Афган, снова Афган… - Андогский Александр Иванович. Страница 42

И что вы думаете? «Мама» с удовольствием приняла это подношение и заявила, что раз старик осознал свою вину и возместил убытки, то увольнять его она не будет.

— Неужели так и было? И она действительно не постыдилась взять эти овощи? — с изумлением спрашивали мы.

— У них вместо стыда знаешь что выросло? — горько посмеивались пограничники. — Эх, ребята, да тут еще не такие фокусы бывали… Вот посидите здесь подольше — сами увидите…

Встреча и беседа нашего видного политического деятеля с товарищем Амином прошли успешно и без всяких неприятностей. Умный и хлесткий, с математическим складом ума Амин, будучи к тому же восточным человеком, совершенно точно знал, как надо производить хорошее впечатление на человека из Москвы. Знал об этом, видимо, и наш посол.

Ранним утром следующего дня мы, обливаясь потом, перетаскивали в грузовик сильно пополнившийся багаж посланца партии и правительства, с которым он вылетал домой: картонные коробки с аудио- и видеотехникой, ящики с изюмом и орехами, какие-то тяжеленные свертки, похожие на свернутые ковры, и прочее, прочее, прочее… Багаж сопроводили в аэропорт и погрузили на самолет.

Что это были за ящики? Чьи были это вещи, на какие деньги и для кого они куплены? Мы этого, конечно, не знали. Может быть, это были личные приобретения высокопоставленного деятеля, сделанные им на сэкономленные с последней зарплаты деньги или на командировочные? Может, это были подарки от « благодарного афганского народа», которые ему передал товарищ Амин? Прощай, товарищ, расскажи там, в Москве, что в Афганистане все в порядке, что и Тараки, и Амин — верные ленинцы и что идут они правильным путем. Порадуй своих деток восточными сладостями и сувенирами. Не забудь поделиться и с коллегами по работе. Хотя… наверное, ведь не поделишься…

Такие мысли подспудно бродили у всех нас в голове, но обсуждать их мы решались только с теми людьми, которым доверяли на все сто…

А может, мы не правы? Ну почему это обязательно должны быть какие-то подарки, подношения?! Может быть, это был какой-нибудь специальный груз? Почему мы априори отказали этому видному политическому деятелю в честности и порядочности? Честно скажу — не знаю. Наверное, к тому времени у нас (сотрудников спецслужб, наиболее преданных советской власти и партии людей) уже начали формироваться элементы недоверия к тем, кто стоит во главе государства, находится у власти. Все это, конечно, было неосознанно, на подсознательном уровне. А по большому счету, при здравом рассуждении, в это даже не особо и верилось!

Ведь, в конце концов, не может же быть, что во главе нашей великой Родины стоит кучка глупых, впавших в маразм, злых и жадных стариков! Ведь должны быть и наверняка есть действительно умные, честные, дальновидные, требовательные не только к другим, но и к себе руководители. И уж совсем точно: есть огромное множество настоящих, честных, порядочных людей, которые работают во имя светлого будущего, а не для того, чтобы ухватить кусок пожирнее и заглотать его, чтобы другим не достал ось…

Скрылся в пронзительно голубом и бездонном кабульском небе, улетел на север, в Москву, самолет с «охраняемым лицом», а мы остались…

Глава 15. Часть наших ребят переехала…

Часть наших ребят переехала во главе с Долматовым жить в другое место: на какую-то виллу, расположенную неподалеку от посольства. Что они там делали — никто не знал, но все им завидовали: все-таки они были не в четырех стенах посольства, а на воле…

Однажды нам объявили, что будут выдавать зарплату в местной валюте. Все страшно удивились и обрадовались. Сказать по правде, мы вовсе не ожидали, что нам будут что-то здесь платить. Дома, в Союзе, нам шла наша обычная зарплата. Уезжая в Афганистан, мы написали соответствующие поручения в финотдел, чтобы большую часть денег пересылали нашим семьям, соответствующие суммы перечисляли на партвзносы, немного оставили на счетах: чтобы было потом на чем домой добраться. И вдруг такие дела! Кто бы мог подумать!

И вот наконец первая зарубежная зарплата у нас на руках: по семь с половиной тысяч афгани (через два месяца нам будут уже платить по четырнадцать тысяч — инфляция). Местные деньги — большие, потрепанные купюры с тошнотворным запахом и портретами Захир Шаха и Дауда — мы хранили в полиэтиленовых пакетах. Нам сказали, что сейчас в Союзе уже печатаются новые деньги с революционной символикой на купюрах, но старые еще долго будут ходить наравне с новыми, пока они естественным путем не попадут в Национальный банк, где будут потихоньку уничтожаться.

Деньги есть — их надо тратить!

И мы повалили в посольский магазин, где смели под чистую с полок все съестные припасы. Даже то, что зажравшиеся посольские вообще не брали. Реакция последовала мгновенная: по указанию посли-цы вход в посольский магазин «солдатам» был строго воспрещен.

Ну и бог с ней! Первый голод мы уже утолили, деньги есть: всегда можно выскочить за посольские ворота через дорогу — там дуканы со съестными товарами, с напитками кока-кола, «Фанта», «Спрайт», с сигаретами «Кент», «Мальборо», «Винстон». Жить стало лучше, жить стало веселее!

Вообще-то я заметил: у нас для того, чтобы сделать человека счастливым, нужно не так уж и много. Например, если человека долго мучить, оскорблять, унижать, издеваться над ним, морить голодом, бить и так далее, а потом внезапно… отпустить и какое-то время не трогать — вот именно тогда наш человек и испытывает огромное счастье, чувство глубокого удовлетворения и благодарности. Это же чудесно, друзья мои, согласитесь!

А к тому времени мы уже начали выезжать в город. Первыми «ласточками» стали наши отцы-командиры и офицеры штаба, которые повадились ездить в город на «рекогносцировку » — дело вообще-то нужное и, как потом выяснится, крайне необходимое. Ведь первая заповедь разведчика за границей — детальное знание и постоянное изучение города, местности, региона ответственности. Необходимо совершенно точно знать расположение улиц и ситуацию на них в любое время суток, надо знать, где дислоцируются государственные объекты, объекты министерства обороны и спецслужб, да мало ли что еще! Ведь нам здесь, возможно, предстояло осуществлять агентурно-оперативные, оперативно-войсковые, специальные операции, а может быть, и вести открытые боевые действия…

Из поездок на «рекогносцировку » народ возвращался притворно озабоченный сложностью «оперативной обстановки» и… с покупками! По тем временам это были диковинные для нормальных советских людей вещи: джинсы, батники, японские часы и магнитофоны, дубленки. Да… Такие вещи в Союзе были доступны, кроме так называемых выездных, только для лиц, живущих на нетрудовые доходы или пользующихся льготами черпать из государственной кормушки — работникам торговли, партийным и профсоюзным бонзам. А также рубщикам мяса на базарах, цыганским баронам, начальникам овощных баз, спекулянтам с Кавказа и из Средней Азии!

Оказывается, по тем деньгам, которые нам выдали, все считавшиеся в СССР дефицитными товары стоили здесь не так уж дорого и были вполне для нас доступны. Мысленно я уже представлял, как возвращаюсь домой с богатыми подарками и покупками, как вся моя семья, на зависть торгашам, ходит в удобных модных и красивых джинсовых одеждах, наслаждается чистейшими звуками модной музыки, записанной на настоящую японскую кассету и проигрываемую на настоящем японском стереомагнитофоне. Ведь к тому времени наша отечественная промышленность уже вконец утратила возможность количественно и качественно удовлетворять потребности граждан и застопорилась на производстве товаров образца 50-х годов, которые никто уже не хотел брать…

Однако с покупками все было не так уж просто. Процесс приобретения всех этих великолепных вещей оказался для меня делом весьма тяжелым и мучительным. Выяснилось, что стабильных цен и даже табличек с ценами здесь нет! Надо торговаться, сбивать цену. А вот торговаться я и не умел. Почему-то уламывать дукан-щика сбавить цены мне казалось постыдным. А покупать сразу за ту цену, которую предлагали улыбчивые, услужливые, но жуликоватые даже с виду лавочники, мне было обидно: казалось, что они здорово обманывают. А кроме всего прочего, следовало все-таки не спешить, крепко подумать и определиться: что покупать? На листке бумаги я составил примерный список: жене, детям, родственникам, друзьям, коллегам и т. п. Скромно, но чтобы всем хватило. Сто раз перекраивал перечень товаров, прикидывал, что если бы мы остались здесь еще хотя бы на месяц, то можно позволить себе и то, и это… Скажу вам честно: без денег жить гораздо спокойнее. Правильно говорят: деньги зло, они отвлекают трудящихся, а равно и военнослужащих от классовой борьбы и ненависти. В этой связи сразу вспоминается расхожая байка про партийного пропагандиста, который говорит: «Запад загнивает!» А трудящийся, облизываясь, ему отвечает: «Да, загнивает, но как хорошо пахнет!»