Голдфингер - Флеминг Ян. Страница 45

Теперь На Все Руки приближался к нему без оружия, в боевой стойке, готовый нанести удар рукой или ногой. Из раны у него текла кровь, глаза его были красны, как рубины, из открытого, тяжело дышащего рта текла струйка слюны.

Сквозь орудийные залпы и автоматные очереди донесся тройной гудок паровоза. На Все Руки яростно взревел и сделал выпад. Бонд нырнул в сторону. Что-то ударило его в плечо, и он полетел кувырком. Теперь, подумал он, приземлившись, последует последний, смертельный удар. Он неловко поднялся на ноги, втянув голову в плечи, чтобы смягчить удар. Но удара не последовало, и помутившиеся глаза Бонда увидели фигуру На Все Руки, удаляющуюся по платформе.

Первый локомотив уже тронулся. На Все Руки догнал его и вспрыгнул на подножку. На мгновение он повис, ища ногами опору, затем подтянулся, исчез в кабине, и локомотив набрал ход.

За спиной Бонда распахнулась дверь офиса, раздался топот ног и вопль «Сантьяго!» – Святой Иаков – воинственный клич Кортеса. Святым Иаковом Лайтер однажды в шутку окрестил Бонда. Бонд резко повернулся. Светловолосый техасец, одетый в свой мундир морского пехотинца времен войны, бежал по платформе впереди дюжины людей в хаки. На металлическом крюке, заменяющем ему руку, висела базука. Бонд побежал ему навстречу.

– Не подстрели мою лисицу, сукин ты сын, – сказал он. – Дай сюда.

Он вырвал базуку у Лайтера, лег на платформу, расставив ноги, и прицелился в локомотив, отошедший уже на двести ярдов и приближавшийся к эстакаде через шоссе Дикси.

– Уйдите с дороги! – крикнул Бонд людям, оказавшимся на линии прицела. Базука вздрогнула, и десятифунтовый снаряд полетел к цели. Вспышка, синий дым. Куски уходящей машины полетели в стороны. Однако локомотив не остановился, пересек эстакаду и ушел за поворот.

– Неплохо для салаги, – прокомментировал Лайтер. – Может, ты и вывел из строя задний двигатель, но у этой штуки их два и она может двигаться на одном.

Бонд поднялся на ноги и тепло улыбнулся, глядя в орлиные глаза техасца.

– Ты, недоразумение господнее, – сказал он саркастически. – Какого лешего ты не перекрыл эту линию?

– Слушай, чучело, если ты чем-то не доволен, то скажи об этом Президенту. Он лично руководит этой операцией. В воздухе сейчас самолет, они не дадут локомотиву уйти, и к полудню старина Голди будет у нас в холодной. Откуда мы знали, что он останется на поезде?

Он треснул Бонда по спине.

– Чертушка, рад тебя видеть! Мы с этими ребятами были специально определены тебе в охранники. Бегали тут всюду в поисках тебя, и нас лупили со всех сторон.

Он повернулся к солдатам.

– Верно, ребята?

– Точно так, капитан, – засмеялись они.

Бонд с уважением посмотрел на техасца, с которым вместе пережил много приключений, и серьезно сказал:

– Благословен будь, Феликс. Ты всегда спасаешь мне жизнь. На сей раз ты чуть не опоздал. Боюсь, что для Тилли Мастертон уже поздно.

Он пошел вдоль состава, Феликс следом за ним. Маленькая фигурка лежала там, где и упала. Бонд опустился на колени рядом с ней. Голова была вывернута под немыслимым углом, как у сломанной куклы. Все было ясно. Бонд пощупал пульс и поднялся.

– Бедная маленькая сучка. Она была не очень высокого мнения о мужчинах.

Он посмотрел на Лайтера.

– Феликс, я бы спас ее, если бы она следовала за мной.

Лайтер ничего не понял. Он положил руку Бонду на плечо и сказал:

– Конечно, малыш. Успокойся.

Он повернулся к своим людям.

– Двое из вас пусть отнесут девушку в помещение. О'Брайен, вызови «скорую помощь». Когда покончите с этим, зайди на командный пункт и расскажи подробности. Скажи, что мы нашли коммандера Бонда и я приведу его с собой.

Бонд стоял, и смотрел вниз, на маленькую кучку костей и тряпок. Перед его глазами стояла красивая, гордая девушка с косынкой на голове в летящем «триумфе». Теперь ее не стало.

Высоко в небе вспыхнула ракета, достигла высшей точки и зависла. Затем донесся хлопок. Это был сигнал к прекращению огня.

21. Последний трюк

Это произошло два дня спустя. Феликс Лайтер быстро вел черный «стадиллак» по забитому машинами мосту Трайборо. До отлета самолета, которым улетал Бонд, вечернего рейса ВОАС на Лондон, было еще полно времени, но Лайтер явно поставил себе целью изменить низкое мнение Бонда об американских автомобилях. Теперь стальной крюк, который был у него вместо правой руки, переключил скорость, и низкий черный автомобиль втиснулся в узенькое пространство между огромным рефрижератором и «олдсмобилем», заднее стекло которого было почти сплошь залеплено различными этикетками.

Бонд дернулся по инерции и клацнул зубами. Когда маневр был закончен и недовольное гудение осталось где-то позади. Бонд ехидно заметил:

– Пора тебе уже пересаживаться из детской машины в скоростную карету. Эта езда на велосипеде в одиночку старит. В один прекрасный день ты остановишься, а когда ты остановишься, ты начнешь умирать.

Лайтер засмеялся:

– Видишь впереди зеленый свет? Спорим, я проскочу раньше, чем он переключится на красный?

Машина рванула вперед, как будто ее сильно пнули сзади. Громко сигналя, она неслась, лавируя в потоке машин со скоростью девяносто миль в час, проскочила светофор и плавно покатила по центральной линии.

– Когда-нибудь ты нарвешься не на того полицейского, – спокойно сказал Бонд. – И твое удостоверение агентства Пинкертона не поможет. Они тебя посадят не за то, что ты слишком медленно едешь, а за то, что машины сзади тебя сталкиваются между собой. Тебе нужна машина вроде старого доброго «роллс-ройса» «Серебряная тень» с бронированными стеклами, чтобы ты мог любоваться красотами природы, – Бонд показал на тяжелый лимузин, едущий рядом. – Максимальная скорость пятьдесят, может останавливаться и даже, при желании, давать задний ход. Сигнальные рожки. Вполне подходит твоему малохольному стилю. Кстати, скоро один такой будет продаваться – голдфингеровский. А что, собственно, произошло с Голдфингером? Они его еще не взяли?

Лайтер посмотрел на часы и перестроился в боковой ряд, сбросив скорость до сорока.

– Сказать по правде, мы слегка обеспокоены, – серьезно ответил он. – Газеты шпыняют нас, точнее гуверовскую клику, со страшной силой. Сначала они спустили на нас собак из-за того, что мы не взяли бандитов раньше. Мы не могли сказать, что мы-то здесь ни при чем, что это кое-кто в Лондоне, старая лиса М., настоял на этом. Газетчики кричали, что мы путаемся в собственных ногах и так далее. Должен заметить, Джеймс, – голос Лайтера приобрел извиняющиеся нотки, – мы не можем подобрать ключ. Они нашли локомотив. Голдфингер поставил его на автоматическое управление и пустил со скоростью тридцать миль в час. В каком-то месте он сошел со своим корейцем, а возможно, и с этой девицей Галоре и четырьмя бандитами, потому что они тоже испарились. Мы, конечно, нашли его грузовики, они стояли на шоссе при выезде из Элизабетвиля. Ни одного водителя. Так что Голдфингер со своей мощной командой где-то залег на дно. Они не могли попасть на крейсер «Свердловск» в Норфолке. Мы поставили в доках кучу агентов в штатском, и они сообщили, что крейсер ушел по расписанию, посторонние на борт не поднимались. Ни одна собака не появлялась вблизи склада на Ист-Ривер, никто не появлялся в Айдлуайлде или на границах – мексиканской и канадской. Могу поклясться, что этот Джед Миднайт вывез их каким-то образом на Кубу. Если они взяли пару-тройку грузовиков и гнали со страшной скоростью, то довольно быстро могли добраться до Флориды, до Дайтон-Бич, например, а у Миднайта там все схвачено. Береговая охрана и авиация были подняты по тревоге, но ничего не обнаружили. Но они могли днем скрываться, а ночью отправиться на Кубу. Все этим сильно обеспокоены, а Президент буквально мечет икру.

Весь предыдущий день Бонд провел в Вашингтоне, топча толстые дорогие красные ковры. Произносились речи в Монетном дворе, Пентагоне, он провел довольно сложные четверть часа с Президентом, а оставшуюся часть дня работал со стенографистами в гуверовской конторе. Потом у него был короткий разговор с М. по телефону из посольства. М. рассказал, как развивались события в Европе. Как Бонд и рассчитывал, телеграмма Голдфингера в «Юниверсал экспорт» была воспринята как SOS. Предприятия в Рикалвере и Копэ были подвергнуты тщательному обыску, и там нашли дополнительные улики, подтверждающие контрабанду золотом.