Война без линии фронта - Долгополов Юрий Борисович. Страница 26
Абвер в этот период для сбора разведывательных сведений о Советских Вооруженных Силах широко использовал другие службы вермахта. На совещании военных атташе в Берлине 30 августа 1940 года адмирал Канарис обратил на это особое внимание. Рекомендации шефа военной разведки приняли к сведению. Бывший командующий 10-м корпусом войск СС генерал-лейтенант Краппе в своих показаниях Международному военному трибуналу признавал, что он, будучи с ноября 1933 года по апрель 1941 года военным атташе Германии в Венгрии, выполнял ряд поручений абвера. В частности, по заданию военной разведки он изучал состояние пограничного укрепленного района в Прикарпатской Украине на границе с СССР, обследовал состояние дорог в Венгрии с точки зрения их пригодности для переброски моторизованных частей в общем направлении на СССР и т. д.
В целях увеличения разведывательных данных о Советских Вооруженных Силах накануне войны расширялись связи абвера с военными разведками союзников Германии, в том числе с разведывательными службами Италии, Венгрии, Румынии, Финляндии. О характере и прочности таких связей абвера с соответствующими службами в Венгрии свидетельствовал, например, на Нюрнбергском процессе начальник разведки и контрразведки генерального штаба Венгрии генерал-лейтенант Штефан Уайсаси. Он рассказал о своих встречах в январе 1941 года с Канарисом и обстоятельной договоренности о принципах и деталях совместной разведывательной деятельности против Советского Союза.
Договоренность закреплялась заключением соглашения. По этому соглашению немецким военным секретным службам разрешалось вербовать на территории Венгрии агентуру из русских белоэмигрантов, украинцев и поляков и перебрасывать ее на территорию Советского Союза, минуя контроль венгерских пограничных служб. Венгерская же военная разведка обязывалась собирать сведения о Советском Союзе в районе венгерско-советской границы. На Нюрнбергском процессе Пиккенброк в своих показаниях, на которые мы уже ссылались, отметил, что некоторое время Эстония и Финляндия являлись основными источниками разведывательной информации о Советских Вооруженных Силах.
Тесные контакты немецкой военной разведки с разведками стран, граничащих с СССР, имели особо важное значение, так как до 1939 года Германия не имела общей границы с СССР и это значительно осложняло ведение ею разведки против Советских Вооруженных Сил.
Наряду со сбором разведывательных данных о Советском Союзе и его армии важная роль отводилась диверсионно-террористической деятельности против Советских Вооруженных Сил. Перед войной и в ходе ее немецкая военная разведка пыталась создать такую ситуацию внутри СССР, при которой во фронтовом и глубоком тылу Красной Армии вспыхивали бы в соответствующий момент вооруженные мятежи, совершались диверсии и проводился террор против должностных лиц на военных заводах и фабриках, на транспорте, против командиров и политработников Красной Армии. Диверсии и террор должны были бы не только ослабить военную мощь Красной Армии, но и деморализовать население, вызвать у него неверие в победу, подорвать волю бойцов и командиров Красной Армии к победе над немецкой армией.
Место артиллерийской подготовки перед атакой пехоты, похвалялся Гитлер, займет пропаганда. Она сломит врага психологически, прежде чем в действие вступит армия.
В надежде на головокружительные успехи психологической войны в Советский Союз засылалась тщательно подготовленная агентура. Однако основной упор в подрывной работе фашистская разведка делала на поиск и организацию сил, способных выполнить эту задачу внутри СССР. В 1940—1941 годах деятельность немецко-фашистской разведки в этом направлении значительно активизировалась. В поисках сил, из которых можно было бы организовать «пятую колонну», обращается внимание на буржуазных националистов, делаются попытки привлечь к враждебной работе лиц, недовольных советским строем и т. д.
Боевые группы организации украинских националистов (ОУН) в то время и в последующие годы причинили много вреда украинскому и всему советскому народу, его Вооруженным Силам. Первым руководителем этой организации был полковник петлюровской армии, бывший австрийский подданный Е. Коновалец. Он был известен особой жестокостью в подавлении революционного восстания украинских и русских рабочих в Киеве в 1918 году.
В 1938 году в руководство ОУН выдвинулся также полковник петлюровской армии А. Мельник. К этому времени о нем уже знали как об агенте немецкой разведки под кличкой Консул-1. В 1940 году от ОУН откололась группа, которую возглавил Степан Бандера. Однако изменение в руководстве ОУН и образование новых групп не меняли сущности этой организации. ОУН продолжала оставаться разведывательно-подрывной и террористической организацией, скопищем бандитов. Альянс между немецкой разведкой и ОУН существовал еще в 30-е годы. В Германии и некоторых нейтральных государствах для оуновцев были открыты специальные школы подготовки шпионов, диверсантов и террористов.
Предпринимались попытки создать враждебные Советскому государству группы из числа отдельных немецких переселенцев и поселенцев на территории СССР. В этих целях многочисленные и находящиеся в ряде случаев в стратегически важных районах Украины, Кавказа, Поволжья, Прибалтики немецкие колонии обстоятельно изучались немецко-фашистскими специальными службами. С отдельными жителями колоний в Прибалтике, Крыму, на Украине, в Поволжье и других местах поддерживался постоянный письменный обмен, организовывались посещения родственниками. В поселения направлялись подарки из «фатерланда», посылки и просто сентиментальные весточки и открытки по случаю праздников. Целенаправленно обрабатывались немецкие поселенцы при личных встречах по месту жительства и в других местах Советского Союза при посещении их немцами из Германии.
В целях налаживания контактов в отдельных случаях делались попытки использовать также существующие в СССР религиозные общины немцев, значительные потоки немецких специалистов, прибывших в Советский Союз в соответствии с торгово-техническими соглашениями между СССР и Германией, заключенными в 1940 году. И чем ближе становился день нападения на СССР, тем активнее были попытки организовать диверсионно-террористические группы из числа враждебных Советской власти элементов на территории СССР и вне его.
В письменных показаниях на Нюрнбергском процессе заместителя начальника отдела абвер II полковника Эрвина Штольца говорилось:
«Я получил указание от Лахузена (генерал-майор Лахузен являлся начальником этого отдела и одновременно заместителем Канариса. — Прим. ред.) организовать и возглавить специальную группировку под условным наименованием «А», которая должна была заниматься подготовкой диверсионных актов и работой по разложению в советском тылу в связи с намечавшимся нападением на Советский Союз. В то же время Лахузен дал мне для ознакомления и руководства приказ, поступивший из оперативного штаба вооруженных сил… Этот приказ содержал основные директивное указания по проведению подрывной деятельности на территории СССР после нападения Германии на Советский Союз. В приказе указывалось, что в целях нанесения молниеносного удара Советскому Союзу абвер II при проведении подрывной работы против России должен использовать свою агентуру для разжигания национальной вражды между народами Советского Союза… Выполняя упомянутые выше указания, я связался с находившимися на службе у германской разведки украинскими националистами и другими участниками националистических фашистских группировок, которых привлек для выполнения поставленных выше задач. В частности, мною лично было дано указание руководителям украинских националистов германским агентам Мельнику (кличка Консул-1) и Бандере организовать сразу же после нападения Германии на СССР провокационные выступления на Украине в целях подрыва ближайшего тыла советских войск, а также для того, чтобы убедить международное общественное мнение в якобы происходящем разложении советского тыла. Нами были подготовлены также специальные диверсионные группы для подрывной деятельности в Прибалтийских советских республиках».