Книга мёртвых - Хольбайн Вольфганг. Страница 78

Затем следовали лишь обрывки воспоминаний, из которых я с трудом сумел воссоздать картину случившегося. Ужасное создание ударило мисс Педигрю, и она беспомощно наблюдала за тем, как это зеленое чудовище, впав в безумие, громит комнату. Чудовище подняло Присциллу с кровати и прошло вместе с ней сквозь толщу стены.

Когда я дошел до этого момента в ее воспоминаниях, телепатический контакт между нами прервался. Тело миссис Педигрю изогнулось и обмякло в моих руках — женщина испустила последний вздох. Внезапно я понял, что лишь мое магическое вмешательство удерживало ее от смерти.

— Кто-то идет, — сообщил Рольф. — Вам лучше поторопиться.

Говард кивнул.

— Задержи его, — сказал он, не глядя на Рольфа. — Итак, Боб, что же здесь произошло? Кто это сделал? — Он широким жестом обвел комнату.

— Какая-то… женщина, — запнувшись, ответил я. — Но в то же время и не женщина. Это была… — Я попытался подыскать подходящие слова и нашел их, но просто не мог произнести вслух.

— Что ты хочешь сказать, Роберт? — поторопил меня Говард. — Это была женщина или нет?

— Да, речь идет о женщине, — прошептал я. — Но о женщине… из металла.

— Что? — опешил Говард.

— Из металла, — беспомощно подтвердил я. — Как статуя, понимаешь? Ее одежда, волосы, кожа, лицо… все это было металлическим. Но она двигалась. Она… она была живой. И выглядела она… странно.

Мне трудно было объяснить на словах, что здесь произошло. Мрачная энергия, пробравшаяся в мою душу из сознания умирающей, до сих пор заставляла меня дрожать всем телом. «Если то была смерть, то приятным процессом это не назовешь», — в ужасе подумал я.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что она странно выглядела? — переспросил Говард. — Опиши ее.

— Она была… большая, — помедлив, ответил я. — Где-то около двух метров ростом, мне кажется. И зеленая как трава. На ней было что-то вроде тоги. А в правой руке она держала металлический факел. Еще у нее был странный головной убор.

— Что-то вроде нимба? — Глаза Говарда округлились. — С треугольными шипами, символизирующими лучи света, так?

— Точно. — Я растерянно кивнул. — А ты откуда знаешь?

— Неужели ты не догадываешься, что ты только что описал, Роберт? — помолчав, спросил Говард.

И в этот момент я все понял.

За время моего отсутствия я многое успел позабыть о Нью-Йорке. Но было тут кое-что, известное каждому, кто хоть раз побывал в этом городе. Я почувствовал, как у меня волосы становятся дыбом, и истерично хихикнул.

— Статуя Свободы, — прошептал я.

Ник Лэндерс швырнул свою седьмую сигарету в темную воду рядом с волнорезом и, сдавленно ругнувшись, раз в тридцатый за последние полчаса поднял крышку своих карманных часов. И что себе этот идиот Брайдовски думает, заставляя его столько ждать? В конце концов, он сам предложил Лэндерсу встретиться здесь, и он же первый нагреет руки на этом дельце.

Лысый поляк, который по официальным данным владел не очень-то прибыльным ломбардом на краю портового района, на самом деле был одним из крупнейших скупщиков краденого в Нью-Йорке. Как всегда, он получит львиную долю прибыли, в отличие от Ника и всех остальных, кому перепадет не больше четырех-пяти сотен долларов на человека — довольно скромная сумма, учитывая тот риск, на который они шли. Все они знали, что их могли поймать и посадить в тюрьму по меньшей мере лет на десять. Нью-йоркские судьи не очень-то жаловали грабителей. Не следовало забывать и о том, что Лэндерса могли поймать тут с сумкой, набитой награбленным барахлом. Каким бы пустынным ни был порт сейчас, полиция прекрасно знала, что в это время тут встречаются те, кто не любит проворачивать сделки официально.

Еще раз выругавшись, Лэндерс полез за следующей сигаретой, но, к своему разочарованию, обнаружил, что пачка пуста. Разозлившись еще больше, он осмотрелся и вскоре нашел то, что искал: кто-то выбросил окурок, которого хватит еще на две-три затяжки. Дрожащими руками достав спички, Лэндерс зажег сигарету и опять повернулся к воде. Уже сгустились сумерки. С моря веяло ночной прохладой. Вдалеке виднелись темные очертания кораблей. Огромные трех- и четырехмачтовики вызывали у Лэндерса мысли о дальних странах, красивых городах и плотно набитых кошельках чужеземцев. Однажды он поднимется на борт одного из таких кораблей и отправится путешествовать, но произойдет это через какое-то время, когда он награбит достаточно, чтобы оплатить билет на корабль.

Эта мысль вновь напомнила ему об изначальной причине его пребывания здесь. Докурив сигарету так, что едва не обжег губы, Лэндерс раздраженно перегнулся через поручни набережной, плюнул в воду… и замер на месте.

Он увидел Брайдовски.

Вернее, его труп.

Кто-то проломил лысому поляку череп, и из большой раны на виске до сих пор шла кровь. Вода вокруг трупа окрасилась в розовый цвет, и это свидетельствовало о том, что убийство произошло совсем недавно.

Сперва Лэндерс хотел повернуться и убраться отсюда подальше, так чтобы никто не заметил его рядом с трупом и не сделал вполне очевидных выводов. Однако, пройдя пару шагов, он остановился и, поставив сумку с награбленным, опять подошел к волнорезу. Осторожно опустившись на колени и опершись левой рукой на влажные доски, Лэндерс попытался вытащить труп Брайдовски из воды.

Но когда он схватил убитого за руку, над ним нависла тень — огромная, черная и угрожающая. И что-то с этой тенью было не так.

Ник отреагировал не задумываясь. Повернувшись на бок, он отпрянул в сторону, однако, поскользнувшись на влажных досках, скатился с края волнореза. Ник не успел погрузиться в воду и мгновение спустя понял, что эта неудача спасла ему жизнь, так как что-то с невероятной силой врезалось в плотную доску, раздробив ее там, где он только что лежал.

Нырнув, Лэндерс ударился головой о деревянную сваю и теперь, отплевываясь, потирал ушибленное место. Тут было не очень глубоко, и Ник чувствовал прикосновение водорослей к ногам. Но затем отлив попытался утащить его в открытое море, и он, матерясь и сопротивляясь движению воды, с трудом сумел подняться на ноги. В этот момент Лэндерс чуть было не потерял самообладания, понимая, что если бы он оказался на глубине, то наверняка утонул бы, поскольку не умел плавать. Однако уже в следующую секунду Ник напрочь позабыл о нависшей над его жизнью опасности, ибо то, что он увидел, заставило его сжаться в комок от ужаса.

Над ним нависла двухметровая копия статуи Свободы. Как и оригинал, она состояла из медных пластин, прикрепленных к стальному корпусу, однако глаза ее были живыми. Статуя смотрела на Лэндерса с любопытством. Металлический факел в ее руке излучал холодный ядовито-зеленый свет.

Пока Ник раздумывал над тем, сошел ли он с ума, статуя наклонилась вперед, и Лэндерс услышал, как лязгнули ее металлические суставы. А через мгновение до него донесся скрип деревянного волнореза, который прогнулся под весом металлической женщины. Статуя протянула к нему руку, и Ник, с визгом отпрыгнув в сторону, поскользнулся на илистом дне и, потеряв равновесие, вновь ушел под воду. Беспрестанно махая руками, он схватился за что-то мягкое и тяжелое, а когда поднялся над поверхностью воды, увидел, что это труп поляка.

Тень над ним шевельнулась, и Ник в очередной раз очутился на дне — с пристани в воду шлепнулось что-то невероятно тяжелое, прижав беднягу к дну. Ник попытался закричать, но так как он по-прежнему находился под водой, у него ничего не вышло. В конце концов ему удалось вцепиться в балку под волнорезом. Из последних сил подтянувшись, он вновь встал на ноги, но тут увидел что-то огромное и зеленое, двигающееся к нему. Инстинктивно уклонившись, он отпустил балку и отпрянул назад. Факел медной женщины с шипением ударил по мокрому дереву в том месте, где только что находилось его лицо.

Не раздумывая ни секунды, Лэндерс принялся выбираться из воды. Ему повезло — волна занесла его под деревянный выступ, а уровень воды тут был ниже, так что, по крайней мере, он вряд ли утонул бы здесь. И все же вода доходила ему почти до груди, поэтому он не мог передвигаться достаточно быстро, в то время как его преследовательница обладала сверхчеловеческими силами и, судя по всему, вода не была для нее препятствием.