Пати-Недотепа (СИ) - Башун Виталий Михайлович. Страница 19

Отделавшись от кавалера, я поспешила к магистру. Еще издали заметила отирающуюся там же писклявую Гасинду. Эта пилоголосая дама, прикрывшись веером, настойчиво стреляла глазками в Пати и что-то щебетала. Удивительная женщина — даже сквозь царящий в зале гул ее голос ввинчивался в мозг словно сверло древних бальзамировщиков. Интересно, что ей надо от простого охранника?

Парень тихонько поеживался под пылкими взглядами, но старался сохранять невозмутимость, время от времени отрицательно мотая головой.

Бедняге можно было смело заказывать орден, с лентами и драгоценными камнями — в нарядно-выходном облачении, вышитый воротничок, да и сама ткань которого наверняка доставляли массу неприятных ощущений при соприкосновении с искусанной кожей, Пати выглядел почти нормально, разве что был бледен больше обычного. Надо срочно отправлять парня отсюда — нынче клоп особо зверствует, чуя, что жить ему осталось не больше часа. Прохладная вода плюс мятная эссенция — единственное, что сейчас поможет. Бедняга. Мне даже стало немного стыдно за свою выходку. С другой стороны, кто же знал, что будет этот дурацкий бал?

А Гасинда все больше и больше входила в раж, возмущенная отказом. Ее писк дошел уже до немыслимых высот. Я едва сдержалась чтобы не заткнуть уши, и ускорила продвижение. Периодически работая локтями — подвыпившие пострадавшие, кажется, этого даже не заметили — я почти уже пробралась к охраннику и мэтру, когда, наконец, услышала, о чем разговор. Духи-Сущие, что в мире-то творится! Дама пытается пригласить кавалера на танец!.. Да как настойчиво! Конец света и его окрестностей! Что это еще за новости? Когда я подоспела к месту событий, почти зеленый Пати с мученическим выражением лица пытался в очередной раз что-то втолковать оказавшейся слегка нетрезвой барышне.

— Прошу простить, господин охранник, но мне необходимо с вами срочно переговорить об очень важном деле. Не терпящем отлагательств! — я придвинулась к нему чуть ближе и со значением вздернула левую бровь, очень надеясь, что мальчишка догадается подыграть.

Несомненно, мое вмешательство было необязательно. Он мог просто отказаться под предлогом того, что не вправе отлучаться от охраняемой особы и продолжать стоять на своем. Но зачем накалять обстановку? Дамы — они такие непонятливые и очень не любят слышать "нет". Выкушавшие несколько стаканов вина дамы несговорчивы особо.

Парень соображал молниеносно.

— Конечно, графиня, я к вашим услугам, — и он скупо улыбнулся, кланяясь мне.

Видя, что кавалер занят, Гасинда досадливо фыркнула, но всё же с возмущенным видом отошла.

— Эти дамы и эти танцы меня раздражают, — попыталась я хоть как-то оправдать своё вмешательство. — А вас?

Парень осторожно пожал плечами. Мэтр негромко фыркнул в бороду.

— Пати, вы плохо выглядите. Шли бы вы отсюда.

— Я обязан быть рядом с мэтром Лумием до тех пор, пока он не окажется в своей комнате, предварительно мною проверенной, — с каменным выражением лица ответствовал охранник — мол, всякие графья нам не указ.

Ишь ты! От возмущения я даже перестала жалеть о своей клоповьей выходке. Но, глянув на упрямца, внезапно вспомнила себя в то же время под воздействием заклинания. И как этот Пати может вообще стоять на месте, и даже не чесаться? Вот это сила воли!

Девичье сердце отходчиво — я взяла себя в руки и:

— Вы явно больны. Еще перезаразите мне тут всех гостей! — мда, будь моя воля — мор бы еще на этих "гостей" наслала. — Убирайтесь немедля! — повысила я голос, незаметно для охранника бросив умоляющий взгляд на мэтра. Любимый учитель всё понял, потянув упрямца за рукав.

— Пати, кажется мне надоел этот бал. Мы уходим, — и развернулся к выходу.

Пати со вздохом то ли облегчения, то ли покорности быстро зашагал следом за магистром.

Бедняга.

Похоже, после нынешнего случая я вряд ли когда-нибудь рискну так пошутить.

Глава 6

И надо было этой м… мадам клещом вцепиться в меня, чтобы словно козла за рога потащить на танцы. Дама! Кавалера!! Приглашает на танец. Где это видано — где это слыхано! Конечно, глядя на нее можно было поверить, что никто из благородных без кинжала у горла не согласится составить ей пару. Но чтобы дойти до такого…

Не слушая вежливых отказов, ссылок на кодекс и обязанности по охране магистра, она с воплями возмущения схватила меня за рукав и с немалой силой принялась за него тянуть. Я уже подумал — еще минута и, была не была, уложу ее носом в паркет и заявлю, что предотвращал нападение. Ну, ошибся. С кем не бывает. К тому же нейтрализация охранника, равно как препятствование исполнению им своих обязанностей, также может быть приравнена к нападению на объект охраны.

Однако спасение пришло с неожиданной стороны. Силисия. Я не мог поверить, но, похоже, девушка мне сочувствовала. Выглядела она в тот момент совсем не капризной аристократкой, а вполне нормальной девчонкой. В ее глазах я увидел кроме сочувствия еще и затаенную боль, неприязнь к собравшемуся здесь обществу и… тоску одиночества. Меня даже на жалость пробило, словно арбалетным болтом — она же совсем одна осталась на белом свете. А дядя… Нет уж. По мне лучше быть сиротой, чем иметь таких родственников.

Короче говоря, меня вежливо послали… отдыхать под предлогом заразности для окружающих. Ну, да, так я и поверил, что Силисию расстроит маленькая эпидемия среди этих гостей.

Мы с Лумием радостно поспешили на выход, но не тут-то было. Уже в самых дверях нас застиг возглас барона, дяди графини.

— Куда же вы, господин магистр. Сейчас начнется самое интересное. Я привез одного человечка, рассказ которого, смею надеяться, будет для вас небезынтересен. Эй, там! Введите "почетного" гостя.

Нам ничего не оставалось делать, как, не нарушая приличий, остаться в зале, хотя атаки клопа стали просто невыносимы. Ладно бы он воздействовал физически, такую боль я мог бы перетерпеть, но он как-то умудрялся задевать непосредственно нервные окончания, не оставляя следов на коже. Мэтр шепотом объяснил мне, что магическую атаку можно нейтрализовать только магически. Все прочие методы — бесполезны. Я видел, что он мне сочувствует, но ничего поделать не может и просит еще чуть-чуть потерпеть.

Между тем в зал на тележке, отталкиваясь от пола руками, вкатился обрубок человека, одетый как смерд, но в чиненную и чистую одежду. Скорее всего, его и одежду хорошенько отмыли, прежде чем допустили пред светлые очи присутствующих.

— Расскажи-ка нам, любезнейший, что с тобой приключилось в прошлом году, — потребовал от него барон.

— Как прикажет ваша милость — склонил голову инвалид. — В прошлом годе через месяц и пять дней после сего дня я убегал от… разбойников через варшальский лес. Там, посередь лесу, если ваша милость знает, есть курган небольшой, кустарником поросший. Среди местных — вот глупые люди — место это считается проклятым, и не то, что на курган, даже рядом никто не хаживает. Так и стра… разбойники не решились пойти за мной. Два дня сидел я на том кургане. Без еды. Без воды. А на третий, стал быть, день увидел я вдруг за одним из кустов радугу всю так и переливающуюся. Я к ней — уж очень любопытство разобрало, да и блистала она золотом с каменьями. Только я подошел, как она возьми и исчезни, а заместо нее вход в подземелье открылся. Ну, я подумал, что может смогу как- нито выйти сквозь курган на другую сторону, где разбойников нету, и вошел. Шел я шел. Долго шел. Колидор-то весь из себя каменный и надписи на ём, а что там написано — не вразуметь. Не силен я в грамоте. Только и разобрал, что вход этот каждый год в одно время открывается на пять минут. Вот, значится, шел я по колидору, шел, а в конце дверь. Толстая такая. Крепкая. Медью оббитая. И видно, что старая, а ни трухи на дереве, ни пятен на полосах, как есть нету. Вот. Замок там простой был. Я открыл его, а дальше ни шагу. Точно муха об стекло бьюся, бьюся, а пройти не могу ни в какую. В комнате той вижу книги старые грудами лежат, посуда всякая на столах стоит, шкафы с чем-то непонятным по стенкам — и все будто в дымке сиреневой. Побился я побился да и в обратную повернул. Пришлося поверху идти. А уж как я потом от стра… разбойников уходил — так и не обскажешь. Или как ноги потерял. Если их милость даст еще монетку, я расскажу. Потешу общество. Мне не жалко.