Разведка «под крышей». Из истории спецслужбы - Болтунов Михаил Ефимович. Страница 20

События испано-американской войны подробно освещались наблюдателями русского Генерального штаба. Они находились в противоборствующих армиях и на флотах. Так при штабе американских войск был аккредитован полковник Николай Ермолов, при испанских силах на Кубе состоял полковник Яков Жилинский.

Поскольку боевые действия происходили в основном на море, Россия командировала на войну и морских наблюдателей. Капитан 2-го ранга Александр Ливен ступил на борт американского корабля, а лейтенант Давид Похвиснев — испанского. Наблюдения оказались весьма полезными. Офицеры были истинными профессионалами своего дела, и действия противоборствующих сторон разложили, что называется «по косточкам», проанализировав ход войны, участие сторон, их вооружение, тактику, степень обученности солдат и матросов. Отчеты наблюдателей были опубликованы в печати: полковников Ермолова и Жилинского отдельными изданиями в Санкт-Петербурге, капитана 2-го ранга Ливена в журнале «Морской сборник» в 1899 году.

Свой высокий профессионализм офицеры, принявшие участие в испано-американской войне, в последующем подтвердили достойной службой. Яков Жилинский стал 2-м генерал-квартирмейстером Генерального штаба, а с началом Русско-японской войны начальником Полевого штаба наместника на Дальнем Востоке. В 1911 году он — начальник Генштаба. Правда, в Первую мировую войну русские армии под руководством Жилинского потерпели крупное поражение.

Николай Ермолов стал генерал-лейтенантом, начальником военно-статистического отделения Главного управления Генштаба. Был в двух командировках в Лондоне, где исполнял ответственную должность военного агента Российской империи.

Александр Ливен получил чин вице-адмирала российского флота и в 1912 году был утвержден в должности начальника Морского Генерального штаба.

Трагически сложилась судьба Давида Похвиснева. Будучи старшим офицером на броненосце «Ослябля», он героически погиб в Цусимском сражении.

Агенты Красного Креста

Военная разведка Российской империи в качестве «крышевого» прикрытия активно использовала не только должности военных и военно-морских наблюдателей, но также Российское общество Красного Креста (РОКК).

…В ноябре 1854 года в Севастополь на Крымскую войну прибыл первый отряд сестер милосердия Крестовоздвиженской общины из Петербурга. Создателем этой общины была Великая княгиня Елена Павловна Романова.

Однако медицинская общественность Европы считает основательницей сестринского дела не Великую русскую княгиню, а англичанку Флоренс Найтингейл. Хотя, на мой взгляд, это не имеет особого значения. Важно, что Крестовоздвиженская община по праву является предтечей Российского Красного Креста. Именно на Крымской войне состоялось боевое крещение первых сестер милосердия. С декабря 1854 года по январь 1856 года в Крыму находилось более 200 сестер, 17 из которых погибли.

В 1857 году император Александр II утвердил устав Общества попечения о раненых и больных воинах. Через двенадцать лет оно было переименовано в Российское общество Красного Креста (РОКК).

Почетными членами Общества стали император, все великие князья и княгини, высокопоставленные светские лица, высшее духовенство.

Общество находилось под покровительством императрицы. Члены РОКК помогали раненым на полях сражений, пострадавшим в период землетрясений, наводнений, пожаров, собирали и выдавали пособия, боролись с чумой и другими эпидемиями.

Для разведывательной деятельности оно было удобно тем, что его члены беспрепятственно могли проникать на театр боевых действий.

За двадцать с лишним лет своего существования в XIX веке врачи, сестры милосердия, санитары Российского общества Красного Креста оказывали помощь жертвам Франко-прусской (1870–1871 гг.), Турецко-черногорской (1876), Итало-абиссинской (1896 г.), Испано-американской (1896 г.), Греко-турецкой (1897 г.), Англо-бурской (1899 г.) войн.

Разведка, разумеется, не могла не воспользоваться такой возможностью.

В 1896 году в России организовали сбор средств для оказания помощи раненым и больным эфиопским солдатам, которые боролись за свободу своей страны. Так же было принято решение послать в эту африканскую страну отряд Красного Креста. Поручика гусара Александра Булатовича прикомандировали к этому отряду.

Александр Ксаверьевич окончил одно из самых привилегированных учебных заведений того времени — Александровский лицей. Там готовили будущих дипломатов, высших чиновников. Но чиновничья служба не привлекала молодого человека. Он зачисляется вольноопределяющимся в лейб-гвардии Гусарский полк, и через год с не большим, получает первое офицерское звание корнета.

Александр мечтает о путешествиях, и даже готовится к ним, в частности, изучает амхарский язык.

Путь в Эфиопию нашей миссии Красного Креста оказался долгим и трудным. Всяческие препятствия русским врачам чинят итальянцы. Тем не менее отряд достигает берегов Джибути в апреле 1896 года. И тут возникает необходимость выслать вперед курьера. Но от Джибути до Харара более 350 верст по горной местности и безводной пустыне. Многие, особенно местные жители, со скепсисом смотрели на успех подобного предприятия. Но выбора не было, и в путь по собственному желанию, в сопровождении двух проводников, отправился корнет Булатович, кстати говоря, до этого никогда не передвигавшийся на верблюдах.

Длинный и трудный путь, к всеобщему удивлению и восторгу, Александр прошел за трое суток и 18 часов, быстрее профессиональных курьеров.

Однако впереди бесстрашного корнета ждал не отдых, а новое испытание. Когда отряд РОКК прибыл в Харару, пришло известие от властей страны: русским врачам предлагали задержаться.

Вновь ситуация была не ясна, и опять понадобился передовой гонец. Только теперь следовало преодолеть еще большее расстояние. От Харара до Энтото было около 700 верст.

Булатович преодолел этот путь за восемь дней, добился аудиенции императора Абиссинии Менелика II, и убедил его в полезности экспедиции Российского Красного Креста.

Вскоре Александр Булатович встречал миссию у резиденции императора.

Отряд работал в Эфиопии несколько месяцев, оказал медицинскую помощь десяткам солдат и местных жителей и в октябре 1896 года двинулся в обратный путь.

Булатович через руководителя отряда подал прошение об отпуске и остался, как он писал в рапорте, «для более обстоятельного знакомства с Абиссинией». Александр хотел проникнуть в неизвестные и неизученные доселе районы. Ходатайство поддержал начальник Азиатской части Генерального штаба. Для него подобные разведсведения были на вес золота.

Экспедиция длилась три месяца. Булатович посетил районы среднего течения реки Ангар и ее притоков, а также долину реки Дидессы.

Весной 1896 года Александр Ксаверьевич возвратился в Петербург. За заслуги перед Отечеством он был произведен в поручики и награжден орденом Анны 3-й степени.

На основе собранного материала Булатович написал сочинение: «От Энтото до реки Баро. Отчет о путешествии в Юго-Западные области Эфиопской империи». Оно было издано по решению Генштаба в 1897 году.

Если говорить о географической ценности труда, то он полезен в первую очередь тем, что автор впервые составил карту юго-запада Абиссинского нагорья и его речной системы. Что касается разведывательной составляющей, то Булатович проанализировал состояние эфиопской армии, уделив особое внимание вопросам организации, обучения, тактики и вооружения. Была дана также оценка политической обстановки в стране.

В дальнейшем Александр Булатович несколько раз побывает в Абиссинии, с успехом выполняя разведывательные и дипломатические задания. Из-под его пера выйдут интереснейшие сочинения, в том числе, и основной его труд «С войсками Менелика II».

Командирование военных разведчиков с отрядами Российского общества Красного Креста будет практиковаться и в дальнейшем. Примером тому поездка штабс-капитана лейб-гвардии Волынского полка Алексея Потапова на Англо-бурскую войну.