Месть Темного Бога - Флевелинг Линн. Страница 53

Повесив чайник на крюк над огнем, Магиана обернулась и внимательно посмотрела на Нисандера. Они слишком хорошо и слишком долго знали друг друга, чтобы она не поняла значения краткости его ответа.

— О боги, — прошептала она, поднося руку к губам. — Нет, невозможно!

В последующие несколько дней Серегил начал быстро поправляться и, как и предсказал Валериус, стал беспокоен. На четвертый день он решил, что постельного режима с него хватит.

— Валериус сказал, что ты не должен вставать еще по крайней мере один день! — решительно заявил Алек, увидев, что Серегил спустил ноги на пол.

— А мы ничего ему не скажем. У меня уже все тело болит от бесконечного лежания.

Однако как только он встал, пол под ним, казалось, заколебался. Обливаясь холодным потом, Серегил тяжело оперся на Алека.

— Ну вот видишь? Рано тебе еще вставать, — ворчал Алек, укладывая друга обратно в постель. — Да помилует тебя Создатель, Серегил, от тебя же ничего не осталось:

все ребра наружу торчат!

— Я слышал голоса, — пророкотал Валериус, входя и бросая на них суровый взгляд. — Ты собираешься добровольно остаться в постели, или мне привязать тебя к ней?

— Это будет надежнее, — задиристо ответил ему Серегил, однако обессиленно откинулся на подушку. — Впрочем, тебе виднее.

— Вот именно, мне виднее. Не то чтобы, впрочем, это имело для тебя хоть какое-нибудь значение. — Все еще хмурясь, он снял повязку и принялся осматривать рану. — Что ж, тут все хорошо — рана не должна тебя беспокоить.

Бросив взгляд на собственную грудь, Серегил впервые увидел шрам и почувствовал дурноту. Последний струп отвалился, и теперь отчетливо был виден выпуклый узор с диска на фоне розового круга здоровой кожи.

— Что это такое? — спросил он, ощупывая шрамы. Валериус вскинул руки вверх:

— Об этом тебе лучше спросить Нисандера. Я предлагал удалить это в первый же день, но он запретил. Впрочем, со временем все должно сгладиться. Я сегодня отправляюсь в Майсену, так что ты останешься на попечении Алека. Постарайся не заработать осложнений, хотя на твое благоразумие я особенно не рассчитываю. Умереть ты не умрешь, но, если не будешь беречься, проведешь в постели лишнюю неделю. Да будет милость Создателя с вами обоими!

Валериус решительно вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

— Он на тебя рассердился, — сказал Алек Серегилу, явно довольный, что не на него обрушился гнев дризида.

— Рассердился? — Серегил бросил еще один встревоженный взгляд на шрам и запахнул рубашку. — Да что ты. Когда Валериус сердится, мебель загорается, а стены обваливаются. Уж его-то гнев ни с чем не перепутаешь.

— Ну, он был недоволен тобой.

— А он всегда мной недоволен. — Серегил поудобнее устроился на подушке и закинул руки за голову. — Даже другие дризиды считают его старым ворчуном. Однако мы с ним иногда бываем друг другу полезны. Как твоя рука?

— Лучше.

— Ну-ка, дай мне взглянуть. — Серегил осмотрел круглый след ожога на ладони Алека. Кожа была гладкой, за исключением маленькой квадратной припухлости посередине. — Нисандер что-нибудь говорил обо всем этом?

— Только что диск — это что-то, называемое «телесм».

— Ну, это-то очевидно, — фыркнул Серегил. — Мне нужен более вразумительный ответ. Не приведешь ли ты сюда Нисандера?

Алек нашел волшебника за конторкой в его кабинете.

— Серегил интересовался, не сможешь ли ты спуститься к нему, — сообщил Алек магу.

— Конечно, — ответил тот, откладывая перо. — Ко мне должен прийти Теро. Не дождешься ли ты его и не скажешь ли, куда я ушел?

Только когда Нисандер отправился к Серегилу, Алеку пришло в голову, что никакой нужды оставлять его здесь не было: Нисандер вполне мог послать Теро сообщение с волшебным шаром.

Минуты шли за минутами, Теро не появлялся. Алеку не терпелось вернуться к Серегилу, и он беспокойно бродил по комнате, пока не заметил лестницу, ведущую к галерее, тянущейся по периметру купола на половине его высоты. Поднявшись туда, юноша выглянул сквозь толстое стекло в свинцовой раме.

С испуганным вздохом он вцепился в окружающие галерею перила: благодаря выпуклости купола он оказался вне пределов башенных стен и прямо под собой на расстоянии нескольких сотен футов видел землю. Ему никогда не приходилось оказываться на такой высоте, и ощущение оказалось не из приятных. Сосредоточившись на надежном полу у себя под ногами, Алек все— таки заставил себя посмотреть на расстилающийся перед ним город. Улицы расходились от площадей, как спицы колеса, и пересекались, образуя ровные квадраты. С этой высоты Алек мог видеть окрестности за крепостной стеной: во внешней гавани корабли стояли на якоре между волноломами, а с другой стороны мягкие холмы уходили к покрытой снегом горной гряде.

Как только Алек повернулся, чтобы спуститься с галереи, перед ним возник голубой шар-посланец; голос Нисандера произнес: «Алек, пожалуйста, присоединись к нам в комнате Серегила».

Спустившись туда, Алек обнаружил, что Нисандер и Серегил о чем-то горячо спорят. Волшебник был спокоен, хотя озабочен, а лицо Серегила выражало хорошо знакомое юноше упрямство.

— Ты уверен, что его нужно во все это вовлекать? — услышал Алек вопрос Нисандера.

— Да что ты, Нисандер! Он уже увяз по самые брови, подозревает он о том или нет! — ответил Серегил. — К тому же ты и не позволил бы ему остаться здесь, если бы не доверял парню.

— Это две совершенно разные вещи, — возразил волшебник, многозначительно глядя на Серегила. Тот с упрямым видом промолчал, и Нисандер мрачно кивнул: — Хорошо. Но все-таки окончательное решение должен принять он сам. — Он в первый раз посмотрел прямо на Алека: — Хотел бы ты стать наблюдателем, Алек?

Юноша почувствовал возбуждение.

— Означает ли это, что вы оба расскажете мне о том, что происходит? — спросил он, догадавшись наконец о смысле странного спора, который слышал.

— Конечно.

— Тогда да, хотел бы.

Серегил подмигнул ему, а Нисандер достал маленький кинжал из слоновой кости, который он использовал во время обряда очищения, и жестом велел Алеку сесть в кресло. Кинжал, быстро вращаясь, взлетел в воздух, скользнув всего в нескольких дюймах от глаз юноши. У того стало сухо во рту, когда острие с жужжанием мелькнуло перед его лицом; он почувствовал производимое им движение воздуха.

— Алек из Керри, — торжественно произнес Нисандер, — наблюдатель должен внимательно смотреть по сторонам, докладывать правдиво, хранить доверенные ему секреты. Клянешься ли ты своим сердцем, своими глазами, клянешься ли именем Четверки соблюдать это?

— Да, — быстро ответил Алек, борясь с желанием отстраниться от вращающегося лезвия.

— Хорошо! — Нож послушно скользнул в руку Нисандера.

— И это все? — воскликнул Алек, откидываясь в кресле.

— Ты ответил правдиво, — сказал ему маг. — Вздумай ты солгать, результат был бы гораздо более неприятным.

— И при этом кровавым, — с улыбкой облегчения добавил Серегил.

— Верно, — согласился Нисандер. — А теперь я готов выслушать твое сообщение, Серегил. Тот поудобнее устроился на подушке.

— Когда я покинул Римини в конце месяца ритин, я кораблем добрался до Нанты и провел два дня, околачиваясь по портовым кабачкам. До меня дошли слухи, что необычно много пленимарских кораблей ремонтируется этой осенью везде, и особенно в Карий. Это подтверждало то, что мы уже слышали от Корбина.

Двигаясь из Нанты на север, я добрался до окрестностей Боерсби. Там я узнал, что месяцем раньше в тех местах побывала пленимарская купеческая делегация, чтобы обсудить безопасность торговых путей. Эти пятьдесят вооруженных всадников направлялись в глубь страны, в направлении Безрыбного моря.

— С какой целью? — спросил Нисандер. — В тех бесплодных землях никто, кроме немногих кочевников, не живет. Серегил пожал плечами:

— На этот счет были всякие предположения. Местных жителей пленимарцы наняли в качестве проводников, и с тех пор их никто не видел. Если этот отряд и вернулся на юг, то другим путем. Я подумал, что они могли отправиться вдоль реки Брилит в окрестности Вольда, и связался кое с кем в Балтоне. Моя приятельница сообщила, что в их краях отряд не появлялся, но пленимарцев видели дальше к востоку. По слухам, они посещали замки горных князьков, но никто не знал толком, с какой целью. Присутствие пленимарцев в северных землях ничего хорошего не сулило, поэтому я решил отправиться в горы тоже и поразнюхивать, что они затеяли. Если бы оказалось, что они добрались до Керри, можно было бы не сомневаться, что они снова бросают жадные взгляды на Золотой путь.