Дети Армагеддона - Брукс Терри. Страница 39

Но по прошествии некоторого времени, проведенного Сарой в их подземном доме, Призраки поняли: в девочке есть нечто, сильно отличающее ее от остальных. Она все время видела сны и часто пробуждалась от кошмаров, немо трясясь и вздрагивая. Они спрашивали ее, что случилось, но Сара никогда не рассказывала. Иногда она отказывалась заходить в некоторые места, особенно темные и закрытые. Им она тоже не позволяла входить туда, впадая в такие приступы истерики, что гораздо легче было позволить ей поступать по-своему. Ни Сова, ни Ястреб не могли выяснить, в чем дело, но догадывались, что это важно.

Потом в один из дней Сова вместе с Сарой остались вдвоем в центре площади Первопроходцев, разбирая собранные в бункере контейнеры, которые Медведь волок сюда за несколько кварталов. Медведь сейчас был далеко, но в пределах видимости. Ястреб и Воробышек ушли куда-то в центр города на поиски припасов. Сова не обращала особого внимания на то, что творится вокруг нее, сосредоточившись на ручной работе, и вдруг внезапно Сара зашипела, как будто ее ошпарили кипятком, схватилась за спинку кресла Совы и быстро затолкала его в глубь здания. Сова только попыталась спросить, что происходит, но маленькая ладошка зажала ей рот, и девочка прошептала:

— Хрипуны!

Секунды спустя они появились. Трое ходячих мертвецов выскользнули из переулка, кидая злобные взгляды направо и налево, пересекли площадь и ушли вниз по улице. Поскольку Сара спрятала Сову, их не заметили. Сова обняла малышку за плечи. Как она узнала о Хрипунах? Сара потрясла головой, отказываясь говорить, но на этот раз Сова настаивала, говоря, что все в порядке, но она должна знать, потому что это важно.

Девчушка сказала, что это были голоса.

Она сказала, что эти голоса у нее в голове. Они приходят к ней во сне и наяву, предупреждая об опасности. Они всегда там, всегда наблюдают за ней.

Сова не поняла. Значит, у Сары есть голоса, которые говорят с нею, которые могут сказать, когда ей угрожает опасность? Маленькая девочка кивнула, внезапно застыдившись. Сова все еще не понимала. Почему она не рассказала об этом другим членам семьи? Почему скрывала это?

И тогда Сара сказала, что некоторые люди не верили в ее голоса, некоторые думали, что голоса плохие. Из-за чего она, Сара, в свою очередь, стала плохой, а она не хочет быть плохой. Но она ничего не может поделать с тем, что слышит голоса и верит им. И с тем, что некоторые люди не послушались голосов и умерли.

Как ее мама и папа.

Сова на время оставила девочку в покое, но позже рассказала эту историю Ястребу. Они отвели Сару в сторону и сказали, что голоса очень важны и она должна всегда рассказывать им, что говорили голоса. Голоса вовсе не плохие, и Сара тоже. Оба стараются помочь, а плохим можно быть, только если помочь не стараешься.

Сначала Ястреб сам был не слишком уверен, что верит в голоса. Но после нескольких месяцев наблюдения за Сарой он изменил мнение, особенно после того, как стал брать ее в экспедиции за припасами. Она несколько раз предупреждала его о невидимой опасности, спасая не только Ястреба, но и всех остальных. Рационального объяснения тому, как она видит это или откуда приходят голоса, не было, но факт оставался фактом. Саре дали другое имя — Свеча, и она освещала их путь в самых темных местах.

Ястреб позволил памяти унести его в прошлое, однако его мысли вернулись к настоящему, когда он вышел из здания на площади, расположенного над тайным входом в их убежище и ступил в сумрак. Следовало поторопиться, чтобы встретиться с Тессой. Ему нужна эта встреча еще и для того, чтобы выполнить обещание, данное Тигру относительно пленетона. Чейни шла по следу впереди, большая голова опущена и обнюхивает мостовую, глаза зорко следили за любым движением в темных провалах дверей и окон окрестных зданий. Город молчал, лишь издалека доносились отдельные приглушенные звуки, теряющиеся в темноте и тумане. С берега тянуло запахами гниения и скверны, но Ястреб так привык к этому, что не замечал. Иногда он думал о мире, где все запахи ароматные и приятные, подобно запахам полевых цветов и лесов, которые он помнил со времен детства в Орегоне. Иногда Ястреб представлял себе, что когда-нибудь уведет Призраков в место, наполненное такими запахами.

Он прошел по Первой Авеню мимо останков транспорта и куч всякого хлама, мимо травы и сорняков, пробивающихся сквозь растрескавшуюся мостовую, затем повернул на север, двигаясь параллельно одной из стен компаунда к входу в убежище. Ястреб снова размышлял о видении Свечи и ее настоятельном предупреждении уходить из города. Судя по тому, что произошло в последнее время, он должен прислушаться к ней. Мертвые Хрипуны, мертвая Ящерица, сегодняшний случай в подвале магазина и его собственная интуиция — все поддерживало его растущую уверенность, что он не может игнорировать предупреждение голосов Свечи.

Но еще Ястреб знал, что никогда не сможет покинуть Тессу. Даже если на кону будет стоять его жизнь, он не покинет ее. Это не было рациональным решением, и даже вообще не было решением, к которому он пришел сознательно. Ястреб просто знал это. Может быть, в глубине сердца он всегда знал, просто не хотел признавать. Да и не все ли равно? Где-то, в какой-то момент их встречи Ястреб взял на себя обязательство, и теперь слишком поздно пытаться что-либо изменить. Его чувства к Тессе были так сильны и так глубоко укоренились в нем, что он не мог больше вообразить себе жизни без нее. Он был женат на ней единственно возможным образом — в своем сердце, обвенчан глубокой любовью и решимостью навсегда остаться с ней.

Поэтому прежде, чем он сможет выполнить то, что, как он верил, предназначено ему судьбой — уберечь Призраков, увести семью из города от надвигающейся опасности, — он должен убедить Тессу уйти с ними. Тесса постоянно отказывалась покинуть родителей, но Ястреб должен найти способ заставить ее передумать, и времени у него очень мало.

Ястреб думал об этом, когда шел к входу в убежище и спускался по ступенькам. Чейни он оставил снаружи, обнюхивать развалины. Свет стал таким скудным, что Ястреб едва различал стены компаунда. К тому времени как встреча закончится, уже совсем стемнеет, наступит ночь без проблеска света в облаках — ни луны, ни звезд.

Ястреб отбросил все заботы и сомнения до другого раза и постучал в стальную дверь, ведущую в туннели, условленным стуком: два громких удара и один тихий.

Секунды спустя задвижки на той стороны отодвинули, дверь открылась, и Тесса выскользнула и очутилась в его объятиях.

— Ну что ты со мной делаешь, — вздохнула она прямо ему в ухо, целуя его. Потом она обняла Ястреба, уткнувшись лицом в его шею.

— Я весь день провел верхней части города. Я не мог вернуться раньше. — Он тоже обнял и поцеловал девушку. — Прости.

— Все нормально, — сказала она. — Но я беспокоюсь. Каждый раз. Думаю, что ты не придешь, что случилось несчастье. Я не знаю, как от этого избавиться.

Тесса отстранилась от Ястреба на расстояние вытянутой руки, глядя на него так, как будто никогда не видела раньше и больше не увидит снова. В слабом свете ее глаза были черными и бездонными.

— Ты скучал по мне?

Ястреб засмеялся.

— Настолько, что отказался от ужина, чтобы увидеться с тобой.

— От ужина? Только и всего?

— Только и всего — я отказался от ужина. А чего бы ты хотела?

Тесса взглянула на него.

— Не знаю. Всего, наверное. — Она улыбнулась вымученной улыбкой и полезла в карман жакета. — Я принесла пленетон. Шесть доз в охлаждающей упаковке. Персидке этого хватит. Храни лекарство на холоде, пока не отдашь. Тигру вели делать то же самое.

Ястреб кивнул, принял упаковку и засунул глубоко в боковой карман, Пленетон выпускали в таблетках, которые легко было переносить. Завтра в полдень он отдаст их Тигру, как обещал.

Тесса взяла его за руки и подвела к скамье, на которой они любили сидеть во время встреч. Он обнял ее одной рукой за плечи и усадил рядом, прижав к себе.