Игра теней - Уильямс Тэд. Страница 8

«Что я здесь делаю? Я не должен был возвращаться в это безумное место, даже если все боги этих земель хотели заманить меня сюда».

Но стыд и тайная страсть соединились и обрели силу, превосходящую силу богов. Именно стыд и тайная страсть привели его сюда, за Границу Теней, в нечестивый лес, где растут деревья с листьями в форме полумесяцев, где лианы покрыты огромными черными цветами, источающими ядовитый сок. Мысль о том, что потеря мальчика усугубит горе Эддонов, терзала душу Вансена. Особенно невыносимо было сознавать, какую боль это причинит принцессе Бриони, сестре Баррика.

Темное небо разрезал зигзаг молнии, порыв ледяного ветра принес раскат грома. Вансен угрюмо сдвинул брови. Гроза слишком разошлась, решил он; даже если это может встряхнуть впавшего в оцепенение принца, сегодня они не рискнут ехать дальше. Если их не испепелит молния и не погубит лихорадка, гибели не миновать — обезумевшие от страха кони неминуемо сорвутся со скалы. Темная лошадь Баррика, прежде принадлежавшая волшебному народу, выказывала явные признаки беспокойства, а кобыла Вансена была близка к панике. Продолжать путь по неведомой дороге среди разгула стихии было бы чистым безумием.

Впрочем, состояние Баррика Эддона трудно было назвать иначе, чем безумием. Принц явно не собирался сбавлять скорость, он скакал вперед, оставив своего спутника далеко позади.

— Ваше высочество! — позвал Вансен, стараясь перекричать шум дождевых струй. — Если мы продолжим путь, мы погубим лошадей. А без лошадей мы пропадем.

За Границей Теней трудно было судить о времени, но Вансен не сомневался — они мчались сквозь бесконечные сумерки целые сутки. После ужасающей битвы и бессонной ночи, которую Феррас Вансен провел, спрятавшись в скалах на краю поля боя, силы его были на исходе. Временами он опасался потерять равновесие и свалиться под копыта коня. Меж тем принц не обнаруживал никаких признаков усталости.

— Прошу вас, ваше высочество, остановитесь! — взмолился Вансен. — Не знаю, куда вы направляетесь, но одно могу сказать точно — мы погибнем, если продолжим путь. Давайте найдем укрытие, отдохнем и переждем, пока кончится гроза.

К удивлению Вансена, Баррик внезапно натянул поводья и остановился, дожидаясь своего спутника. Юноша не возражал, когда Вансен подъехал и почти силой снял его с седла. Баррик молча опустился на камень, словно ребенок, привыкший слушаться старших. Он равнодушно наблюдал, как капитан королевских гвардейцев, поминутно чертыхаясь, пытается соорудить навес из мокрых веток. Казалось, душа принца витает где-то далеко или, точнее, спряталась глубоко внутри тела как больной человек в углу огромного дома. Даже когда Вансен нечаянно оцарапал щеку принца сосновой лапой, тот и бровью не повел. В ответ на все извинения капитана Баррик лишь моргнул.

За долгие годы службы в замке Вансен привык считать, что представители королевской семьи и высшей знати живут в ином мире, не имеющем ничего общего с миром людей вроде него самого. Но никогда еще это предположение не казалось ему таким верным, как сейчас.

«Если бы знать, в какие дали устремлен сейчас этот отрешенный взгляд».

Маленький костерок, который Вансен развел под выступом скалы, шипел и дымился под струями дождя. Где-то вдалеке слышались завывания зверя — Вансен молился о том, чтобы это был всего лишь зверь. Вой звучал так пронзительно, что по спине у капитана гвардейцев пробегал холодок.

«Храните нас, боги Тригона, — беззвучно прошептал он. — Неужели мне придется отдать свою жизнь ради спасения этого парня, который, судя по всему, даже не замечает моего присутствия?»

В глубине души Вансен прекрасно сознавал, что рискует жизнью вовсе не рати Баррика. Сестра принца — вот кто владел всеми его помыслами. Если Бриони потеряет брата-близнеца, она будет безутешна и эта мысль разрывала сердце Вансена. Ведь он поклялся принцессе, что позаботится о Баррике, как о собственном сыне. Воистину безрассудная клятва.

Вансен наблюдал за принцем, который жевал один из последних припасенных кусков вяленого мяса. Баррик двигал челюстями с отсутствующим видом, словно пасущаяся на лугу корова. Да, это не простое оцепенение. Капитан гвардейцев никак не мог постичь, что же произошло с принцем. Без сомнения, юноша слышал, о чем ему говорят, иначе он не остановился бы по просьбе Вансена. Судя по всему, Баррик видел своего спутника. Несколько раз с его губ срывались какие-то слова, но Вансен не мог их разобрать. Капитан стражников даже решил, что принц заговорил на языке волшебного народа. По крайней мере, когда тени поглотили разум Коллума Дайера, бедняга издавал похожее бормотание. Но даже в те минуты, когда взгляд принца становился осмысленным, Вансен ясно видел — юноша блуждает где-то далеко. Возможно, Баррик Эддон умирал, медленно, тихо и безболезненно.

Содрогнувшись, капитан вспомнил рассказ одного из солдат — Джерала Келти, пропавшего в тех самых землях, куда занесло теперь Вансена. Он исчез вместе с купцом по имени Реймон Бек и еще несколькими людьми. Келти родился и вырос в Лендсенде, он был сыном рыбака. Как-то раз, когда он вместе с отцом и младшим братом вышел в море, их захватил страшный шторм. Огромная волна перевернула их лодку, и суденышко с ужасающей быстротой пошло ко дну, унося с собой отца-рыбака. Келти и его младший брат вцепились друг в друга и упорно гребли к берегу, борясь с волнами и ветром.

А когда берег был уже близко, младший внезапно сдался и скрылся под водой.

— Он слишком устал, — вздохнул Келти. При воспоминании об этом горестном событии в его глазах отразилась острая боль. — Видимо, его скрутила судорога. Но прежде чем пойти ко дну, он взглянул на меня спокойно, почти радостно. Мне кажется, он улыбался. А потом скользнул под воду, точно под одеяло.

В глазах Келти стояли слезы, но на губах появилась улыбка. Капитан гвардейцев поспешно отвел взгляд. В тот вечер они оба немало выпили, оставив изрядную часть жалованья в «Сапогах барсука» и других тавернах на рыночной площади, пока не наступила ночь. В такой час люди нередко пускаются в откровенности и совершают странные признания. Эти признания остаются в памяти навеки.

Капли дождя проникали сквозь ненадежный навес из веток и попадали Феррасу Вансену за воротник плаща. Морщась и вздрагивая, он упорно возвращался мыслью к рассказу Келти. Наверное, в тот последний миг на лице его младшего брата появилось то же самое выражение, что застыло сейчас на лице принца Баррика. Полная отрешенность от всего, что происходит вокруг. Неужели брат принцессы Бриони тоже на пороге смерти? Неужели он сдался и позволил теням поглотить себя?

«Что же будет со мной, если принц умрет?» — в тревоге спрашивал себя Вансен.

В прошлый раз ему с большим трудом удалось выбраться из страны теней. Если бы не та трогательная девушка, Уиллоу, он бы неминуемо пропал. Рассчитывать на повторное везение не приходится, в этом Феррас Вансен не сомневался.

Они отыскали широкую утоптанную тропу через лес. Вансен неспешно ехал впереди принца и выглядывал в бесконечных серых сумерках место, где они могли бы остановиться и несколько часов передохнуть. После нескольких дней пути запасы провизии в седельной сумке капитана королевских гвардейцев закончились. Нужно было добыть какую-то еду, и Вансен предпочел бы поохотиться здесь, под сплошной завесой тумана, за которой скрываются призраки луны и солнца. Он не знал, какие животные водятся за Границей Теней, возможно ли умертвить кого-то из них и годятся ли они в пищу. Одно он знал точно — им необходимо добыть мясо.

Лошадь Вансена внезапно вздрогнула и подалась назад, едва не выбросив всадника из седла. В первое мгновение он решил, что на них напали, но лес вокруг по-прежнему оставался спокойным и безмолвным. Сердце, бешено колотившееся под ребрами, немного успокоилось. Вансен обернулся, убедился, что принц цел и невредим, и принялся ласково поглаживать шею своей лошади, которую по-прежнему сотрясала дрожь. Он посмотрел вниз и увидел под копытами мертвое существо.