Толкователи (сборник) - Ле Гуин Урсула Кребер. Страница 55

Первые две группы уже покинули Лоно Силонг, ускользнув на рассвете — в каждой было всего по несколько человек и по два тяжело нагруженных миньюла. Никаких караванов с развевающимися флагами.

Порядок в пещерах поддерживался за счет давно сложившихся обычаев и общего консенсуса. Сати отметила, что все здесь сознательно избегают создания какой бы то ни было иерархии и злоупотребления титулами. Она как-то даже сказала об этом Унрой, и та ответила:

— Именно титулы и стали основным злом в те времена, что предшествовали появлению на Аке ваших Наблюдателей.

— Например, титул верховного маза? — осторожно спросила Сати.

— Ну да! — усмехнувшись, подтвердила Унрой. Ее всегда смешила старательность, с которой Сати подбирала слова, и те архаизмы, взятые из языка рангма, которыми она пользовалась. — Сперва появились верховные мазы. А потом — довза начали реформацию всего общества. Установили иерархию власти. И властители принялись бороться друг с другом. Появились огромные, богатейшие умиязу, которые буквально обирали нищие деревни. Распространилось фискальное и духовное ростовщичество. Ваши люди прилетели сюда в плохие времена, йоз!

— Наши люди всегда оказываются на новых планетах в плохие времена, — сказала Сати. Унрой посмотрела на нее с некоторым удивлением.

Если кто-то конкретно и отвечал за порядок в Лоне Силонг, так это мазы Иньеба и Икак. Если общее решение по тому или иному вопросу уже было принято, остальное они уже брали на себя: например, ответственность за распорядок отправки групп. Икак как-то вечером, перед ужином, сказала Сати:

— Йоз Сати, если у вас нет возражений, то ваша группа отправляется через четыре дня.

— Все те, кто пришел со мной из Окзат-Озката?

— Нет. Только четверо: вы, Одиедин Манма, Лонг и Йеию. И один миньюл в придачу. Только в этом случае вы сумеете достаточно быстро спуститься в предгорья — до наступления настоящей осени.

— Хорошо, маз Икак, — кивнула Сати. — Только ужасно жаль, что я так мало успела прочитать!

— Но, может быть, вы еще сумеете сюда вернуться? И, может быть, сумеете спасти эти книги — для наших детей?

О, эта их всеобщая, обжигающая, страстная надежда! Они все надеялись на Экумену. И на нее, Сати. И она каждый раз пугалась, столь велика была ее ответственность перед этими людьми.

— Я непременно попытаюсь это сделать, маз Икак, — сказала она. И спросила:

— А что вы решили насчет Яры?

— Его придется нести. Целители говорят, что до того, как погода окончательно испортится, на ноги он встать не сможет. Мы уже составили ту группу, с которой он пойдет вниз: юноша и девушка из вашего отряда, Тобадан и Сиэз, а также — два здешних проводника; всего семеро и с ними еще три миньюла с носилками. Большой отряд, но ничего не поделаешь. Они отправляются завтра утром: нужно спешить, пока стоит хорошая погода. Жаль, мы не знали раньше, что этот человек не сможет идти. Мы бы его давно уже отправили. Правда, они будут спускаться по тропе Ребан, она самая легкая.

— А что будет с Ярой, когда их отряд доберется до Амарезы?

Икак только руками развела:

— Придется держать его взаперти. А что нам еще остается? Он ведь может совершенно точно объяснить полицейским, как найти пещеры! И они тут же пошлют людей, заложат взрывчатку, все уничтожат… Они ведь взорвали Великую Библиотеку в Маранге; да и все остальное тоже сровняли с землей. Корпорация никогда не изменит своей политики по отношению к нам! Разве что ВЫ сможете переубедить ее, йоз Сати. Может быть, тогда она позволит нашим книгам существовать? Позволит представителям Экумены изучать их? Может быть, она даст нам возможность спасти наши знания? Если это произойдет, мы, конечно, отпустим этого человека. Но даже если мы отпустим его, то другие сине-коричневые — люди из его собственного окружения — все равно сразу его арестуют и посадят в тюрьму: ведь он действовал, не имея на то приказа властей. Бедняга, не слишком приятное будущее его ждет!

— Но ведь он, возможно, ничего полиции и не скажет.

Икак с удивлением посмотрела на нее.

— Я знаю, он сам решил… преследовать меня, чтобы найти Библиотеку и уничтожить ее, — продолжала Сати. — Это была его идея фикс. Но знаете… Его ведь вырастили мазы. И он…

Сати колебалась. Она не могла раскрыть Икак самую главную тайну Яры; как и свою собственную.

— Ему пришлось стать таким, какой он сейчас! — выпалила она. — Но, по-моему, Толкователи все же сыграли — и продолжают играть — в его жизни самую главную роль. Я думаю, сейчас он вернулся или возвращается к своим истокам. И я совершенно точно знаю, что он не питает ни малейшей вражды ни к Одиедину, ни к кому-либо другому из нас. Может быть, вы позволили бы ему просто остаться в Амарезе? Просто жить там, не будучи вечным пленником? Просто жить в тени?

— Не знаю, возможно ли это, — неуверенно, но без неприязни сказала Икак. — Ведь очень трудно спрятать человека — даже в большом городе, йоз Сати. Ведь у него в запястье имплантирован чип СИО. И он был чиновником довольно высокого ранга. И ему было предписано следить за инопланетянкой, за одним из Наблюдателей Экумены! Они непременно станут его искать, йоз Сати. И как только они до него доберутся, то, боюсь, как бы хорошо он к нам ни относился, он все равно расскажет им все, что знает. Они заставлять умеют.

— А что, если он спрячется на всю зиму в какой-нибудь деревне? И совсем не пойдет в Амарезу? Мне ведь тоже понадобится какое-то время, маз Икак Иньеба… чтобы поговорить с нашим Мобилем, а ему — чтобы переговорить с представителями Корпорации. А если наш корабль, согласно расписанию, действительно прилетит только на будущий год, то нам придется ждать его прилета, чтобы затем с помощью ансибля связаться с нашими Стабилями на Хейне и обсудить все эти вопросы. На все это требуется время, маз.

Икак кивнула.

— Хорошо, я посоветуюсь с остальными. Мы постараемся сделать все, что в наших силах. Сразу после ужина Сати поспешила к Яре. Она встретила там Акидана и Одиедина; Акидан принес теплую одежду, которая понадобится Яре во время путешествия. Одиедин пришел, чтобы подбодрить своего пациента перед трудной дорогой. Акидан был страшно возбужден предстоящим отъездом. Сати была глубоко тронута, заметив, как ласково он разговаривает с Ярой, как светится его молодое красивое лицо.

— Не беспокойся, йоз, — искренне успокаивал раненого Акидан. — По этой тропе очень легко спускаться, и отряд у нас очень сильный. И недели не пройдет, как мы уже будем в Амарезе.

— Спасибо, — ровным голосом ответил Яра. Лицо его было совершенно бесстрастным.

— Тобадан позаботится о тебе, — сказал ему Одиедин.

Яра благодарно кивнул:

— Спасибо.

Киери принесла теплое пончо, которое забыл Акидан. Она с трудом влезла в палатку и тут же принялась болтать как ни в чем не бывало. Сати опустилась на колени и накрыла своей рукой руку Яры. Она никогда прежде к нему не прикасалась.

— Спасибо тебе за твою историю, Яра, — шепнула она торопливо и смущенно. — И за то, что позволил мне рассказать свою историю — тебе. Я надеюсь… Я надеюсь, что все будет хорошо! До свидания, Яра. — Он поднял на нее глаза, один раз коротко кивнул и отвернулся.

Вернувшись в свою палатку, Сати долго не могла унять странную тревогу, возникшую в душе. И все же испытывала облегчение: она сказала то, что хотела.

В палатке творилось нечто невообразимое: Киери собиралась в путь. Сати, собственно, давно уже подумывала о том, чтобы снова поселиться вместе с Одиедином, у которого в жилище всегда царят порядок и тишина.

Сати весь день работала над каталогом; работа была утомительная и сложная, связанная с громоздкими и довольно нелепыми аканскими компьютерными программами. Так что Сати легла пораньше, намереваясь встать до рассвета и непременно проводить своих друзей. Уснула она почти сразу. И не слышала, как вернулась откуда-то Киери, как она возилась, укладывая свои вещи. Ей показалось, что прошло не более пяти минут, когда опять вспыхнул светильник и она увидела, что Киери стоит, уже полностью одетая, и собирается уходить. Сати с трудом выбралась из спального мешка и крикнула вслед Киери: