Гоша Каджи и Алтарь Желаний (СИ) - Рябов Игорь Владимирович. Страница 15

Портрет нехотя вернулся в состояние обычного письма. Сестра, уткнувшись в его строчки, что-то прошептала едва слышно, и на столе перед Каджи возник стакан молока, вазочка с печеньем и (???) остатки вчерашнего торта.

Еду Гоша героически проигнорировал. Обжираться в такое утро? Грех, да и только. А вот стакан с молоком осушил залпом, хотя и не любил его вовсе. Просто очень хотелось много о чем спросить Мэри, а у него во рту как будто и не язык, а обрывок наждачной бумаги. Причем крупной и болезненно цепляющейся за небо.

— В первую очередь нам нужно купить учебники, — Мерида принялась перечислять их в том порядке, как было написано в письме, не забывая комментировать в своем запатентованном стиле. — «История магии» Батильды Бэгшот. Старье еще то, но интересное и полезное. «Теория магии для чайников» Намбуса Гона. И написана надутым самоваром. «Белая книга заклинаний и заговоров» Инсомиры Хо. Девочка талантлива, но совсем не в этой области. «Трансфигурация для всех. Курс первый» Минервы МакГонагалл. Хоть что-то серьезное и заслуживающее внимания. «1000 и еще одно зелье» Олега Мартура. Скукотища невообразимая. «Флора и фауна. Съешь ты или тебя?» Паулины Бранд. Ха-ха, да я тебе лучше всякого учебника объясню, кого стоит есть, а кто сам тебя без перца, но с пуговицами проглотит… А это вам зачем, интересно?

Девушка задумчиво потерла кончик носа, но потом решила не утруждать себя раздумьями. Раз написано — значит нужно.

— Вот уж не думала, что теперь защиту от темных сил будут изучать именно по этой книге. О чем только они там, в министерстве думают? И — чем, тоже интересно.

— А что за книга такая, Мэри?

— «Темные силы. Защищаться, нападать или дружить?». Написал Рифер Маднес…

— И в чем проблема?

— Дело в том, Гоша, что этот Рифер, не ко сну будь сказано, был пожирателем смерти. И не простым, а одним из особо приближенных к Волан-де-Морту. Только держался всегда в тени. А под конец, говорят, и вовсе от него сбежал, когда дело жареным запахло. Вот и не наказали его по этому…

Сестра смотрела на брата, но он чувствовал, что она сейчас видит не его, а что-то совершенно другое. Взгляд девушки размылся, словно акварельный рисунок под ливнем, и устремился куда-то в даль, влекомый потоками воды воспоминаний. Парнишке это совсем не понравилось, и он выдал первое попавшееся на язык, лишь бы хоть что-то сказать и привлечь ее внимание.

— Мэри, а ты не боишься называть Сама-Знаешь-Кого по имени?

— Чего? — Сестренка удивленно вытаращила на него вмиг запылавшие пожарами глаза. — Я — боюсь? Да ты с ума сошел, братик? Чего такого уж страшного может быть всего лишь в имени? Есть вещи, куда более ужасные. Одиночество, например.

Вообще-то по ней было видно, что Мерида вряд ли кого боится на этом свете. Скорее всем другим нужно опасаться непредсказуемой смены настроений сестры.

Приемнику надоело быть крутым металюгой, и он, спрыгнув с гвоздика на пол, направился к выходу из кухни, напевая песню Виктора Королева «Зачем ты бросила меня». Девушка проводила Барни задумчивым взглядом, потом взяла чайную ложечку со стола и, зацепив верхушку розочки с торта, отправила ее в рот. И тут же скривилась недовольно.

— Ну и гадость, — хотя вчера именно она, наплевав на диеты и фигуру, слопала в одиночку половину торта. — Ладно, хватит кишкоблудствовать. Нам пора.

У входной двери их уже ждала Никисия. Рядом стоял Гошин рюкзачок, туго набитый чем-то. Когда Каджи с Меридой вышли с кухни, прочие ее обитатели столпились у порога. Не каждый ведь день Гоша будет уезжать в школу, стоит и попрощаться. Вряд ли они теперь смогут с ним увидеться до наступления зимних каникул.

— В рюкзаке все, что понадобится на первое время. А Мерида поможет купить остальное. Я, Гоша, с вами не поеду. Много чего теперь нужно в доме переделать. Ты и с Мэри не пропадешь. Так что, давайте прощаться.

Никисия сперва обняла внука, крепко прижав его к себе, в заключение потрепав его по волосам, чего раньше с ней никогда не случалось. И что еще более удивительно, она очень тепло обняла и Мериду.

— До встречи, внучка. Приезжай почаще.

— Так вроде бы вы мне не бабуля? — глаза девушки озорно полыхнули оранжевым. — Разве не так, профессор Стрикт?

— Кто тебе сказал такую глупость, детка? — брови у старушки изумленно взлетели вверх.

— Вы…

— Тебе наверно показалось, Мэри.

— Ну, тогда совсем другое дело, баба Ники. И впрямь ведь показалось.

Никисия отстранившись от Мериды, обвела вокруг себя немного рассеянным взглядом, словно проверяя, не забыла ли чего по старости. Взор ее остановился на Барни, который сидел у порога входной двери, поджав под себя ноги по-турецки. Он оказался единственным смельчаком, кто без спроса отважился покинуть пределы кухни. Брови профессора нахмурились, а взор приобрел стальной окрас.

— Барни замолкни хоть на минутку. Ты в этом мире такого понаслушался, что у меня порой волосы начинают повторно седеть, стоит только тебе запеть.

Приемник затих на полуслове и посмотрел на бабулю взглядом, в котором, несмотря на показную веселость и развязную бесшабашность, плавали крупные горошины слез. А вот Никисия наоборот, тщетно пыталась сохранить остатки серьезности.

— И вообще, Барни, чего это ты тут расселся? Тебе уже давно пора бы устроиться поудобнее в рюкзаке у Гоши. Место там найдется. Разве я не говорила, что ты поедешь в школу вместе с ним?

Она сделала вид, что пытается вспомнить, говорила или нет. А приемник, мгновенно повеселев, помчался на кухню прощаться с остающимися членами семьи.

Петрусь просто хлопнул своей огромной ладонью по его маленькой ручонке, радуясь за друга. Самобранку игриво дернули за тонкую косичку-бахрому, свисавшую со стола вниз. С Прохором вежливо и чинно раскланялись. А вот Тимофей удостоился, за свое пристрастие внимательно выслушивать любую болтовню Барни, горячего чмока в сухой нос. После чего и был отправлен вторично мордой в блюдце с молоком, только пузыри вверх пошли стремительно.

Кот вынырнул оттуда еще более счастливый, чем в первый раз. И даже набрался сил выползти из кухни, чтобы помахать отъезжающим хвостом на прощание. После чего опять рухнул рядом с порогом кухни. Только на этот раз более удачно: набок, а не пластом, как раньше.

Приемник прыгнул внутрь рюкзака и удобно устроился на свежевыглаженной рубашке.

— Должен же кто-то за кем-то присматривать, — невнятно пробормотала Никисия, и затянула шнуровку рюкзака.

Вот только кто за кем должен присматривать так и осталось неизвестным.

Глава 5. Короткий путь на родину

Просто сказать, что на них смотрели, — значит не сказать ничего. Всю дорогу на них пялились, таращились и глазели. Причем абсолютно все! А дорога до Заячьего проспекта оказалась совсем не близкой. И пришлось Гоше вместе с Мэри от самой окраины Автозавода тащиться в верхнюю часть города. А если быть точнее, то на Покровку. При нынешних автомобильных пробках они потратили на такое удовольствие целый час. Представить страшно, целый час ловить на себе ошарашенные взгляды окружающих! Но вот сестренке, по всей видимости, было по барабану кто и как на нее смотрит.

Один чудак в бейсбольной кепке и с длинными патлами вечного студента, собранными на затылке в конский хвост, рискнул слегка поиздеваться над странной парочкой. В и так почти пустой маршрутке, он типа галантно вскочил со своего места, уступая его даме. Но парень изобразил весь этот спектакль так извращенно-карикатурно, что сразу становилась видна неприкрытая издевка. Лучше бы он сидел себе спокойно с наушниками в ушах и дальше продолжая лениво пялиться в окно.

Хватило всего одного взгляда сестры, мимолетно брошенного ею на недоумка, чтобы он тут же выскочил из автобуса, открыв дверь салона уже на ходу. Мэри спокойно опустилась на сиденье, гордо выпрямив спину. А Гоше показалось почему-то, что у студента, уверенно обгоняющего параллельным курсом их маршрутку, слегка изменилась внешность. Скажем так, она приобрела видимые черты скрытой глубоко внутри сущности: редкая, но длинная бородка; чуть удлинившаяся вислоухость; бейсболку проткнули слегка изогнутые маленькие рожки. Вот и получилась этакая смесь осла с козлом. Хотя в остальном он вроде бы по прежнему остался человеком.