Правила возвышения - Коу Дэвид. Страница 35

— Мой отец хорошо обучил меня, — ответил он. — Не знаю, в крови это у меня или нет.

— В крови, милорд, — сказал Тавис к удивлению Ксавера. — Он владеет мечом не хуже меня. А возможно, и лучше.

Андреас приподнял бровь:

— Поистине высокая похвала. Похоже, в турнире будут участвовать еще двое.

Герцог Кентигернский положил огромную руку на плечо Явану — на памяти Ксавера такого еще никто не делал, даже герцогиня Кергская, — и двое мужчин направились к городским воротам.

— Ну же, Яван! — сказал Андреас. — Иоанне не терпится поприветствовать вас. Очень жаль, что Шона не смогла приехать, хотя я все понимаю. В наше время, когда за каждым поворотом дороги тебя подстерегают грабители и разбойники, я не решился бы увозить Иоанну или Бриенну далеко от Кентигернского холма без крайней на то необходимости.

По знаку Фотира Тавис и Ксавер последовали за герцогами, чтобы продолжить церемонию знакомства. Герцогиня Кентигернская поприветствовала гостей довольно сдержанно, хотя дружелюбно улыбнулась, когда Ксавер поклонился ей. Первому советнику Кентигерна, кирси по имени Шерик, Яван выказал не больше тепла, чем Андреас Фотиру. И двое беловолосых мужчин ограничились лишь коротким кивком, когда их представили друг другу.

Спустя несколько минут, показавшихся бесконечно долгими, после утомительного обмена приветствиями и именами, герцоги наконец двинулись вперед, к замку, возглавляя многолюдную процессию. По обеим сторонам улиц стояли сотни людей, которые приветствовали Явана и Андреаса громкими криками и восторженно глазели на солдат.

— Они хотят видеть герцога и лорда Тависа.

Ксавер бросил взгляд в сторону и увидел, что Фотир внимательно смотрит на него, еле заметно улыбаясь.

— Короли нечасто навещают Кентигерн. Однако сейчас здесь находятся два человека, которые в недалеком будущем взойдут на Одунский престол. Эти люди будут вспоминать сегодняшний день до конца жизни. — Кирси говорил тихо, и выражение его светлых глаз заставило Ксавера задуматься, не имеет ли он в виду нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

— Я не думал об этом, — сказал он, толком не понимая, какого ответа ждет от него первый советник.

— Я знаю. Все мы порою бываем забывчивы. А этого допускать нельзя. Они полагаются на нас.

Ксавер немного подумал над словами кирси, потом медленно кивнул. Фотир улыбнулся и снова устремил взгляд вперед.

Иоанна объясняла, что Бриенна осталась в своих покоях и готовится к долгожданному пиру, который начнется с вечерними колоколами. Там ее официально представят Явану и жениху.

— Именно так я впервые встретилась с Андреасом, — сказала она. — Я посчитала, что моей дочери следует поступить в соответствии с обычаем.

— Полностью с вами согласен, — сказал Яван. — А ты, Тавис?

— Конечно, отец, — ответил молодой лорд. — Леди Иоанна очень мудра.

И снова Яван одобрительно кивнул, а мгновение спустя возобновил разговор с герцогом и герцогиней Кентигернскими, предоставив Ксаверу возможность оглядеться по сторонам.

Во многих отношениях Кентигерн походил на Керг. В обоих городах были большие рыночные площади с многочисленными лавками, кузницами, трактирами и торговыми лотками. Насколько удалось заметить Ксаверу, окраинные улицы здесь, как и в Керге, служили проходами к рынкам для пастухов из окрестных деревень, пригонявших на продажу своих овец и прочий скот. Единственная существенная разница между Кентигерном и Кергом заключалась в расположении замка. Замок Явана, хотя и был самым большим зданием в Керге, все же оставался частью города. Торговые лавки и жилые дома располагались прямо под его стенами. Но Кентигернский замок стоял на самой вершине холма, возвышался над обнесенным стеной городом, словно раз и навсегда отделенный от него. Город кончался у подножия холма, а дальше начиналась единственная дорога, которая долго петляла по поросшему низкой травой склону между огромных валунов и невысоких деревьев, прежде чем приводила к воротам замка. Возникало такое впечатление, будто люди, возведшие замок, стремились обезопаситься не только от анейранцев, но и от собственного народа.

— Вы такое ожидали увидеть? — спросил Фотир, снова ловя взгляд Ксавера. Никогда еще первый советник не выказывал к нему подобного интереса.

— Я вообще плохо представлял, чего ожидать. — Ксавер говорил тихо. — Это великолепный замок.

Фотир кивнул и перевел взгляд на замок. Однако мгновение спустя он снова посмотрел в глаза Ксаверу:

— Похоже, лорд Тавис оправился от потрясения, вызванного пророчеством.

— Думаю, да. — Внезапно Ксавер внутренне напрягся.

— Вы знаете, что он увидел, Ксавер?

— Нет. А если бы и знал, то не сказал бы вам.

— Даже после всего случившегося вы продолжаете защищать его. Герцог прав: лорду Тавису повезло с вами.

Ксавер молчал, опустив глаза.

Но Фотир умел читать мысли.

— А возможно, дело не в этом. Возможно, вы просто не доверяете мне.

Ксавер искоса взглянул на него, но по-прежнему ничего не ответил.

— Хорошо, господин Маркуллет, — сказал кирси. — Очень хорошо. Вы заблуждаетесь на мой счет. Я — друг и вам, и молодому лорду. Но таких друзей у вас гораздо меньше, чем вы думаете. Не доверяйте никому. Лучше принять друга за врага, чем врага за друга.

И первый советник вновь устремил взгляд вдаль, предоставив Ксаверу обдумать услышанное. Слова Фотира звучали не только как предложение дружбы, но и как предостережение. Если бы только Ксавер знал, чему верить.

Покинуть ярмарку было непросто. К счастью, Джедрек все же согласился остаться, хотя Кадел потратил почти целый день на уговоры. Уход сразу двоих певцов привлек бы внимание других музыкантов и, вполне возможно, Джегора и Ории, а на такой риск он пойти не мог. Так или иначе, Кадел проделал лишний путь в несколько лиг, чтобы не вызвать подозрений своим уходом и не выдать своего истинного места назначения.

Ярмарка покинула Керг за семь дней до Черной Ночи и двинулась через Вересковые пустоши на северо-восток, к Галдастену. На третий вечер, когда ярмарка находилась в полных пяти лигах от Керга, Кадел и Джедрек инсценировали драку из-за женщины в деревенской таверне. Они не первый раз прибегали к подобной хитрости. И в самом деле, ярмарочные певцы, которые провели с ними довольно много времени, не удивились, когда они двое бросились друг на друга с кулаками. Поэтому, когда Кадел, с разбитым носом и рассеченной скулой, покинул ярмарку, у остальных артистов не возникло никаких вопросов.

Он поехал верхом в направлении Сассина и свернул в сторону Кентигерна только в середине следующего дня, когда убедился, что не встретит никаких знакомых. По дороге он остановился в маленькой деревушке, расположенной под самыми стенами Хенеи, но только для того, чтобы нанести визит деревенскому аптекарю. Оттуда он поскакал во весь опор к Кентигернскому холму.

Кадел знал, что герцог Кергский со своими людьми не двинется в путь до начала следующего месяца. Не многие осмеливались путешествовать в Черную Ночь, даже в месяце Амона — наименее опасном, согласно зловещим легендам. Таким образом, у Кадела оставалось в запасе несколько дней, чтобы наверстать время, потраченное на путешествие с ярмаркой. Это обстоятельство вкупе с отсутствием спутников позволило ему добраться до Кентигерна за три полных дня до прибытия герцога. Все же он дождался, когда всадники из Керга покажутся на опушке Кентигернского леса, и только потом пешком вошел в город через северные ворота в компании нескольких разносчиков и пастуха, пригнавшего стадо коз из прибрежной деревни.

Как он ни полагался на Джедрека, своего напарника и друга, Кадел вынужден был признать, что ему нравится работать одному. Ему приходилось беспокоиться только за себя. Он мог действовать по своему усмотрению, принимать решения, никому их не объясняя. Он чувствовал себя свободным. Он рисковал сильнее и наслаждался возросшим риском. Кирси предлагала дать ему имена нескольких своих надежных людей в Кентигерне, но Кадел отказался. Он объяснил, что у него самого есть друзья, разбросанные по всему Эйбитару, что было правдой, хотя ни один из них не жил здесь. Он сказал также, что предпочитает работать один, хотя тогда еще не сознавал, насколько это соответствует действительности. Но Кадел умолчал о главной причине своего отказа: он не хотел общаться с беловолосыми больше, чем было необходимо. Он на самом деле не хотел обращаться к ним за помощью. Довольно было и того, что ему придется обратиться к ним, когда он закончит работу и уйдет в Анейру через Тарбин.