Тайные информаторы Кремля. Нелегалы - Антонов Владимир Сергеевич. Страница 16

«Простые техники» такого простить Артузову не смогли. Уже на следующий день после ареста началось «следствие» по его делу, которое закончилось 15 августа 1937 года.

Делу Артузова с самого начала уделялось большое внимание. Его допрашивал с применением мер физического воздействия не рядовой следователь, а начальник Секретариата НКВД. Ежовские палачи хотели выбить из Артузова не только признание в его шпионской деятельности, но и получить развернутые показания со ссылкой на представителей зарубежных разведок, агентов, террористов и заговорщиков. В итоге Артузова обвинили в работе на четыре иностранные разведки: французскую, немецкую, английскую и польскую. Вменялось Артузову в вину и «сокрытие сведений о заговорщицкой деятельности маршала Тухачевского». При этом следователей не заботила правдоподобность обвинений.

Приведем еще одно свидетельство из книги «Щит, расколотый мечом. НКВД против ВЧК», основанное на протоколах допросов чекиста:

«Первоначально Артузов “упорно скрывал свою вину и отказывался давать следствию показания о своей антисоветской и шпионской деятельности”. Первый протокол был составлен 27 мая 1937 года. Именно тогда Артузов, “видя, что дальнейшее сопротивление бесполезно, решил встать на путь полного признания преступлений”, совершенных им, и начал давать следствию “искренние” показания о своей преступной деятельности».

Как свидетельствуют материалы сфабрикованного дела, Артузов «сознался» в предъявленных ему ложных обвинениях относительно активного участия в заговоре внутри НКВД, который возглавлял якобы Ягода. В ходе допросов он «поделился» со следователями своими планами в области экономики, почерпнутыми им из периода нэпа. В политической области «заговорщики» якобы хотели реализовать политическую программу, изложенную… в проекте Сталинской конституции 1936 года. Этот ход Артузов предпринял не случайно. Он надеялся опровергнуть предъявленные ему обвинения в ходе судебного процесса. Однако его дело в Военную коллегию Верховного суда так и не поступило. Приговор ему вынесла так называемая «тройка».

21 августа 1937 года эта «тройка» в составе председателя Военной коллегии Верховного суда СССР Ульриха, заместителя прокурора СССР Рогинского и заместителя наркома НКВД Бельского заочно вынесла решение расстрелять А.Х. Артузова и еще шестерых бывших чекистов, среди которых были выдающиеся разведчики Б.М. Гордон, Ф.Я. Карин, О.О. Штейнбрюк и другие. В тот же день все они были расстреляны. Позднее родственникам Артура Христиановича была выдана фальшивая справка о том, что он якобы умер в заключении 12 июля 1943 года.

Репрессии не обошли стороной и других сотрудников и руководителей органов госбезопасности, о которых речь шла в этом очерке. Вслед за Ягодой, смещенным с поста начальника ОГПУ, сменивший его Ежов физически уничтожил десятки разведчиков, пришедших в ИНО ОГПУ при Ягоде. В 1938 году наркомом внутренних дел становится Лаврентий Берия. И снова на органы госбезопасности обрушивается жестокий ураган массовых «чисток». На сей раз убирают всех, кто получил назначение при бывшем наркоме внутренних дел Ежове. В результате в 1938 году внешняя разведка органов госбезопасности практически бездействовала. Маховик репрессий набирал обороты, не щадя никого.

В декабре 1937 года по обвинению в контрреволюционной деятельности был арестован отставной генерал-лейтенант царской армии Владимир Федорович Джунковский, стоявший у истоков чекистских операций «Трест» и «Синдикат». Его также постигла трагическая судьба: 21 февраля 1938 года В.Ф. Джунковский был расстрелян по приговору «тройки» и похоронен в безымянной могиле. Такая же участь постигла А.М. Доброва и десятки других честных людей, добросовестно сотрудничавших с советской разведкой.

В апреле 1937 года Б.Ф. Лаго, возвратившийся в СССР из Китая, был арестован с санкции тогдашнего начальника 7-го (разведывательного) отдела ГУГБ НКВД А. Слуцкого. В постановлении об аресте утверждалось, что он, будучи командирован со специальным заданием за границу, расшифровал себя, игнорировал указания Центра и тем самым поставил под удар «один из боевых участков работы». Следователей не интересовала обоснованность обвинений в адрес «Марселя», честно и добросовестно выполнявшего задания Центра, и постановлением Военной коллегии Верховного суда СССР от 20 сентября 1938 года Борис Федорович Лаго был расстрелян. Через двадцать лет, в 1958 году, он был посмертно реабилитирован.

Репрессии обрушились и на ближайших родственников А.Х. Артузова. Уже во времена Берии почти все они были расстреляны или брошены в тюрьмы. Уцелеть в чудовищной мясорубке репрессий удалось только сыну Артура Христиановича Камиллу. Он был помещен в лагерь на Колыме и, пройдя все круги ада, чудом выжил.

Выдающийся чекист, знаменитый контрразведчик и руководитель внешней разведки Артур Артузов был захоронен в безымянной могиле, предположительно в совхозе «Коммунарка», где вместе с ним покоятся тысячи безвинных жертв. 7 марта 1956 года он был реабилитирован посмертно. Память о нем бережно сохраняется сотрудниками российских спецслужб, которые на примере осуществленных им операций оттачивают свое разведывательное мастерство.

Глава III

Чекист Сыроежкин

25 января 1900 года в крестьянской семье Сергея Лаврентьевича Сыроежкина, проживавшей в селе Волково тогдашнего Балашовского уезда Саратовской губернии, родился сын, которого назвали Гришей. В 1905 году, после начала Русско-японской войны, отца забрали в армию и направили в Закавказье – младшим каптенармусом Тифлисского кадетского корпуса. Дослужив до конца войны, Сергей Сыроежкин уволился в запас и остался на этой же должности. Сняв небольшую квартирку, он вызвал к себе семью. Его жена Агафья Кирилловна собрала нехитрый скарб, заколотила дом и отправилась к мужу в Тифлис с Гришей и его младшим братом Константином.

Отец отдал Григория учиться в городскую гимназию. Однако с малых лет мальчик мечтал о военной службе: любил смотреть на строевые занятия, с удовольствием, когда ему разрешали, карабкался на спину оседланной лошади, долгие часы проводил в местной оружейной мастерской.

Григорий рос крепким и не по годам сильным. Когда ему пошел четырнадцатый год, он увлекся цирком. Это было настолько сильное увлечение, что Сыроежкин стал учеником знаменитых борцов Ивана Поддубного и Ивана Лебедева, гастролировавших в то время в Тифлисе. В неполные шестнадцать лет Григорий начал выходить на арену, чтобы померяться силами со зрителями. В цирке он овладел искусством фокусника, научился джигитовке и многому другому, что могло пригодиться в жизни артиста. Но в одном из поединков противник сломал Григорию правую руку, и с карьерой борца пришлось расстаться.

Началась Первая мировая война, и Григорий решил во что бы то ни стало попасть на фронт. В начале 1915 года, приписав себе несколько лет, он вступил добровольцем в 1-й кавказский стрелковый полк. Всего месяц длилась солдатская служба Григория. Разобравшись в его метриках, военное начальство отправило несовершеннолетнего солдата домой, в Тифлис.