Возвышение Нифрона - Салливан Майкл Дж.. Страница 26
С трудом преодолевая усталость, она встала на колени и сгребла в кучу опавшие листья, пытаясь соорудить что-то вроде подстилки. Улегшись на эту «постель», она тотчас почувствовала, как в спину впиваются мелкие ветки.
— Постойте-ка, — сказал Адриан. Он подошел к ней, держа в руках свернутый брезент. — Надо мне побольше таких сделать. Смола не пропускает влагу и не дает промокнуть. — Он протянул ей и одеяло. — Кстати, вон за теми деревьями есть хорошая полянка, если вам вдруг понадобится.
«Что мне может понадобиться?!»
— О, — кивком ответила она.
Она подождет. Наверняка они скоро будут в городе.
— Спокойной ночи, ваше высочество.
Она не ответила. Адриан отошел на несколько шагов и принялся устраивать себе постель из сосновых веток. Без палатки у Аристы не было иного выбора, кроме как спать в платье, а значит, и в тугом корсете. Расстелив брезент на земле, она сбросила обувь, легла и подтянула тощее одеяло к самому подбородку. Она чувствовала себя совершенно несчастной, но из упрямства отказывалась хоть на что-то пожаловаться. В конце концов, простолюдинки всю жизнь живут не в лучших условиях, стало быть, и с ней ничего не случится. Сия благородная мысль, увы, не принесла должного утешения.
Как только Ариста закрыла глаза, послышалось тихое монотонное жужжание. Вокруг роились тучи комаров. Один тут же сел ей на щеку. Она прибила его и натянула одеяло на голову, оголив ноги. Потом долго ворочалась, пытаясь, словно щитом, прикрыться ветхой шерстяной тканью. В тесном корсете ей было трудно дышать, от густого запаха пропитанного лошадиным потом одеяла к горлу подкатывала тошнота. Аристу охватило отчаяние. Из-под крепко сжатых век хлынули слезы.
«И о чем я только думала? Ничего у меня не получится. Великий Марибор, да я просто самоуверенная дурочка! Решила, что мне все по плечу. Гордилась, что умею прекрасно ездить верхом, — какая глупость! Думала, я храбрая — как бы не так! Считала себя умнее всех — а оказалась последней дурой!»
Она подвела всех, кто ее любил. Ну почему, почему она не послушалась отца и ради блага королевства не вышла замуж за какого-нибудь влиятельного принца! Теперь, с клеймом ведьмы, никто не возьмет ее в жены. Алрик рисковал навлечь на себя гнев всего двора, назначая ее послом. И на этом поприще она ничего не добилась, и королевство теперь обречено на гибель. А это путешествие, это кошмарное путешествие — еще одна ошибка, еще один позорный провал!
«Завтра же возвращаюсь домой! Попрошу Ройса отвезти меня обратно в Медфорд и откажусь от посольской службы. Буду прозябать в своей башне, пока не придут имперцы и не вздернут меня на виселице».
По щекам катились слезы. Ее душило не только одеяло, но и раскаяние. Ночь выдалась беспощадно холодной. Ариста забылась тяжелым сном.
Ее разбудило пение птиц.
Открыв глаза, Ариста увидела сказочной красоты картину: сквозь зеленые кроны деревьев струился солнечный свет, в его золотых лучах порхали бабочки, а неподалеку — маленький пруд, такой чистый, что показался ей упавшим кусочком синего неба. По зеркальной поверхности стелился легкий белый туман. В окружении залитых солнцем деревьев, камыша и ярких цветов пруд казался декорацией к волшебной сказке, прекраснейшим зрелищем, какое она когда-либо видела.
«Откуда здесь это взялось?»
Ройс и Адриан все еще спали, укрытые скомканными одеялами. Ариста была один на один с великолепным видением. Как завороженная, она тихо встала, боясь нарушить эту хрупкую идиллию, босиком подошла к воде и почувствовала, как солнечные лучи прогоняют ночной холод. Потянувшись, она вдруг ощутила прилив гордости — мышцы болели, как после долгого физического труда. Зачерпнув пригоршню воды, Ариста плеснула ее себе в лицо, смывая вчерашние слезы отчаяния. Посреди пруда заиграла рыба. Ариста видела ее лишь мгновение — серебристая вспышка, исчезнувшая вместе со всплеском. За ней последовала еще одна. Это зрелище привело Аристу в восторг, и она с нетерпением ждала продолжения, счастливо улыбаясь, словно ребенок на кукольном представлении.
Туман растаял прежде, чем с опушки, где они ночевали, начали доноситься какие-либо звуки. Ариста отправилась искать полянку, о которой говорил Адриан. Вернувшись, она расчесала волосы и съела на завтрак холодную свинину. Потом сложила одеяло и свернула брезентовую подстилку, убрала остатки еды и наполнила фляги водой. Сев на лошадь, Ариста неожиданно решила, что даст ей кличку Мистика. Лишь когда Ройс вывел их с опушки, она вспомнила, что за все утро никто не проронил ни слова.
Они почти сразу оказались на дороге. Теперь ей стало ясно, почему ночью нельзя было разводить костер и чем объясняется столь странный вид Ройса и Адриана — воры были одеты в камзолы и чулки. Адриан снял свои мечи и куда-то их спрятал. Ариста гадала, откуда Ройс узнал, что дорога так близко. Над головой светило теплое солнце, на деревьях пели птицы, и Аристе показались ничтожными все ее ночные тревоги и сомнения. Тело по-прежнему ныло, но тупая боль приносила удовлетворение, которое никоим образом не было связано с ее титулом принцессы.
Через некоторое время Ройс остановил Мышку. По дороге двигались четыре большие телеги с зерном — высокие ящики с толстыми стенами и плоским дном — под охраной роты имперских солдат. Всадники немедленно устремились вперед. Из-под копыт их коней поднимались клубы пыли. Угрожающего вида офицер в сияющих доспехах не стал представляться, но потребовал, чтобы путешественники сообщили свои имена, а также куда и зачем едут. Остальные солдаты окружили их с копьями наготове. Их лошади громко фыркали.
— Это господин Эвертон из деревни Уиндам с супругой, а я — его слуга, — быстро пояснил Ройс, спешившись и вежливо поклонившись. Его тон был очень официальным, он говорил высоким голосом, слегка в нос и очень невнятно. Аристу эта метаморфоза повергла в изумление — вор изъяснялся точь-в-точь как дворецкий в замке Эссендон. — Господин Эвертон был… то есть, я хочу сказать, является многоуважаемым купцом. Мы направляемся в Колнору, где живет брат госпожи Эвертон, который, как они надеются, предоставит им временное… то есть, я хочу сказать, они едут в гости.
Перед тем как покинуть «Розу и шип», Ройс заставил Аристу выучить легенду и ее собственную роль. В стенах Медфордского трактира история казалась вполне правдоподобной. Теперь же, в окружении солдат, Ариста засомневалась, что кто-то может в нее поверить. От страха у принцессы взмокли ладони и разболелся живот. Ройс продолжал мастерски исполнять свою роль, отвечая на вопросы безобидным, мягким голосом. Его ответы казались точными, а между тем никаких конкретных подробностей он не сообщал.
— Это у вас, что ли, брат в Колноре? — грубо спросил офицер Аристу.
Никто никогда не позволял себе разговаривать с ней подобным тоном. Даже Брага, угрожая ей, проявляя большую вежливость. Аристе с трудом удалось подавить негодование.
— Да, — коротко ответила она.
Ройс наказал ей отвечать как можно более кратко и следить за выражением своего лица. Сейчас ей казалось, что солдаты слышат, как стучит ее сердце.
— Как его зовут?
— Винсент Стэплтон, — быстро, уверенно ответила она. Очевидно, офицер ожидал, что она запнется.
— Где он живет?
— На улице у моста, недалеко от Холмистого округа, — сказала она.
Эта фраза была заранее заготовлена и тщательно отрепетирована. Жены купцов нередко любили похвастаться, как близко к богатым кварталам живут их родственники.
Дальше в разговор вступил Адриан.
— Послушайте-ка, уважаемый, мне уже порядком надоели вы и ваши имперские солдаты. В моем доме расквартирована банда разбойников вроде вас, наверняка поломают мне мебель, испортят ковры! У меня тоже имеется к вам парочка вопросов. Например, когда я смогу вернуться домой? — грозно прорычал он. — Значит, вот как императрица обращается с купеческим сословием? Король Этельред никогда себе такого не позволял! Кто мне заплатит за ущерб?