Царица (СИ) - Зорина Светлана. Страница 3

— Нэйя говорила мне о каком-то небесном дворце, — сказал Taмран, когда Ариэна описала ему загадочное место. — Она даже обещала увезти меня туда, когда в нашем царстве-государстве всё более или менее утрясётся.

— Значит, ты там не был? — спросила Ариэна, снова вспомнив свой «ариллиновый» сон.

— Нет. Она называла этот дворец обителью звёздных магов. Честно говоря, я бы не отказался там побывать. Когда я расспрашивал о нём Нэйю, она только загадочно улыбалась и говорила, что в своё время я всё узнаю. Представляешь, она и меня обещала сделать звёздным магом!

— Заманчивая перспектива. Ты и правда не жалеешь, что женился на мне, а не на ней?

— Кажется, сейчас ты об этом пожалеешь, — шутливо пригрозил Тамран. — А маг из меня, думаю, всё равно не получится. У меня же ни капли магической силы… А где он, этот дворец?

— Не знаю.

Аранхи понятия не имели о загадочном месте со стенами, тающими, словно туман.

«Ты же знаешь, что верхние сферы нам недоступны, — сказала Дамея. — Мы не можем летать слишком высоко. А люди могут. Вернее, некоторые из вас. Кто-то говорит с тобой сверху, если ты видишь такое».

Это-то Ариэну и пугало. Богиня, чьей избранницей она стала, имела несколько лиц. И одним из них был лик смерти, внушающий трепет всем, кто ещё не успел насладиться жизнью. Ариэна поняла, что она действительно видела царство Гиамары. И тогда, во сне, и недавно, когда вызвала картину на магическом полотне. Кто же были его обитатели — все эти прекрасные юноши и девушки со странными, блаженными лицами? Мёртвые, получившие от Гиамары вечную молодость и красоту? И кто была Нэйя? Призрак, который, одевшись плотью, спустился на землю и охотится на живых? Ариэна опять вспомнила древнее поверье о том, что Гиамара и умершие, которых она сделала своими демонами, иногда являются на землю. Они похищают прекрасных юношей и девушек… Ариэну холодной волной накрыл ужас. Кто была эта женщина, явившаяся в мир живых из обители Гиамары? Женщина, как близнец, похожая на ту, что умерла тринадцать лет назад… Кто была эта Нэйя-Хэда? Если и вправду демоница, то не слишком ли легко она уступила смертной свою добычу? Что ей человеческая магия, если она обладает бессмертием и божественной силой? И зачем ей корона земной царицы, если ей открыт доступ в звёздную обитель?

— Быть бессмертным — ещё не значит быть живым, — сказала Каэна. — Наверное, земной любовник помогал ей поддерживать в себе некое подобие жизни. Ты спасла своего возлюбленного, царица. Рано или поздно она бы высосала из него все соки и забрала его туда. Помню, ба6ка рассказывала мне о живых мертвецах, которые черпают силу у своих действительно живых возлюбленных. Потому-то демоны Гиамары и охотятся за юношами и девушками. Ты и вправду видела её царство.

— Значит, я победила демоницу?

— Она сильней только в своём мире. В мире мёртвых. Здесь, на земле, сильней твоя магия.

— Но кто она? Я не могу поверить, что она действительно та, за кого выдавала себя всё это время!

— Спроси богиню.

— Какую богиню, Каэна?!

— Ту, что имеет множество лиц. Ту, которая правит всем. Почему ты решила, что она должна обращать к тебе только свой светлый лик! На то ты и избранница, чтобы видеть всё. Да, это страшно — знать слишком много. Тебе лучше успокоиться и подождать. Кто бы ни была эта женщина, она сейчас далеко. Когда она надумает подобраться поближе, богиня предупредит тебя.

— Богине угодно играть со мной, насылая на меня призраки, — с горечью сказала Ариэна.

— А разве ты себе такого не позволяешь, хоть ты и не богиня?

— Только когда защищаюсь. И защищаю других.

— Так ведь это она научила тебя защищаться.

С Тамраном Ариэна на эти темы больше не разговаривала — ни о Нэйе, ни о звёздной обители с тающими стенами. Ему и так хватало забот. Впрочем, ей тоже. Встречи с представителями уров и цеховых общин, заседания в Совете и разбор многочисленных жалоб отнимали уйму времени и сил. Тамран убеждал её поберечь себя для того, что доступно только ей, — для магии.

— Со всем остальным справлюсь я — со своими советниками и военными вождями. Ты прежде всего царица-аранхина…

— Я о6 этом не забываю. Но я не должны забывать и о том, что я ещё и царица-хозяйка. Я обязана присутствовать на совете, когда обсуждаются вопросы, касающиеся казны. Особенно если речь идёт о займах и помощи беднякам. И я не могу отказаться от встреч с женщинами, которые приезжают сюда издалека, чтобы добиться моей аудиенции. Я вот только думаю, надо назначить для этих встреч особые дни. Какие-то определённые числа каждого месяца. И наверное, надо выбрать Женский Совет. Мне, конечно, придется его возглавлять, но это не означает, что я должна отвечать абсолютно на все вопросы. Я приглашу Миру, Каэну, ещё кого-нибудь из Ур-Саммела… Тех, у кого есть какой-то жизненный опыт. А то… Иногда я не знаю, что и ответить. Им как будто невдомёк, что мне ещё даже нет шестнадцати.

— Ты царица. А главное — аранхина. Их всегда считали мудрыми независимо от возраста.

— Иногда я чувствую себя полной дурой. И я уже устала от всех этих жалоб.

— А я от зодчих и мастеров с их бесчисленными проектами, — вздохнул Тамран. — На всё нужны деньги, а сейчас столько народу бедствует…

— А ещё больше бездельников, — добавил он, помрачнев. — Многие почему-то считают, что царь — это добрый дядюшка, который должен всех одаривать звонкой монетой. В последнее время у меня такое чувство, будто страна состоит сплошь из вдов, сирот и смертельно больных… Из тех, кто совершенно не в силах себя прокормить.

Вообще-то жаловался Тамран редко. И старался казаться весёлым. Примерно так же вела себя и Ариэна. Царская корона оказалась тяжелей, чем они о6а думали, и они стыдились признаться в этом не только друг другу, но и самим себе. И ещё они не хотели лишний раз друг друга расстраивать. Именно поэтому Ариэна так и не сказала Тамpaнy, что её больше всего угнетает в беседах с женщинами.

Многие из них приходили к ней не столько за советом и денежной помощью, сколько в надежде узнать будущее. И когда очередная посетительница, многозначительно глядя на царицу, говорила, что не знает, как жить дальше, Ариэне хотелось провалиться куда-нибудь вместе с громоздким инкрустированным креслом, в котором было так неудобно сидеть. Она вообще терпеть не могла этот огромный зал для аудиенций, где каждое слово звучало, как удар по медному диску, и, подхваченное гулким эхом, взмывало вверх, постепенно затихая в сумерках среди колонн. Светильники были установлены примерно в трёх димерах от пола, так что высокий потолок терялся в полутьме. После захода солнца она сгущалась и спускалась всё ниже и ниже, но днём Ариэна чувствовала себя здесь ещё более неуютно, чем вечером. Когда было светлее, на потолке смутно виднелась древняя роспись — паучиха, сидящая в центре паутины. Эта огромная чёрная фигура действовала на Ариэну угнетающе. Юная царица чувствовала себя, словно в западне. Ей казалось, что это призрак Маттар нависает над ней, постепенно опутывая её невидимой, но прочной сетью. Скоро должны были отремонтировать другие залы, но Ариэна знала, что она и там будет как в западне. И что не так-то просто вырваться из той паутины, в которую она попала по собственной воле.

— Даже если избранница обладает большим могуществом, — говорила она особенно настойчивым просительницам, — на всех её магической силы всё равно не хватит. На то, чтобы каждому предсказывать будущее… Дар царицы-аранхины подчинён прежде всего интересам государства. А в такое время, как сейчас, я обязана неусыпно следить за нашими врагами. Они же только и мечтают о том, чтобы застать нас врасплох. Ваша личная судьба в ваших руках. Тут лучше полагаться не на магию, а на простую житейскую мудрость.

Одни находили её рассуждения вполне резонными и справедливыми, другие уходили, поджав губы. И глядя на таких, юная царица понимала: скоро примерно половина её подданных будут считать её высокомерной и чёрствой. Ариэна пыталась объяснить, что знание будущего порой приносит ещё больше страданий, чем неизвестность. С ней не спорили, но лишь немногие с ней действительно соглашались. Большинство кивали, пряча под маской почтительного смирения обиду.