Серебряные ноготки - Йовил Джек. Страница 3

Арестанты щурились от яркого света. Катаец догадался, что некоторых из них смущает его восточная внешность. Ну и пусть. Они не в том положении, чтобы выражать недовольство.

- Внимание, - объявил он.- Те из вас, которые откажутся убрать с дороги дерево, преградившее нам путь, лишатся ушей. Есть добровольцы?

Возница подергал цепь, обернутую вокруг центральной балки фургона, и достал ключи. Охрана с кнутами и мечами выстроилась вокруг повозки. Ч'инг сделал шаг назад. Балку приподняли, и заключенных принялись вытаскивать наружу. Их ножные кандалы снимали с бревна, как бусины с нитки. Пленникам освободили ноги, но запястья по-прежнему оставались скованными.

Первой на землю спрыгнула хрупкая девушка, о которой катайца предупреждали особо. Яркий солнечный свет раздражал ее, и она прикрыла глаза. Следом за ней вылез крепкий молодой человек, чье тело покрывали шрамы от ран. «Вукотич», - догадался катаец. Один из наемников. После короткой задержки в проеме показался полуголый Павел-Алексей.

Что-то здесь не так.

Шлюха и наемник были скованы вместе. Мужчина неловко изогнул левую руку, словно цепь связывала его с выродком-соседом. Но кислевит прижимал ладонь ко лбу, а пустой браслет свисал с его запястья.

Двое заключенных отделились от общей связки.

Наемник посмотрел в глаза своему тюремщику, и Ч'инг прочитал в его взгляде вызов и ненависть.

Катаец потянулся к рукояти кривого ножа, но наемник оказался проворнее.

Вукотич схватил девушку в объятия и вместе с ней спрыгнул с дороги. Словно мячик, они покатились с обрыва в лес. Вопя от боли, парочка исчезла среди деревьев.

Потеряв голову, Павел-Алексей хотел последовать за ними, однако он по-прежнему был прикован к своему соседу.

Поскользнувшись, кислевит свалился с телеги и повис на цепи, прикрепленной к браслету на его левой руке.

Ч'инг взмахнул клинком, и детина рухнул к его ногам. Ухоженная рука кислевского дворянина так и осталась болтаться на цепи.

- Кто-нибудь еще? - мягко поинтересовался катаец. - Нет? Отлично.

Из-под обрыва больше не доносилось криков. Возможно, шлюха и наемник уже мертвы, но Ч'инг не мог рисковать.

- Ты, ты и ты, - указал он на охранников. - Найдите их и приведите обратно.

Стражники начали осторожно спускаться по склону.

- И снимите, наконец, свои капюшоны,- бросил им вдогонку катаец. - Иначе поскользнетесь и сломаете шею.

Охранники послушались и пошли вниз, ориентируясь на сломанные кусты и ободранную кору деревьев - приметы, обозначавшие путь беглецов.

Кислевит рыдал, сжимая окровавленный обрубок.

- Вероятно, в следующий раз ты поостережешься спать с чужой женой, Павел-Алексей, - усмехнулся катаец.

Кислевит плюнул ему на башмаки.

Ч'инг дернул плечом, и возница убил парня своим железным посохом. Гоблинам следовало понимать, что потери по дороге неизбежны.

Катаец вытащил глиняную трубку и набил ее опиумом из кисета. На несколько минут он перенесется в Пагоду в поисках дальнейшего просветления.

Когда охранники притащат тела шлюхи и наемника, он убедится, что беглецы мертвы, и обоз продолжит свой путь.

Хвала богам, он ничего не сломал, когда катился по склону горы. Однако его одежда превратилась в лохмотья. К тому же он сильно ободрал спину и ноги. Казалось, девушка тоже пострадала незначительно. Плохо. Лучше бы она умерла. Ее шелка порвались, волосы растрепались, на нежном теле появилось несколько синяков, но крови не было видно.

Потянув за цепь, Вукотич поднял девушку на ноги, а затем потащил за собой через лес, подальше от низкого кустарника, который остановил их падение. Важно было убраться подальше от того места, где остались явные следы их пребывания. Они выиграли время, кубарем скатившись с обрыва, однако за ними наверняка пошлют погоню. Быстро обменявшись взглядами с катайцем, Вукотич понял, что от этого человека не стоит ждать милосердия.

- Тихо,- сказал он девушке.- Делай, что я скажу. Поняла?

Его спутница выглядела не такой испуганной, как он ожидал. Она просто кивнула. Наемнику показалось, что она даже слегка улыбнулась. Может, девица балуется «ведьминым корнем»? Многие шлюхи так делали. Они продавали свое тело, но свои мечты хранили для себя. Впрочем, наемники не слишком отличались от них в этом отношении.

Вукотич выбирал путь среди деревьев, внимательно глядя, куда ступает. Трудно сохранять равновесие, оставаясь прикованным за руку к другому человеку. Однако девушка оказалась проворной и несуетливой. Она легко поспевала за ним и отлично владела своим телом. Вероятно, жрица любви достигла больших высот в своем ремесле. «Может, она и не уличная шлюха вовсе»,- подумал наемник. Многие великие убийцы переодевались в куртизанок, чтобы ближе подобраться к своей жертве.

Преследователи ждут, что они будут спускаться по склону, поэтому Вукотич решил обмануть их, рассчитывая выбраться на дорогу в нескольких милях позади обоза. Едва ли катаец пошлет за ними людей, а развернуть телеги они не смогут. Скорее всего, беглецов оставят в покое, когда убедятся, что догнать их непросто. Где-то неподалеку находятся ямы для рабов, куда отвозят заключенных, и Поборники Чистоты не бросят, три фургона с пленниками в горах ради того, чтобы отловить пару сбежавших кутил. Конечно, от фанатиков можно всего ожидать…

Внезапно женские пальцы сжались на запястье наемника. Цепь звякнула. Девушка перехватила ее.

- Сюда, - сказала она. - К нам приближаются трое.

У нее был острый слух. Сначала Вукотич ничего не услышал, но потом различил неуклюжие шаги и тяжелое дыхание.

- Они разделились, - сообщила его спутница. - Один скоро будет здесь.

Она огляделась и спросила, указывая на толстый ствол:

- Ты можешь забраться на это дерево?

Вукотич фыркнул:

- Конечно.

Пожалуй, он таращился на нее слишком долго.

- Полезай, - велела девушка. - Быстро.

Наемник мгновенно повиновался, как если бы она была его командиром. Цепь ограничивала свободу движений, однако Вукотич заприметил толстый сук невысоко над землей и, ухватившись за него, подтянулся на одной руке. Девушка раскачалась на цепи, затем, как акробат, перевернулась и тоже взобралась на дерево. Они расположились рядом, как птицы на жердочке. Наемник запыхался, но незнакомка дышала ровно.

- Не удивляйся,- усмехнулась она. - Мне случалось проделывать такое раньше. Много раз.

Молодой человек снова изумленно посмотрел на нее. Его новая приятельница потянула за ветку, и густая листва скрыла их.

- А теперь тихо, - шепнула девушка.

Они слышали шаги одного из охранников, который, спотыкаясь, брел по лесу. Он не искал их следы, а просто плелся наугад. Вероятно, моралисты добрались до того места, где беглецы зацепились за куст, а затем разошлись в трех направлениях. Эти громилы выросли в городе, поэтому не умели выслеживать добычу по сломанным веточкам и примятой траве.

Оба, и Вукотич, и девушка, обхватили ствол, чтобы сохранить равновесие. Цепь от кандалов свисала между их запястьями, и наемник заметил нечто необычное. Браслет на его руке был сделан из железа с вкраплениями какого-то блестящего вещества. Ее браслет выглядел иначе. Металлическое кольцо было обшито кожей. Такого Вукотич никогда не видел. Создавалось впечатление, что тюремщики не хотели, чтобы оковы натерли девушке руку, однако плохо верилось, что Глинка вдруг пожалел проститутку. Скорее всего, его помощники опасались, что малышка прижмет большой палец и ее изящная ручка выскользнет из металлического зажима.

Девушка выглядела лет на шестнадцать-семнадцать. Она была стройной, но не изнеженной. Незнакомка прямо-таки с кошачьей ловкостью устроилась на ветке. В солнечном свете макияж на лице придавал ей сходство с куклой: бледная кожа, красные губы, голубые тени на веках. Она говорила на Старом Всемирном с легким акцентом. «Кажется, бретонским», - определил Вукотич. Как и его, судьба занесла ее далеко от дома.