбужденные манифестанты не желали их слушать, они принялись свистеть и бросать камни. Два полицейских, предпринявшие попытку навести порядок, были жестоко избиты. Лишь после выступления секретаря Берлинского горкома СЕПГ по пропаганде Брандта толпа угомонилась и стала расходиться.

К 16 часам на площади перед Домом правительства осталось около тысячи забастовщиков, в большинстве своем рабочие со стройки на Сталиналле. Они приготовились коротать ночь, и тут за дело взялись т. н. активисты. Поддавшись на их призывы, рабочие двинулись к английскому сектору Берлина с намерением провести митинг перед рейхстагом. Перед Бранденбургскими воротами путь колонне преградила плотная цепь из полицейских. Назревала стычка, к счастью, среди забастовщиков нашлись здравые головы и убедили остальных возвратиться обратно. Казалось бы, ситуация разрядилась, но ее вновь обострили «активисты». Толпа, подстрекаемая ими, направилась к зданию ЦК СЕПГ. На этот раз, наряду с экономическими лозунгами, из рядов демонстрантов прозвучали политические лозунги: «Долой эксплуатацию!», «Долой правительство голода!».

Партийные функционеры, наконец-то, спохватились. Навстречу митингующим направили три автомашины с радиоустановками. Из мощных радиодинамиков раздавались призывы агитаторов прекратить забастовку. Они только еще больше озлобили кипящую от негодования толпу. Безрезультатное семичасовое хождение по городу переполнило чашу терпения забастовщиков, и этим немедленно воспользовались «активисты». Распаленная ими толпа опрокинула и принялась крушить первые две машины. Третью радиоустановку захватила группа молодчиков, она растерзала женщину-диктора и жестоко избила водителя.

Особенно усердствовал житель американского сектора Берлина некто Кальковский. Спустя сутки, задержанный полицией при штурме здания ЦК СЕПГ, он показал на допросе: