История третья. Воин (СИ) - Хворост Дмитрий Александрович. Страница 68

Однако после первых же минут с того момента, как мы покинули особняк, стала заметна одна странность. Не знаю, как там Мастер, но нам по пути не попалось ни единого демона. Да что там демона, мы вообще ни одной живой души не повстречали! Все будто испарились. Против этой версии свидетельствовали кровавые подтёки на стенах, но они встречались не так часто. Тел тоже нигде не было. В остальном — мы просто торопливо шли среди пустынных улиц, и лишь открытые окна домов провожали нас безучастными, тоскливыми взглядами.

Издалека донёсся грохот, а в воздух поднялся столб пыли. Похоже, Клауд всё-таки нашёл кого-нибудь, чтобы смазать кровью лезвие своего клинка. У меня от этого меча до сих пор мурашки по коже бегают.

Ах, мне же до этого никогда не удавалось заострить внимание на оружии моего бывшего учителя. У него даже название есть — «Космос». Это слово, кстати, пришло к нам как раз с языка островов, но, к сожалению, я запамятовал, как оно переводится. Откуда Клауд достал эту штуковину — никому неизвестно. Может, Кэл знает, но у меня не было возможности поинтересоваться. В Конклав на обучение он поступил уже с ним. У этой штуки, как и у моей игрушки, добытой Джерихо в поединке с некромантом Лойдом, имеются необычные свойства. Во-первых, этот клинок ДЬЯВОЛЬСКИ остр. Во-вторых, он не даётся никому в руки, кроме Мастера. Архимаг не раз рассказывал истории о воришках, оставшихся без пальцев и кистей, после попыток поживиться за счёт чужого добра. Ну а в-третьих… данный меч пьёт кровь своих жертв. Не важно, люди они или нелюди. За каждую каплю оружие Клауда становится сильнее. Оно усиливает проводимую через него магическую энергию, разрушая всё на своём пути. Например, я самолично видел, как учитель разрубил дом напополам. И это мелочи. А в сочетании с его собственными умениями, этот клинок превращается в ужасающую машину убийства.

И вообще, звание архимага за красивые глаза не дают. Этим ребятам палец в рот не клади — по плечо отхватят.

Ладно, что-то я отвлёкся, но это лишь по причине того, что ничего интересного пока не произошло. Идём себе и идём, как по парку во время утренней прогулки. Ни тебе зубов, ни клыков. Идиллия.

Но ничто хорошее не длиться вечность. Когда мы преодолели примерно три четверти пути до нашей цели, Амака привела нас в богатый район.

— Давайте поспешим, мы тут как на ладони! — сказал я, оглядывая мраморные фасады ближайших домов. А потом посмотрел на противоположную часть улицы и замер.

Облачённая в какие-то рваные тряпки и обмотки, там стояла маленькая девочка, лет девяти, и плакала, прижимая к груди деревянную игрушку. Очаровательное создание, если не принимать во внимание несколько разорванных и пережёванных тел, валяющихся позади неё, спрятанные в зазоре, между двумя заборами. Эти эманации тёмной силы мне знакомы. Младшая суккуба, такая же, как и Тия.

Действовать мы начали одновременно. Тварь почти мгновенно сообразила, кто перед ней, и перестала играть бесполезный спектакль.

Хотя нет, беру свои слова назад, до Тии этому отродью ещё расти и расти. Её движения были значительно медленнее, а так же куда более предсказуемыми. Я в один момент сплёл пустышку. Это равносильно обманному финту в дуэли на шпагах. Бестия, почувствовав всплеск магии, шарахнулась в сторону, где её тут же накрыло заклинание-клетка. Полупрозрачные прутья, похожие на костлявые пальцы, появились из-под земли, и она со всего маху налетела на них. Меч сам прыгнул в мою ладонь, и я без всякой жалости прикончил оглушённое существо. Фиолетовую шерсть окропил небольшой дождь из тяжёлых багровых капель, росой повисших на самых длинных волосках. А на подёрнутом вуалью смерти лице повисло удивлённо-осуждающее выражение. Проклятые братья, она выглядела такой молодой!

— Эрик, нам нужно идти дальше, — потянув меня за рукав, напомнила Амака, тоже глядя на убитую мной демоницу.

Я потряс головой, прогоняя наваждение, и, кивнув, пошёл вместе с ней догонять слизня, успевшего дойти до поворота и теперь махавшего нам руками. Хорошо, что у Атрамы хватило мозгов не закричать на всю улицу. Риппи, да пребудет она в райских садах, наверняка бы не сдержалась.

Мы нагнали склизкую и я, оттеснив спутниц, аккуратно выглянул из-за угла.

Вон она — наша цель.

Этот храм когда-то давным-давно принадлежал культу какого-то морского бога. На островах много подобных строений. Их не хотят трогать из чистой предосторожности. А вдруг и правда что-то такое есть, а мы его разбудим, и оно даст нам на орехи? Примерно так думал каждый новый градоправитель, прежде чем выкинуть это проблему из головы навсегда.

Это здание имело форму трёхгранной пирамиды. У каждого его угла был вырыт глубокий бассейн. Сейчас всё это поросло плющом и диким виноградом, а в водоёмах цвели камыши. От постройки веяло древностью и некой чуждостью. Серое, гранитное, оно выделялось на фоне белизны мрамора и желтизны глины.

Перед ним собралась небольшая толпа. Люди стояли на коленях у замурованного входа и молча молились. Ветер иногда доносил до моих ушей детский плач или негромкие рыдания. В час нужды обратишься даже к тому, о ком давно забыл.

— А другого пути туда нету? — тревожно покусывая нижнюю губу, просил я у Амаки. Мне как-то не очень хотелось продираться локтями сквозь толпу испуганных донельзя людей. Как они на это отреагируют ведомо лишь одной Каэлерис, а быть растерзанным на части не входило в мои планы на сегодня. Я бы ещё согласился на смерть от руки какого-нибудь через чур изворотливого демона, но так… нет, это не по мне.

— По-моему нет, — расстроено ответила девушка, тоже выглядывая из нашего укрытия. — Что же делать?

— Ждать, пока что-нибудь произойдёт. Соваться туда сейчас — слишком большой риск.

— Но что может произойти!?

— Да что угодно, — философски заметил я, садясь спиной к стене и прикрывая глаза. — Может прийти тот бог, которому они молятся. Может, появится отряд стражи и разгонит их всех… Вариантов много.

«А скорее всего сейчас откуда-нибудь вылезет голодный демон и устроит там мясорубку» — про себя закончил я. Но одно мне было известно точно. В такой ситуации подобное затишье не длится вечно. Вот-вот оно треснет, словно хрупкий лёд под ногами ребёнка, окуная нас в пучину суматохи и хаоса.

Тянулись долгие минуты, каждая из которых была подобна вечности. В какой-то момент я даже начал сомневаться.

Но законы мироздания никто не отменял.

Раздались испуганные крики, и я тут же сорвался с места. Толпа не бежала. Все смотрели куда-то на тот конец улицы. Странно. Если бы сюда пришли выходцы из Бездны, то только безумцы бы остались стоять на месте. Пришлось рискнуть и подойти поближе.

По улице, проходящей параллельно нашей, брела веретеница сияющих, призрачных силуэтов. Они, словно преступники, которых ведут на каторгу, шли нога в ногу, не обращая внимания на окружающих.

— Духи! — охнул я, приглядевшись повнимательнее. — Это души погибших!

Люди, собравшиеся на площади, решили убраться подальше от странного шествия, по одному, по двое разбредаясь в разных направлениях. Теперь путь к пирамиде оказался открыт, но идущие куда-то неуспокоенные заинтересовали меня не на шутку. Я, как завороженный, шаг за шагом приближался к ним и остановился только в дюжине локтей. Теперь мне не составляло труда разглядеть их лица, несмотря на то, что тел контуры были расплывчаты.