Семь кругов - Дэвис Брайан. Страница 8

— Выкинь Девина из головы. Он больше не способен служить в этой роли. — Моргана снова повернулась к ореолу, словно читая какое-то послание в цветных сплетающихся фигурах. Через несколько секунд она снова заговорила тихим, но твердым голосом: — Мы должны придержать семерых, пока король не вступит в мои владения. И мы объявим о восьмом номере. Пришло время пустить в ход наши мускулы.

Профессор снял плащ и положил его рядом с деревом на вершине холма. Они с Билли пригнулись, и ветви укрыли их.

— Как долго до рассвета, проф? — спросил Билли. Профессор извлек из кармана брюк старинный хронометр. В лунном свете он слегка поблескивал.

— Примерно полчаса. Меня беспокоит задержка драконов, Уильям. Боюсь, что с восходом солнца их обнаружат. Ты все еще чувствуешь опасность?

Билли покачал головой. Профессор положил руку ему на плечо.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал он. — Уильям, я нашел у тебя в сумке кольцо с турмалином. Могу я спросить, почему ты больше не носишь его?

Уильям распустил шнурки на ботинке и перевязал их более надежным двойным узлом.

— Мне кажется, турмалин заставляет слишком много думать, — наконец ответил он.

Профессор рассмотрел кольцо. Под мохнатыми бровями блеснули старые мудрые глаза.

— Этот турмалин — больше, чем просто украшение, Уильям. Он означает, кто ты есть на самом деле и каким обладаешь наследством.

Уильям перевязал другой ботинок, с силой затянув шнурки.

— Ну что ж, может, проблема кроется именно в этом.

— Уильям, — продолжал тем временем профессор, — наверно, ты думаешь, что я не в силах понять твою боль. Ты потерял отца и потому ищешь его в обличье дракона. Как может исчезнуть печаль в твоей душе, если каждое появление Клефспира, как огнем, обжигает твое сердце?

Профессор разжал руку Билли и надел кольцо ему на указательный палец.

— Никогда не теряй надежды. Это кольцо всегда появляется, когда захлестывает отчаяние, в тот самый момент, когда сгущается тьма. — Голос профессора упал до шепота: — Не поддавайся тьме. Потому что рассвет обязательно придет.

Билли обдало жаром. Глаза увлажнились. Он не мог опровергнуть ни одного слова учителя. В чешуйчатом драконе Клефспире и впрямь жила душа его отца, хотя рокочущий голос, вырывавшийся в искрах и пламени, не позволял на это надеяться.

Профессор погладил Билли по спине.

— Уильям, когда у тебя болит сердце, вспомни эти слова: «На смену ночным слезам приходит утренняя радость».

Билли большим пальцем погладил камень в оправе. Турмалин был холоден и безжизнен, но все еще нес в себе прикосновение отца.

— Многие люди обижаются, когда я откровенно говорю о своих убеждениях, но уверен, что ты не из них, — сказал профессор.

Билли пожал плечами:

— Нет, я не обиделся. — Он проследил за взглядом учителя. — О чем вы думаете?

Профессор показал в темноту:

— Видишь вон ту звезду? Это Полярная звезда. Предполагаю, ты слышал о ней.

— Конечно. Она всегда показывает на север. До появления спутников моряки использовали ее, как путеводную звезду.

— Многие исследователи и сейчас пользуются ею. Полярная звезда всегда остается единственной неподвижной точкой — свет ее никогда не меркнет, и она ведет к цели. — Профессор показал в правую часть неба. — Это созвездие ты тоже должен знать.

Билли поднырнул под его руку и посмотрел в указанном направлении.

— Я вижу большой ковш. Вы его имели в виду?

— Да. Это Большая Медведица. В древние времена она именовалась «Колесница короля Артура». Ты видишь, как две звезды ковша образуют линию, которая указывает на Полярную звезду?

Билли вытащил из кармана куртки перчатки и принялся натягивать их.

— Конечно, проф. Я видел их и раньше. Я выходил смотреть на звезды вместе с папой и… — Билли с силой сжал пальцы в кулак. — Так какое это имеет отношение к вашим убеждениям?

Профессор тоже вытащил перчатки из заднего кармана и аккуратно натянул их.

— Многое, что ты знаешь о вере, ты почерпнул от меня, но туда, куда ты скоро отправишься, я не могу последовать за тобой. Бог всегда даст тебе путеводный свет, Уильям. Как бы ни было темно вокруг, как бы ни ужасна была ситуация — ты всегда можешь рассчитывать, что найдешь какое-то мерцание, искру света в самой непроглядной тьме, и она покажет тебе, куда идти.

Глядя на мерцающую Полярную звезду, Билли представил себе одинокого путешественника, который тысячу лет назад смотрел на эту звезду, зная, что она выведет его на правильный курс.

— Понимаешь? — спросил профессор.

Билли кивнул:

— Думаю, да, я точно знаю, что вы имеете в виду.

— А теперь мы осмотрим это место, — сказал профессор. — Возьми Экскалибур, Уильям.

Билли подошел к дереву, где оставил меч, повесил ножны на пояс и последовал за своим неутомимым учителем, который принялся рассматривать землю, поросшую густой травой, время от времени поглядывая на светлеющее небо.

Через несколько минут поляну накрыла огромная тень.

— Это дракон! — крикнул Билли. — Это… отец? Нет! Это Хартанна!

Ветер пригнул траву и взъерошил волосы Билли, пока два стремительно работающих крыла опускали огромное тело Хартанны на вершину холма.

— Билли! Профессор! — пророкотала она. — Влезайте мне на спину! Мы должны улетать!

Билли вскарабкался на Хартанну и улегся у нее на спине. Профессор уцепился длинными руками за один из ее гребней и подтянулся. Последним рывком он вскарабкался на спину Хартанны, как раз позади Билли.

Две секунды спустя ее крылья уже снова разрезали воздух.

— Держитесь! — крикнула Хартанна.

Сила ускорения была так велика, что Билли казалось, будто у него мозги вылетят через нос. Когда они пробили груду облаков, Билли оглянулся на профессора, который восседал на драконьей спине с видом опытного воина. То, что Хартанна оказалась одна, предвещало неприятности.

— Клефспир, Бонни и слуга сэра Патрика попали в засаду и были захвачены двумя рыцарями Нового стола, — перекрывая шум ветра, крикнула Хартанна. — Я кинулась вниз и убила одного из негодяев, но второй приставил нож к горлу Бонни. Он потребовал от Клефспира пообещать, что тот без сопротивления отправится с ними, и тогда они будут обращаться с ним как с почетным пленником.

— Почетный пленник?! — заорал Билли. — Что это такое?

— Мы пользовались этим выражением в шестом столетии. Это означает, что пленника нельзя убить, не дав ему права на честный бой, а пленник без возражений соглашается. Когда Клефспир дал слово, тот трус выпустил Бонни и увел Клефспира. Я направила Бонни и оруженосца в безопасное место.

Профессор, наклонившись вперед, крикнул:

— Оруженосца сэра Патрика?! Это должен быть Маркус. Он все еще при мисс Сильвер?

— Нет. Когда я спустила их, Маркус настоял, что должен связаться со своим хозяином, но Бонни отказалась идти с ним, сказав, что не доверяет никому, кроме профессора и меня. Я согласилась и отослала Маркуса, но, поскольку надо было как можно скорее отыскать Клефспира, я решила оставить Бонни. Я не чувствовала никакой опасности, даже в присутствии Маркуса, и Бонни заверила меня, что тут же убежит, если услышит или почувствует запах чего-то странного. К сожалению, я не смогла найти Клефспира и его похитителей. Не представляю, каким образом они так быстро исчезли.

Хотя ветер относил слова Хартанны, суть их Билли понял.

— Но что тут делал оруженосец Патрика? Ведь он даже не должен был знать о встрече.

— Именно этот вопрос я и хотела задать, — ответила Хартанна, — но слишком спешила, чтобы как следует допросить его.

Профессор снова крикнул:

— Похоже, что мы должны спешить каждый своей дорогой. Что касается меня, то я не могу получить ни одного ответа, пока снова не поговорю с сэром Патриком.

Эшли со всех ног кинулась по коридору аэропорта.

— Скорее! Это наша посадка!

Уолтер тащил за собой тяжелый рюкзак на колесиках.