Тридцать дней (СИ) - Григорьева Юлия. Страница 43

На этом мы отвернулись друг от друга и замолчали. Однако тишина продлилась недолго. Отчего-то на душе было муторно, и объяснения этому состоянию никак не удавалось найти. Немного поборовшись с собой, я снова обернулась к Скаю. Он повернул голову одновременно со мной, мы вместе открыли рты, собираясь заговорить, но так и не произнесли ни слова.

— Что ты хотела сказать? — первым отмер Аквей.

— Ничего не хотела, — почти не соврала я. Признаться, даже вспомнить не могла, какой предлог нашла, чтобы прервать гнетущую тишину. — Это ты что-то собирался сказать.

— Да нет, — он пожал плечами, — вроде не собирался.

— Значит, показалось, — не стала я спорить.

— Показалось, — согласился водник.

Мы проехали еще немного, и я вспомнила, что за предлог нашла.

— Скай…

— Игнис… — вновь одновременно произнесли мы с Аквеем, досадливо хмыкнули и отвернулись друг от друга.

— А…

— Тьма! — дружно выругались мы, некоторое время смотрели друг на друга и вдруг рассмеялись.

— Ты меня с ума сведешь! — воскликнул Скайрен. — Впрочем, наверное, я и так безумен, если разговариваю с тобой, как с доброй знакомой на глазах своих людей.

— Тебе важно их мнение, Скай? — не без интереса спросила я.

Аквей усмехнулся и посмотрел вперед. Он снова замолчал, словно раздумывал над ответом. Я ждала, не перебивала. Не столько потому, что мне это было интересно, сколько ради того, чтобы не остаться наедине со своими размышлениями, они всё более пугали меня и угнетали. И еще немного ради того, чтобы еще раз услышать голос водника. Глупость сплошная, но его голос был мне приятен. Когда он не орал на меня, доказывая, насколько я пропащая душа, а вот так вот мирно беседовал, мне становилось… уютно. Да, уютно. Словно за окном завывает вьюга, а я свернулась в кресле у камина с интересной книгой. Ноги мне укутывает плед, а рядом на столике стоит белоснежная кружка с тонкими, почти прозрачными стенками, и в этой кружке налит ароматный ягодный напиток, исходящий парком. Рядом стоит такая же тонкая тарелочка, и на ней веселым хороводом разложены пряничные человечки…

Я зажмурилась до мушек в глазах и тряхнула головой. Что это еще за очередное проклятое видение?! Откуда эти пряничные человечки, книга, плед… синий с большими белыми цветами, похожими на облака…

— Интересная книга?

Я отрываю взгляд от бумажных страниц, испещренных буквами, и улыбаюсь, глядя на какую-то приятную еще молодую женщину.

— Очень! Мне дал ее Кайрас.

— Перед тем как вернулся в училище? — спрашивает она с улыбкой. Подходит ближе, складывает руки на животе и заглядывает в книгу.

— Да, он дал мне еще несколько книг. Я обещала их вернуть, когда Кай приедет летом, — отвечаю я и выжидающе смотрю на женщину. Мне хочется вернуться к прерванному чтению.

У нее каштановые волосы, отливающие рыжинкой, голубые глаза, милый немного вздернутый носик и пухлые губы, про такие говорят — чувственные. Женщина понимает, что мешает мне, прячет за ладонью смешок, после склоняется и целует меня в щеку.

— Ты уже такая взрослая, — говорит она. — Совсем невеста.

— Глупости, — отмахиваюсь я, досадливо фыркнув.

— То, что взрослая? — с иронией уточняет женщина, и я возмущенно восклицаю:

— Ну, ма-ам!..

— Игнис, — кто-то тряс меня за плечо.

— Нет! — вскрикнула я, наотмашь ударив назойливого обладателя знакомого голоса.

— Тьма, Игнис, у тебя удар, как у трига.

Я открыла глаза и посмотрела на Аквея, державшегося за свой нос. Села, огляделась. Когда я успела оказаться на земле?

— Ты закричала и свалилась с коня, — немного гнусаво пояснил Скай. — Что тебя так напугало?

— Я видела маму, — машинально ответила я и, снова растянувшись на траве, закрыла лицо руками.

По мне носилась Искра, истошно пища, вокруг беспрерывно наматывал круги змей, что-то встревожено булькая.

— Тихо! — рявкнул водник, и светопреставление прекратилось. Искра уселась на моем животе, Венн взвалил голову мне на ноги. Я немного расслабилась в благодатной тишине, протяжно вздохнула… — Какая она?

Я снова посмотрела на Ская, он не насмехался, смотрел с искренним интересом.

— Красивая, — хрипловато ответила я, вновь прячась за ладонями. Затем не выдержала и добавила: — А еще у меня был красивый синий плед с белыми цветами и целый хоровод из пряничных человечков на белой тарелочке. Тьма-а-а…

— Это то, что он забрал у тебя?

Порывисто села и с нарастающей истерикой в голосе выкрикнула:

— Не знаю! Я ничего этого не знаю! Я возродилась из племени моего Господина четыреста тридцать пять лет назад. Он одарил меня силой и долгой жизнью. Чтобы не было до него, но моя жизнь началась рядом с ним!

— Или закончилась, — тихо произнес Аквей, присаживаясь рядом. — Какие у нее глаза? Зеленые?

— Голубые, — отмахнулась я и поднялась на ноги, перехватив крысу.

Водник остался сидеть на траве, глядя на меня снизу вверх. Солнце светило ему в лицо, и Скай прищурил один глаз.

— А у тебя зеленые, — сказал он. — Наверное, у твоего отца были зеленые глаза. — Я промолчала, но Аквей не ждал ответа, продолжив: — Они меняются, Игнис. Сначала были совсем блеклыми, я даже не мог понять их цвет, почти прозрачные, а теперь зелень наливается сочностью, словно ты наполняешься силой. Знаешь, я всё думал, почему крыса так прикипела к тебе? Да и змей носится за тобой по пятам, несмотря на то, что его создал я. Со зверями ладят землевики. Я знал пару заклинателей. За одним стая волков, как псы на привязи ходили. А еще… — Все-таки посмотрела на него. — Во время поединка с тригом. Ты, наверное, сама не поняла, что сделала.

Больше книг на сайте – Knigolub.net

— Что я сделала? — сипло спросила я.

— Передала мне силу. Через землю. Это было так странно… Почти так же, как я получал раньше силу от своего источника — от воды. Только сила земли немного другая по ощущениям, более… плотная. Густая такая, насыщенная, но приятная.

— Что ты пытаешься мне сказать, Скайрен Аквей? — нервно спросила я.

— Только то, что до рыжего ты была магом земли, но… Заклинатель не может одеть водяную субстанцию, пусть и обладающую формой и плотностью, в кожу. Я не знаю, кто ты, Игнис, и даже это имя мне теперь кажется чужим, но к огню ты точно не имеешь никакого отношения. Похоже, рыжий сильно обобрал тебя, подменив жизнь ее подобием, пусть и длиной в четыреста лет.

— Да что ты понимаешь! — истерика все-таки прорвалась, и я утерла первые слезы. — Ты ничего не знаешь ни о нем, ни обо мне, чтобы судить!

— Но ты же судила Эйволин, например, ничего не зная о ней, почему запрещаешь мне делать свои выводы? — спокойной пожал плечами Скай и поднялся с земли. Он отряхнулся, поймал мою ладонь и притянул к себе. — Тот цветок, который я видел на твоем теле, это и есть дар?

Я вырвала руку, но водник тут же сжал мои плечи и слегка встряхнул.

— Очнись, Игнис, — негромко произнес он. — Ты же не слепец и не можешь не видеть, что происходит с тобой. Ты спасла Искру, начесываешь макушку лизоблюду Венну, защитила тригов, и, чтобы не двигало тобой, не спешишь возвращаться к своему господину, я же вижу, как упорно ты избегаешь встречи с ним. Я еще не говорю про то, что ты бросилась спасать меня.

— Чушь!

— Правда? — усмехнулся Скай и нагнулся к моему уху, шепнув: — Я был там, Игнис, был вместе с тобой. Ты испугалась за меня.

Я все-таки вырвалась из его рук и сердито посмотрела в глаза:

— Конечно, испугалась. Мной хотел овладеть триг. Как бы я сама выбиралась оттуда? К тому же ты мой гарант безопасности.

— И только? — изломил бровь Аквей.

— И только, — надменно подтвердила я.

— Тогда почему ты смотрела на меня такими голодными глазами, когда я вернул себе плоть?

А вскинула руки к небу, прорычала нечто невразумительное и поспешила к своему коню, меланхолично жевавшему траву. На удивление, Скай не посмеялся надо мной. Он вернулся к своему зверю, забрался в седло и обернулся к своим людям, замершим в отдалении.