Гоша Каджи и Алтарь Желаний (СИ) - Рябов Игорь Владимирович. Страница 21
Потом они покупали Гоше телескоп, весы, медный котелок и много чего еще. У парнишки даже слегка закружилась голова от суматохи и переизбытка новых впечатлений. Только один раз сестра позволила ему спокойно замереть, изумленно вытаращив глаза, перед витриной большого магазина с выставленной там метлой. Летать! Кто же об этом не мечтает?
Да и метла выглядела дьявольски шикарно, что еще слишком мягко сказано. Прутик к прутику подобраны, идеально ровные, обхваченные позолоченным ободком, по которому змеились едва заметные разряды крошечных молний. А с кончиков прутиков иногда срывались маленькие разноцветные искорки. Ручка метлы, чуть загнутая к окончанию вверх, была сделана из темного дерева, идеально отполированного и покрытого блестящим лаком. Впереди у нее даже имелись специальные желобки для пальцев, чтобы было удобнее держаться в полете.
— «Улёт- 13»! — восхищенно протянул рядом Гошин ровесник с длинными прямыми волосами почти белого цвета, собранными сзади в конский хвост, а на висках заплетенными в маленькие косички. — Мечта…
— Да, мечта, — согласился с парнишкой Каджи, и они обменялись с ним понимающими друг друга взглядами.
— Гудэй Инхель, — мальчишка первым протянул ладонь, скромно улыбнувшись.
— Гоша Каджи, — он с удовольствием ответил ему на рукопожатие.
— Шутишь? — Инхель с еще большим интересом посмотрел на него, чуть прищурившись на один глаз и слегка склонив голову набок.
— Нисколько, — мальчик так же слегка склонил голову в противоположную сторону. — А что, быть Каджи — это смешно?
— Да нет, ничего, — смутился Гудэй. — Надеюсь, что в школе еще не раз увидимся.
— Обязательно, — ответил Каджи понравившемуся ему пареньку, и только после этого их рукопожатие распалось.
А Мерида стояла с ними рядом и внимательно наблюдала за Гошей. И что странно, никуда его не торопила, хотя до этого момента последний час от нее только и слышалось, чтобы брат не задерживался около всякой ерунды. И лишь когда их руки расцепились, сестра мягко тронула Каджи за плечо:
— Пойдем Гоша, нам пора дальше. Осталось купить тебе волшебную палочку. И на этом, кажется — все, можно поставить точку. Надеюсь, что я ничего не забыла. У меня самой уже голова идет кругом, словно это не ты впервые в школу идешь, а я — первокурсница.
Солнце уже скрылось за крышами домов, и народу на улице заметно поубавилось. Некоторые мелкие лавчонки даже стали готовиться к закрытию. На проспекте зажглись фонари, горящие странным голубоватым светом. Светили они хорошо, но все равно мир вокруг постепенно менялся. А может быть, менялись только ощущения Гоши. Он не сказал бы, что ему стало тревожно, но крошечная капелька ночи, казалось, поселилась и в нем самом где-то глубоко внутри. И от этого восприятие изменилось и даже обострилось. Все-таки это его первая ночь вне бабушкиного дома, да и вообще в другом мире. Слава светлым силам, что Каджи был сейчас не одинок, а рядом с сестрой.
Она же остановилась напротив весьма старинного здания, на котором сама по себе светилась простенькая, без затей, вывеска «Мойша Выудуман. Волшебные палочки и посохи».
— Нам туда, — Мэри толкнула тяжелую дверь, и та со скрипом медленно отворилась. — Здесь они самые лучшие в городе. А на палочке экономить нельзя.
Внутри было тихо, пустынно и… пыльно. Они попали в тесноватый зальчик. А за стойкой, позади которой возвышалось множество стеллажей с разложенными там всевозможными коробочками, скучал абсолютно седой и крайне пожилой мужчина. Борода и усы у него отсутствовали, но назвать его гладко выбритым язык не поворачивался. Короткие седые волосы торчали в разные стороны, словно он крепко задумавшись о чем-то, невзначай растрепал их причудливым образом. Одежда, состоявшая из белой когда-то рубахи, полосатой жилетки, и накинутой поверх них черной мятой мантии, представлялась крайне неряшливой.
Впечатление о мужчине складывалось странное. Обычно таким образом выглядят или настоящие гении или слегка помешанные. Что впрочем, очень часто совмещается в одном человеке бок о бок, и совершенно не мешает друг другу.
Мужчина внимательно посмотрел на вошедших поверх пенсне, которое сползло на самый кончик тонкого носа и только чудом там задержалось, не свалившись совсем. Потом он коротко вздохнул, как будто его оторвали от любимого занятия, и едва слышно произнес:
— Ну, конечно, этого и следовало ожидать, — голос у него был приятный, бархатистый, но чуть с хрипотцой. — К кому же еще вы могли прийти, как не к старому Мойше. А что ж таки задержались? Я еще вчера ждал вашего появления, молодой человек, даже вот заскучать успел.
Он обвел окружающее пространство широким жестом. Гоша почувствовал себя почему-то виноватым, что заставил старика ждать его вместо того, чтобы заниматься уборкой, и оглянулся на Мериду, словно искал поддержки. Но сестра ничем ему не помогла, зато Мойша неожиданно добродушно усмехнулся. И Каджи понял, что это у него просто такой юмор своеобразный. Выудуман на удивление легко поднялся со стула, и оказалось, что вдобавок ко всему прочему он еще и большого роста, да к тому же страшно худой.
— Пойдемте, молодой человек, поищем вашу волшебную палочку. Она где-то здесь завалялась, вот только не помню, в какой угол закатилась, проказница. Но от нас за здорово живешь — не спрячешься.
В уголках глаз у него еще добавилось морщинок от улыбки, хотя, казалось бы, куда уж больше. Мэри дернулась было за ними следом, но старик остановил ее порыв, выставив перед ней ладонь.
— А ты, Меридушка, солнышко, посиди пока здесь, поразмышляй о бренности бытия, хотя у тебя еще вся жизнь впереди. А все ж таки, скажу тебе, лапушка, это никому не рано сделать… Ты же знаешь прекрасно, что посторонним нельзя.
Сестра раскрыла рот, собираясь что-то сказать, но Мойша не предоставил ей такой роскоши.
— Да не бойся ты, золотце! Ничего с твоим дражайшим братцем не случится, пока он побудет со старым чудаком. Я его не съем — кошерно поужинал совсем недавно, да и другим не дам.
Мерида послушно кивнула и, отойдя к окну, уселась там на один из стульев, что стояли в ряд вдоль стены.
— Итак, в путь, молодой человек. Вперед за вечной славой, — Выудуман изобразил замысловатый жест костлявой рукой и тут же сам пояснил. — Не обращайте внимания на мои шутки. Я уже настолько стар, что меня не исправишь, разве что могилой. Но Мойша, нет, вы только представьте, в нее совсем не торопится. В старости тоже есть своя прелесть. А эту фразу о вечной славе я всем говорю. И что вы себе думаете? Иногда даже не ошибаюсь.
Они прошли за стеллажи, миновали короткий узенький коридорчик, освещаемый по старинке всего лишь парой нещадно чадящих факелов, и оказались в круглом зале. Вот он был ярко освещен, но откуда исходил мягкий золотистый свет, Гоша так и не понял. Казалось, что светился сам воздух, просто сам по себе. Волшебство, да и только.
В центре зала на белом мраморном полу был уже знакомый парнишке пятиугольник черного цвета. А все стены, вкруговую, оказались одним огромным стеллажом высотой в два этажа. Его нижний ряд заполняли разнообразные посохи, от простых до очень затейливых, которые стояли, тесно прижавшись друг к другу, в специальных гнездах. Но все остальное пространство занимали волшебные палочки, аккуратно разложенные на стеллажах без какой-либо упаковки. Просто лежали себе рядком, заполнив все пространство на стеллажах, лежали и ждали своего звездного часа.
Мойша подошел к одной из секций, еще больше взъерошил себе волосы пятерней и стал перебирать палочки, что-то тихонько бормоча себе под нос. Пенсне при этом угрожающе подпрыгивали, так и норовя все-таки сигануть вниз. Но каждый раз в самый последний момент старик успевал их поправить, подвинув чуть выше вверх. Только хватало этого ненадолго. А Каджи просто ждал, внимательно наблюдая за ним и стараясь не мешать. Наконец Выудуман что-то для себя решил и, выбрав палочку, направился к парнишке.
— Может быть, хотите купить вот эту красотку, молодой человек, — палочка была на самом деле прекрасна, от основания рукоятки до кончика закручиваясь спиралью с узенькими желобками. — Отличнейший экземпляр. Слоновая кость. Жесткая, но упругая. Внутри заполнена измельченной чешуей норвежского горбатого дракона, что гарантирует мощь вашим заклинаниям. К тому же сама сердцевина из волоса белого волка — оборотня, и это препятствует контрзаклятиям разрушить наведенные вами чары. Я, знаете ли, люблю поэкспериментировать на досуге при изготовлении палочек.