Наследник - Шитова Наталья. Страница 60

— Вот уж, право, не знаю, чем я оскорбил вас, — недоуменно проговорил руад. — Прощайте, Стерко. Если занесет вас ко мне на этаж, всегда буду рад помочь. Извините, если я чего-нибудь не понял… Прощайте.

— Счастливого пути! — отрезал Стерко, не оборачиваясь.

Шаги руада удалились и затихли, и Стерко смутно пожалел, что напоследок даже не взглянул в глаза назойливому напарнику. В том, что Стерко еще жив, немалая доля заслуги Л'Шасса…

Стерко развернулся и обмер. Шото стоял и читал подобранный с пола террасы и расправленый листок с письмом Лэри. Вернее, уже не читал, а бегло перечитывал, скользя по строчкам взглядом вверх-вниз и шевеля побелевшими губами.

Стерко кинулся к сыну, но Шото мгновенно отскочил и спрятал листок за спину.

— Ты хотел скрыть это от меня? — проговорил Шото.

— Верни мне бумагу! — потребовал Стерко.

— Значит, этого никто не должен был видеть, да? — побледневший парнишка отошел еще на пару шагов назад.

— Шото, отдай немедленно, это тебе не игра! — злобно повторил Стерко и снова шагнул к сыну.

— Попробуй, отбери, — торопливо пробормотал Шото, и отпрыгнул назад, предусмотрительно бросив взгляд по сторонам.

— Шото, я не шучу! — Стерко готов был применить силу. — Это намного опаснее, чем таскать из моего стола оружие!

— А ты думаешь, я этого не понимаю? — скривился Шото. — Если этот мерзавец не врет, ты теперь — отец наследника Пограничья!

— Не вздумай еще раз где-нибудь произнести вслух эти слова! — вскипел Стерко, не на шутку перепугавшись.

— Ну, конечно! Ведь вместо того, чтобы найти и уничтожить этого маленького звереныша, ты поможешь ему выжить! — с издевкой выговорил Шото. — В память о своем рыжем изверге ты сделаешь это, ведь он так верит в тебя, Стерко!

— Отдай письмо, Шото, в последний раз предупреждаю!!

— А если не отдам? — оскалился Шото. — Прибьешь, как всегда обещал? Сделай это, Стерко! И мертвый вершитель будет тобой гордиться: ведь когда он писал это письмо, он рассчитывал, что успеет убить не только Зого, но и меня тоже. Исправь его промах, Стерко, и у тебя останется только твой маленький Лиор и больше никого, кто стоял бы между вами!!!..

Стерко метнулся к Шото, и от хлесткой пощечины хрупкий парнишка вскрикнул и повалился на пол террасы.

Стерко вырвал листок из стиснутых пальцев сына, торопливо свернул и сунул во внутренний карман.

— Сбереги его, сбереги… — простонал Шото, поднимаясь с пола. — Это ведь все, что осталось у тебя от великолепного майра Лэри…

— Заткнись, парень! — проговорил Стерко, все еще не унявший дрожь.

— Вот-вот, — огрызнулся Шото. — Всю жизнь только и слышу: «малыш», «приятель», «парень»… Хоть бы раз сыном назвал! Или для рыжего звереныша себя бережешь?

— Как ты со мной разговариваешь?! — обида вспыхнула, как порох.

— Да как еще с тобой разговаривать?! — горько усмехнулся парнишка. Лучший защитник мироздания…

Левая щека Шото горела. Он демонстративно отряхнул брюки, глубоко засунул руки в карманы и отвернулся.

На полу террасы остался лежать маленький оторванный клочок бумаги. Видимо, это было то, что осталось в пальцах Шото после того, как Стерко рванул письмо из его руки.

Стерко наклонился и поднял клочок с пола. «Люблю тебя.» Это был самый уголок листочка с парой слов…

— Ну, и что дальше? — окликнул Стерко сына. — И что ты считаешь, я должен сделать со всем этим? Сообщить в департамент? Самому устроить охоту на ребенка? А может быть, просто покончить с собой?.. Что молчишь, умник?

— Я все сказал, — отрезал Шото.

Стерко подошел к нему, положил руки на брезгливо вздрогнувшие плечи.

Стерко стоял, не зная, что ему делать с собой. Мир переворачивался на глазах. Тот новый мир, к которому Стерко уже стал привыкать и в котором согласен был жить, валился в пропасть.

— Как мне быть теперь, Шото? — в панике прошептал Стерко. — Как же мне быть?

— Неужели ты не понимаешь, Стерко, что он даже после смерти пытается играть с тобой, как с глупой, наивной куклой? — Шото резко повернулся к отцу и с неожиданной болью и горьким сочувствием уставился на Стерко. — Как ты не в состоянии этого понять?

— Но Шото! Теперь речь не о Лэри! Где-то в мироздании живет маленький хавви… — начал Стерко, но Шото возмущенно взмахнул руками:

— Нет, это невозможно! Чем же он заколдовал тебя, отец?! Ты готов бежать и делать то, о чем он просит в этой писульке…

Стерко не считал себя настолько уж заколдованным, но он был согласен, что письмо повергло его в безнадежное отчаяние и, кажется, обезволило его окончательно.

Он ушел в отставку, собирался резко сменить занятия, забыться в новой обстановке, а маленький кусочек бумаги со словами «люблю тебя» неумолимо возвращал его обратно, в тот омут, из которого Стерко искренне жаждал вырваться. Он молился, чтобы боль предательства и чудовищного обмана прошла со временем или чтобы она хотя бы ослабла. Но теперь Стерко знал, что эти молитвы прошли впустую. Не дадут ему покоя золотые глаза крошечного хавви, которому лет через десять предстоит борьба за власть в Пограничье.

— Отец, но ведь с этим надо как-то покончить! — воскликнул Шото. Или это сведет тебя в могилу!

Стерко просто привлек паренька к себе и с благодарностью погладил его по голове, разворошив волосы.

— Давай не будем торопиться, Шото. Об этом знаем только мы двое. У нас есть немного времени в запасе. Ты прав, сейчас я не в себе и могу наделать новых ошибок… Надо остыть и все обдумать. Только о письме Лэри никто не должен знать. Ты будешь молчать, сын?

— Да, Стерко, конечно. Только позволь мне помочь тебе, — умоляюще прошептал Шото.

Только тут Стерко заметил, что в дверях, ведущих на террасу, стоит Винс и спокойно, но выжидательно смотрит, когда гости закончат выяснять свои родственные отношения.

— Комнаты для вас готовы. Я провожу вас, — проговорил он, видя, что Стерко заметил его присутствие.

— А где Снуи?

— Господин Снуи уже в постели. Он плохо почувствовал себя и лег сегодня рано, — сдержанно отозвался Винс, и в голосе его Стерко ясно расслышал осуждение. Стерко чувствовал, что слуга искренне заботится о своем подопечном, и, конечно же, Винс не мог одобрить того, что нежданные гости внесли переполох в размеренную жизнь калеки и чем-то расстроили его.

— Я знаю, вы дежурите ночами за его дверью… — начал Стерко.

— Это моя обязанность, — сухо подтвердил Винс. — Господин Снуи спит очень беспокойно, мечется…

— Сегодня вам нет нужды бодрствовать. Отправляйтесь отдыхать, Винс. Я сам буду этой ночью поправлять на нем одеяло.

— Что ж, спасибо, отдых мне действительно не помешает, — улыбнулся Винс.

Помощник Снуи пошел впереди, показывая дорогу Шото, а Стерко не спеша поплелся сзади.

Заметив в нижнем холле небольшой ярко пылающий камин, Стерко решительно свернул туда, вынул из внутреннего кармана многократно смятый и расправленный листок и поспешно разорвал его на мелкие кусочки. Бросив обрывки в камин, он подождал пару секунд, пока пламя сожрало их, и вздохнул:

— Мне действительно хотелось бы сберечь твое письмо, Лэри. Но это не на пользу Лиору… А об этом… — Стерко взглянул на клочок с последним признанием друга, лежащий на его ладони. — Об этом, Лэри, я знаю и так…

И уголок листка со словами «люблю тебя» полетел в огонь.