Начальник внешней разведки. Спецоперации генерала Сахаровского - Прокофьев Валерий Иванович. Страница 11

Автору удалось встретиться и побеседовать с Михаилом Ивановичем Филимоновым. Вот что он рассказал о совещании у А.М. Сахаровского в 1950 году перед отъездом в Румынию и о своей работе с ним:

«Это была наша первая встреча. До этого мне не приходилось общаться с Александром Михайловичем. Сначала он познакомился с каждым из нас, чтобы определить участок работы, а затем перешел к особенностям нашей деятельности в Румынии. Сахаровский предупредил, что советническая работа значительно отличается от агентурной. Встречи с высокими правительственными чиновниками должны носить полуофициальный характер. Румынские политические деятели должны расценивать контакты с нами как естественную составную часть советско-румынского сотрудничества. Что касается руководителей спецслужб Румынии, то они должны видеть в нас старших и более опытных коллег, встречи с которыми следует использовать не только для взаимной передачи информации, но и для оказания помощи в решении оперативных вопросов.

Александр Михайлович остановился даже на особенностях национального характера румын, образе их мышления и линии поведения в отношениях друг с другом и с иностранцами. Он подчеркнул, что румыны проявляют склонность к национализму, крайне болезненно воспринимают высокомерное, а тем более пренебрежительное отношение к своей нации, своему государству и к себе лично. Они не терпят давления, с какой бы стороны оно ни исходило – от врагов или друзей. При этом следует учитывать, что румын, особенно достигший заметного служебного и общественного положения, – это довольно сложный по своему менталитету человек. Излишне энергичные и настойчивые попытки побудить его к откровенности, вызвать на разговор по душам могут дать обратный эффект и серьезно осложнить дальнейшее развитие отношений.

В заключение беседы Сахаровский призвал руководствоваться основополагающим правилом: оперативный работник должен хорошо усвоить румынские быт, нравы, традиции и обычаи, национальные особенности, нормы поведения и правила, устоявшиеся формы их проявления, адаптироваться к ним. Важно помнить, что уважительное отношение к партнеру вызывает позитивную реакцию, а следовательно, способствует решению поставленных перед нами задач.

Таким образом, уже на первом инструктаже мы поняли, что с таким руководителем нам будет легче работать, поскольку он стремится поставить перед подчиненными реальные задачи и облегчить их выполнение.

Оформление в командировку было экстренным, поэтому в первый период мы находились в стране без семей. Жили в отдельном особняке все вместе. Работали по 6 дней в неделю, часто до двух-трех часов ночи. За общим ужином обсуждали проблемы текущего дня, приглашая иногда и румынских товарищей. А потом, когда они уходили, намечали план на следующий день. Каждый из советников докладывал Сахаровскому обстановку на вверенном ему участке и совместно договаривались о работе на перспективу.

Являясь лидером по натуре, Сахаровский заботился и об активном досуге советников: здесь практиковались выезды на рыбалку, охоту, на дачу посольства, посещение памятников культуры и исторических мест, театров и концертов. Может быть, это и не всем нравилось – ведь не каждый любит охоту или рыбалку, но от коллектива не отрывались. На охоте Александр Михайлович сам расставлял советников по номерам, следя за тем, чтобы они случайно не подстрелили друг друга. Надо сказать, что Румыния в то время была сравнительно бедной страной, там действовала карточная система, запрещалось ношение оружия. Недостаток промышленных товаров первой необходимости, а также предметов питания неизбежно вел к невиданной спекуляции ими, стремительному росту цен, к снижению жизненного уровня населения, особенно городского.

Сахаровский понимал, что в условиях существовавшей тогда внутренней и международной обстановки осуществить переход на новые социально-политические рельсы только собственными силами в небольшой стране с полуфеодальными пережитками и предельно слабой и истощенной экономикой прогрессивным силам Румынии практически нереально. Этого можно было добиться только при мощной поддержке Советского Союза. И Александр Михайлович делал все возможное для укрепления доверия спецслужб Румынии к аналогичным службам СССР. Но уже в ноябре 1952 года его отозвали в Москву».

Существуют разные мнения по поводу непродолжительного пребывания Сахаровского в стране как старшего Группы советников. Первая версия строится на том, что он был отозван по просьбе Георгиу-Дежа. Возможно, в этом есть некоторый резон, поскольку Сахаровский быстро завоевывал авторитет в среде руководящих работников и сотрудников спецслужб Румынии, а Георгиу-Деж делал ставку на собственные силы и не хотел терять сугубо партийное и собственное влияние на органы госбезопасности. Высокий профессионализм и хорошие личные отношения между Георгиу-Дежем и Сахаровским играли здесь второстепенную роль.

Вторая версия базируется на внутренних проблемах наших органов госбезопасности. В 1950 году был расстрелян Кубаткин, который привел группу ленинградских чекистов в центральный аппарат внешней разведки. У власти в тот момент еще находились люди, свершившие «скорый и неправый суд» по «ленинградскому делу». Домоклов меч висел еще над головами бывших ленинградских чекистов, и их присутствие в стране было, видимо, необходимо для возможного «нового» дела, а главное – менялись взгляды на роль советников в странах народной демократии.

Тем не менее оценка работы Сахаровского в Румынии была следующей:

«…Во время спецкомандировки за границу правильно решал поставленные перед ним задачи, умело руководил агентурой по оказанию влияния на общественно-политические круги в нужном СССР направлении. Работая советником МГБ СССР при органах безопасности Румынии, тов. Сахаровский оказал значительную помощь в организации деятельности этих органов. При его участии румынскими органами вскрыт и ликвидирован ряд резидентур американской и английской разведок, а также сионистских и других подпольных организаций, активно действовавших на территории Румынской Народной Республики».

С тяжелой душой возвращался Александр Михайлович в Москву. Совесть-то его была чиста: он добросовестно выполнил свои обязанности, был награжден орденом, ему удалось укрепить авторитет советских спецслужб в руководящих кругах Румынии. Но он знал: чистой была совесть и у Петра Николаевича Кубаткина.

А на дворе стоял ноябрь 1952 года. Только через четыре месяца, 17 марта 1953 года, Сахаровского назначили заместителем начальника Второго главного управления (внешняя разведка) МВД СССР и одновременно начальником его 12-го отдела. В то время (с 11 марта по 28 мая 1953 года) разведку возглавлял Василий Степанович Рясной. Пришедший ему на смену исполняющий обязанности начальника внешней разведки Александр Михайлович Коротков (находился на этой должности менее двух месяцев – с 28 мая по 17 июля) 5 июня 1953 года отправил Сахаровского служить в Первое главное управление (контрразведка) МВД СССР, где его назначили на должность заместителя начальника отдела.

В чем же причины столь крутых поворотов в судьбе А.М. Сахаровского? После смерти Сталина к руководству в МВД пришел Л.П. Берия, который подверг резкой критике деятельность разведки в послевоенные годы и начал энергично заниматься ее перестройкой. По указанию Берии Рясной вызвал в Москву основных резидентов разведки, чтобы поставить перед ними новые задачи. Особое внимание он уделил руководителям представительств госбезопасности в странах народной демократии. Им даже устроили проверку знания иностранных языков. Берия хотел, чтобы они свободно владели языком страны пребывания и могли беседовать с руководителями секретных служб и лидерами государств без переводчиков. Он считал, что советники не должны вмешиваться во внутренние дела и давать рекомендации в ситуациях, которые возникали в результате внутренней борьбы в правящих кругах того или иного государства.

Вскоре Берия потерял интерес к Рясному. Он больше доверял своему первому заместителю Кобулову, который в то время курировал внешнюю разведку. Оперативными делами разведки руководил кадровый и проверенный в сложных операциях генерал Александр Михайлович Коротков. Но официальным руководителем разведки он так и не стал.