Замороженные приливы (ЛП) - Родес Морган. Страница 56
- Что бы ты ни делала, - прошипел Феликс, стиснув зубы и пытаясь превозмочь боль чудотворной магии Земли. – Не останавливайся.
Захват тюрьмы стал официальным началом революции в Крешии. Повстанцы, и те, что сбежали их тюрьмы, вырывались на улицу, готовые к борьбе, и руки у них чесались захватить Изумрудное Копьё и Джевел.
Тем не менее, когда Миках объяснил сложившуюся ситуацию, Феликс узнал, что на острове сейчас менее трехсот повстанцев на острове: у них не было достаточно людей, чтобы захватить такой огромный город.
Тем не менее, Феликс был более впечатлён Микахом теперь, чем тогда, когда впервые узнал о его амбициях. Он никогда не знал кого-то более решительного изменить мир, независимо от того, сколько на это потребуется времени.
- Где Таран? – спросил Феликс.
- В южной части города. Я оставил его во главе местной группировки.
- Кто такой Таран? – поинтересовался Николо Касиан, в котором Феликс вспомнил рыжеволосого друга Йонаса, что помогал им спасти Лис от казни.
Он спросил о Лисандре, но не получил ответа. Скорее всего, она осталась в Митике, чтобы наблюдать за принцем Магнусом.
Может быть, она не простила его, как йонас, и до сих пор обвиняла его в том, что случилось в ту страшную ночь в Ораносе.
Ему надо будет с ним поговорить.
- Таран – мятежник, - ответил Феликс. – Ты можешь его даже знать. Он ораниец.
Ник пожал плечами.
- Это большое королевство.
- Амара и король должны уже приближаться к митиканским берегам сейчас, да? – спросил Йонас.
- Вероятно, у них есть два или три дня в запасе, - подтвердил Миках. – А остальным кораблям ещё полдня.
- Мы должны отправить принцу сообщение, - сказал Феликс. – Предупредить. Если это так называемое мирное путешествие имеет что-то общее с Амарой, то Митику захлестнёт насилие. Она та, кто получает, и даже если король не доставит ей никаких проблем, она собирается убить его.
- Не вижу в этом ничего плохого, - протянул Ник.
- При всей своей жадности и жестокости, король ценит Митику, - покачал головой Йонас, расхаживая взад и вперёд со скрещёнными на груди руками. – То, что Амара хочет от него – это всего лишь получить оставшихся Родичей.
Феликс признал свою глупость и подтвердил, что у короля есть Родич Воздуха, но Йонас убедил его, что только его одного король получит в своё распоряжение.
Амара, как злая, лживая чёрная вдова, получила Родич Воды, а Феликс и не догадывался об этом.
- В Ворон вовремя не попасть, - покачал головой Йонас. – Оливия?
Она подошла к нему.
- Что?
- Насколько быстро ты можешь летать?
- Очень быстро.
- Я хочу, чтобы ты передала принцу сообщение. Сейчас же.
Она осмотрела группу с язвительным выражением лица.
-Я не могу улететь. Если я покину вас, вы будете уязвимы.
- И если ты этого не сделаешь, митиканцы будут в страшной опасности.
- И что? – её тон показался раздражённым. – Разве ты сказал, что собираешься думать о каждой живой душе Митики, как о друге, и мне нужно защищать их всех?
- Именно, - Йонас взял её за плечи. – Пожалуйста, Оливия. Это важно. Пожалуйста, сделай это для меня.
- Смертные, - покачала головой она. Оливия смотрела на Йонаса какое-то мгновение с каменным молчанием. – Прекрасно, - наконец-то промолвила она. – Пиши. Но если ты умрёшь прежде, чем я вернусь, я не буду в этом виновата!
Йонас кивнул.
- Вполне справедливо.
Глава 25
Люция
Пелсия
Смерть на пелсийском рынке заставила Люцию потерять в беспокойстве сон и страдать от постоянных мыслей.
Каян стал куда более разгневанным с тех пор, он порывался применять насилие всё чаще. В моменты спокойствия, слишком редкие, они всё ещё искали способы вытащить Тимофея из Убежища.
Это привело их в две соседние пелсийские деревушки, в пяти милях друг от друга.
Каян уже превратил одну из этих деревушек в пепел.
Люция с Каяном стояли среди бушующего пламени. Перед ними была старая ведьма, что её допрашивал Каян, полагая, что она знала больше, чем говорила.
- Ты злой, - прорычала ведьма. – И должен быть уничтожен. Вам надо гореть в Тёмных Землях, вам обоим!
Каян рассматривал её с презрением.
- Это неуместное желание для бессмертных, ты, ведьма, со своей слабой, испорченной магией, которой почти нет на свете.
- Достаточно, - прорычала Люция. – Она ничего не знает и не может нам помочь.
Это был долгий, разочаровывающий день, и она всего лишь хотела немного поспать.
- Заставить её говорить, маленькая волшебница, - отозвался Каян, - или она умрёт.
Люция видела столько страданий. Она не хотела, чтобы кто-то умирал сегодня вечером; одна эта мысль причиняла боль. И она сделала то, что просил Каян.
- Посмотри на меня, - скомандовала Люция с такой силой, на которую только была способна.
Когда ведьма наконец-то встретила её взгляд, Люция сосредоточила всю свою маги, вытягивая из неё правду.
- Где каменное колесо, что всё ещё обладает магическими силами портала в Убежище?
В отличие от всех остальных, попадавших под силу магии Люции, ведьма не вздогнула и не ахнула. Она склонила голову и прищурилась.
- Я сказала тебе, дитя. Я не знаю. А если б знала, то не сказала бы.
Люция вздохнула и попыталась вновь, сжимая руки в кулаки.
Ведьма вновь отклоняла вопросы так легко, словно Люция говорила на иностранном языке.
Её магия не работала – ещё одно доказательство того, что она должна отдохнуть.
- Попробуй простой вопрос, - прошипел Каян.
Люция кивнула в знак согласия. Чем раньше она получит удовлетворительный ответ, тем раньше они отсюда уйдут.
- Как тебя зовут, ведьма?
Ведьма словно выплёвывала слова в лицо Люции:
- Моё имя умрёт со мной, прежде чем сорвётся с моих губ!
Люция почувствовала тепло огня Каяна. Она повернулась к нему и сердито повела вокруг рифлёного пламени руками.
- Нет причин её убивать.
Он погасил свой огонь, но теперь руки были сжаты в кулаки.
- Она бесполезна!
- Значит, мы найдём другую. Завтра, в следующий день. Понимаешь?
- Это важнее, чем ты думаешь, - прорычал он, а потом повернулся и выбежал, а огонь ступал по его следу.
Люция задрожала, а потом повернулась к женщине.
- Я не хотела этого. Ваше село…
- Убирайтесь, - промолвила ведьма сквозь стиснутые зубы. – И никогда не возвращайтесь.
Люция расправила плечи.
- Я пощадила твою жизнь.
- Ты действительно думаешь, что будешь прощена за смерть и разрушения, что принесла сегодня вечером?
- Я никогда не прочила этого.
- Прекрати, - прорычала женщина, но её глаза наполнились слезами.
Наконец-то содрогнувшись, Люция отвернулась от женщины, а после побрела сквозь огонь и разрушения следом за Каяном.
Каян ждал её на вершине близлежащего холма, смотрел вниз на деревню, уничтоженную так просто, словно это был неудобный муравейник.
Он покосился на неё, но выражение лица оставалось мрачным и недружественным.
- Я разочарован в тебе, - сказал он.
- Да?
- Да. Я верил, что ты – возродившаяся волшебница.
Её челюсть напряглась.
- Я и есть…
- Может быть, моя память об Эве померкла за это время. Но ты… Ты ничто в сравнении с нею. Если б она была тут, живая, Тимофей уже умер бы.
Каян редко обращал свой гнев на неё, и когда он делал это, ей сие совсем не нравилось. Она дерзко посмотрела на него.
- Ты сам сказал, что я пользовалась только маленькой долей своей магии!