Ведьмины приключения, или Как Сита охотилась на директора - Богданова Екатерина (1). Страница 12

Мужчина моей мечты расслабленно лежал поперек дивана и внимательно слушал, изучая меня взглядом. Когда его глаза переместились с лица на ноги, я села и смущенно прикрылась одеялом. Роман моего романа встрепенулся, посмотрел на плазму, встал и скомандовал:

– Уходим по одному, ты первая, и побыстрее, пока поселок не проснулся и нас никто не заметил.

– Так поздно уже! – развела руками. – Нас видели.

– Ты забыла мне рассказать о чем-то, произошедшем ночью? – нахмурился директор.

– Да какая ночь? Сюда минут десять назад ворвалась какая-то Лиза в сопровождении своего отца, на вас, кстати, похожего. Брат? – поинтересовалась, невинно хлопая глазками. Мне переживать нечего, родственник вряд ли будет распускать сплетни. А Любомирович пусть сам со своей семьей разбирается, нечего было напиваться и так бездарно тратить ночь! Вот пусть теперь убеждает родню, что ничего не было. Э-э-эх, а ведь могло бы быть…

– Доброго вам утречка, Роман Любомирович, – пропела, спрыгнула на пол и ушла, оставив директора сидеть на диване, схватившись за голову.

Утро встретило меня мокрой травой, поднимающимся из-за горизонта солнцем и пением ранних пташек. Кр-р-расота. Общежитие было уже открыто, но ни вахтерши, ни студентов еще не было. Сдается мне, дверь блокируется автоматически, с помощью магии. Замок-то снесен, причем, похоже, уже давно. Пришла в свою комнату и только завалилась на кровать в надежде еще немного поспать, как сверху донеслось:

– Приперлась, гулена. Вот не зря я сразу подумал, что ты девка непутевая.

– Исчезни, глюк, – ответила, натягивая на голову подушку.

– Нет, ты мне скажи, где всю ночь шлялась? – не унимался блюститель нравственности в трусах.

– А тебе зачем? Тоже туда хочешь? – выглянула из-под подушки.

Ося спустился со второго яруса и с осуждением смотрел на… мои ноги! Да что им всем сегодня мои конечности дались?! Нет, внимание директора к моей анатомии даже льстило, но этому-то чего там разглядывать? Он же все равно бестелесный. Завернулась в покрывало и, пробурчав: «Изыди, а то развею», – попыталась уснуть. Но куда там!

– А я знаю, с кем ты всю ночь блудила! – возопил Остап. – Устроиться поудобнее хочешь? А кукиш тебе. Были здесь такие, всех при первой же проверке выгоняли.

– Слушай, монстр недоубиенный, тебе чего надо, а? Я тебя не трогаю, и ты от меня отвали! Вот чего вы все ко мне прицепились? – села, скрестив ноги, и возмущенно воззрилась на привиденько. – Я полночи не спала, устала как собака, влюбилась в непробиваемого мужика и даже соблазнить его не могу, опыта нет. А ты висишь над душой и на мозги капаешь, слетал бы лучше, Кристину напугал.

– Ты что? – Ося побледнел еще больше и прошептал: – Я сам ее боюсь.

– Да чего там бояться-то? Двадцать граммов мозгов и ведро самомнения! – удивилась, с сожалением глядя на подушку, поспать уже, видно, не судьба.

– Она злая и нажаловаться может, – выдал мне «большой секрет» призрак.

– Слушай, Ося, а ты нового директора видел? – спросила задумчиво.

– Не, токмо слышал, как ученики про него говорили. А что, тоже злой? – насторожился Остап.

Я встала, потянулась и, направляясь в ванную, ответила скорее для себя:

– Не злой он, а жестокий. Нельзя быть таким красивым.

Стоя под душем, напевала: «Потому что нельзя быть красивым таким…» Когда вернулась, Ося все еще слонялся по комнате, видимо ожидая подробностей о директоре. Но я твердо решила не вспоминать Романа моей мечты по крайней мере полчаса и, не дав привидению задать очередной вопрос, спросила сама:

– Слушай, Ось, а ты не знаешь, чей тайничок под окном и что там интересного есть?

Остап замер, повернулся к окну, увидел дыру и начал медленно уходить под пол.

– Эй, вернись, дезертир! – закричала на самое трусливое привидение в трусах.

Ося остановился, померцал немного и выбрался обратно.

– А ты это, уже лазила туды? – спросил настороженно.

– Ну так, только рукой пощупала, достать еще ничего не успела. А что? Твое барахлишко, что ли? – просушивая волосы полотенцем, подошла к тайнику и присела, заглядывая в дыру.

– Не лезь! – взвизгнул призрак, становясь почти невидимым.

– Да чего ты так боишься-то? – Призрачное паникерство уже начинало раздражать.

– Я боюсь? Я не боюсь! – ударил себя кулаком в грудь, перестарался, и рука вошла в прозрачное тело. – Я за тебя, непутевую, переживаю.

– А чего за меня переживать-то? Лучше расскажи, что там? – подковырнула край дыры, стараясь рассмотреть содержимое тайника.

– А не знаю я, чего там, – развел ручищами Ося. – Не успел проверить. Последнее, что помню, это как завалил зачет, пришел в комнату и пнул табурет со психу. А табурет возьми да и воткнись в стену. Выдернул его, а там схрон какой-то, и все. Потом услышал, как соседи говорят, что повесился я.

– М-да, весело. Так ты, может, и правда повесился, «со психу»? – спросила сочувственно.

– Да не мог я! Чем хошь клянусь – не мог, – начал оправдываться Остап.

– Да верю я тебе, верю. Ладно, не буду пока трогать эту таинственную заначку. Пойду лучше в столовую, – пообещала заботливому Осе.

Быстро переоделась и побежала на завтрак.

За завтраком навешала девчонкам лапши, что вчера так неудачно пошутила про ворота. Мне сразу поверили. Потому что поверить в то, что какая-то неученая пигалица разбомбила сильный артефакт, было сложнее. Пока мы ели, несколько раз прозвучало объявление, что в двенадцать часов состоится педсовет, а позже в учебном корпусе будут вывешены списки курсов и групп, учебников и преподавателей, а также расписание занятий и консультаций.

Надя допытывалась, где я была вчера вечером, они с сестрой приходили в гости, как и договаривались, а комната была заперта. Я наврала, что гуляла по территории, чтобы потом не путаться, где что находится. По-моему, она не поверила. А придя в комнату после завтрака, я просто офигела! Почти все пространство в центре моей обители занимали картонные коробки. А сверху самой ближней лежал белый конверт без подписи, в нем оказалась коротенькая записка от бабули: «Внучка, я горжусь тобой! Вот все, что ты просила, и немного от меня». В первой же коробке обнаружились канцтовары в немереном количестве. Ну, это еще ладно. Во второй были средства гигиены на роту солдат. Третий был доверху набит лекарствами на все случаи жизни. И так далее, буся прислала мне столько всего, что теперь смело можно идти в лес партизанить. На год точно хватит. Одна проблема: где мне теперь жить? Комната-то в склад превратилась. Недолго думая вышла в коридор и громко крикнула: «Кому нужна халява – налетай!» Почти сразу открылась половина дверей на этаже. Общага!

Распределив излишки бабулиной заботы между желающими, я бодренько принялась распихивать свои пожитки по углам. Вторая кровать была переведена в статус шкафа и успешно справилась с поставленной задачей. Через час о былом бедламе напоминали только пустые коробки и мусор. Коробки выставила в коридор, потом на помойку отнесу. Сбегала к соседкам напротив и попросила веник. Девчонки встретили с распростертыми объятиями, еще бы, я им полкоробки ватных дисков и влажных салфеток презентовала и флакон эйвоновского молочка для снятия макияжа в довесок. А взамен попросила только веник на пять минут. После уборки походила вокруг окна, «пооблизывалась» на тайник и решилась. Взяла один из сломанных стульев и принялась аккуратно расковыривать его ножкой дыру побольше.

В стене что-то щелкнуло, и из тайника потянулась струйка тяжелого желтого дыма. Зажала нос рукой, быстро открыла окно и вылетела из комнаты. Перспектива составить компанию Осе мне не улыбалась, а дымок явно был настроен недружелюбно. Пусть выветривается, а я пока коробки выброшу. Только выбрасывать было нечего, картонки растащили все подчистую. И чем мне теперь занять временно бездомную себя? До обеда еще целый час, а почему бы не пойти в учебный корпус? Осмотрюсь, запомню – где какой кабинет, чтобы потом меньше путаться.