Книга Бытия - Локнит Олаф Бьорн. Страница 4

В храме Черноликого Бога оборотней не оказалось, они решили подняться выше в горы. Зато в храме нашелся его хозяин – позабытый всеми бог, попросивший взять его с собой и пообещавший взамен оберегать людей от нападения кровожадных снежных ящериц. Затем к отряду присоединяется еще один попутчик – стигийский маг Тотлант, пытающийся раздобыть магические книги оборотней.

Ночью оборотни, занявшие давно заброшенный храм Неназываемого Бога Тьмы, совершают обряд жертвоприношения. Утром отряд проникает в храм и, надеясь на помощь гномов, углубляется в его подземные лабиринты. Подгорные воители опаздывают – им приходится разбирать завалы, предусмотрительно возведенные оборотнями.

Однако к решающий схватке гномы все-таки успели. Скрывавшаяся в храме Бешеная Стая оборотней была истреблена, в Пограничье возвратился непрочный мир, а королем стал бывший десятник Эрхард.

Слухи, собранные отрядом во время походов, достоверно утверждали, что в соседней Бритунии скрывается уцелевший предводитель Бешеной Стаи, а потому Конан принял решение – отправиться туда и на месте разобраться, что к чему…

Из-за ворот донеслось шарканье подошв о камень мостовой. Похоже, доблестный блюститель врат едва брел, может быть, даже засыпая на ходу.

Конан, теряя терпение, заорал:

– Да шевелись, пьянь! Целую вечность ждем!

Ему ответил хриплый голос, с трудом издаваемый измученной выпивкой глоткой:

– Кому там не спится? Чего приперлись с утра пораньше?

Конан потерял дар речи (самое обидное, что с ним бесследно улетучились цветистые обороты, коими варвар намеревался попотчевать хриплого). Затем запрокинул голову – светило уже давно прошло половину пути по небосводу. А у них в Пайроги только утречко начинается…

Пока Конан любовался солнцем и размышлял, что бы такое ответить, хриплый заговорил опять:

– Вы там что, языки проглотили? Зачем приперлись-то, спрашиваю?

– Да узнать, когда у вас день начинается, если сейчас, по-вашему, утро, – ехидно поинтересовался Эртель, подъезжая поближе.

– День? – переспросил хриплый, а затем задумчиво протянул: – У-у-у… Да уже за полдень!

– Вот-вот, – поддакнул Эртель. – Так что открывай, и побыстрее. Тут, как-никак, господин посол и его свита.

– Какой еще посол? – хмуро осведомились из-за ворот. Похоже, страж не особенно рвался открывать тяжеленные створки.

– Известно какой! – возмутился Эртель. – Его величества короля Пограничного королевства Эрхарда Первого. Везу от Его величества верительные грамоты Эльдарану Бритунийскому.

– Ну да, как же, – не поверил голос. – Тут две седмицы назад приезжал посол из вашего королевства и тоже с верительными грамотами. Только короля звали по-другому, то ли Хмырил, то ли Херел, не упомнил.

– Хьярелл, – заржал Эртель. – Так его уже того… Свергли. Он оборотнем оказался.

– Веселенькое у вас, значит, королевство, – подытожил хриплый. – Хотя какое это вообще королевство, так, дырка в заднице… Кто хочет – тот на трон и лезет. Видел я ваш дворец так называемый… Раньше я думал – в руинах только нечисть живет, ан нет, еще и короли самозваные встречаются.

– Заткнул бы ты свою гнилую пасть, – мрачно посоветовал Конан. – Твое дело – ворота открывать, а не разговорами людей потчевать. Так что работай!

– Что, правда горька? – съехидничал напоследок стражник и завозился с засовом. Конану не терпелось посмотреть на него, а после накостылять по шее. Или по заднице – смотря какое настроение будет.

Что-то забрякало, грохнуло, наступил краткий миг тишины. Створки дрогнули и медленно, колыхаясь и скрипя, распахнулись.

Таинственный обладатель хриплого голоса оказался молодым, невысоким и рыжим. Вид у него был невыспавшийся и потрепанный. Грязная куртка из толстой кожи с проржавевшими бляхами кое-где облевана, на штанах – дыры, меч без ножен засунут за пояс на манер мясницкого тесака, и, вдобавок, недельная щетина на щеках и подбородке, тоже рыжая. Парень хмуро посмотрел на отряд, поскреб в затылке и махнул рукой – дескать, проезжайте.

Разговаривать как-то сразу расхотелось, примолк даже Эртель, что было само по себе удивительно.

– Не забудьте пошлину, – лениво проговорил стражник. – По полстера с носа и цельный стер за всех лошадей.

– Всего, значит, три с половиной стера? Да это грабеж! Конан, нас грабят! – возмутился Эртель, гордо выпрямляясь в седле. – Я посол, меня положено пропускать бесплатно!

С деньгами у компании было туговато – еще в Пограничье, после того как Эмерта (у которого и хранилось золото, выделенное скудной казной короля на посольство) в трактире «Танцующая лошадь» обчистила девица легкого поведения, Конану и остальным пришлось поработать по дороге: управа Брийта наняла месьоров посланников ради истребления появившегося в округе невиданного чудища, порожденного внезапно обрушившимся на Пограничье магическим штормом. Заработали немного, но на дорогу хватило. [2]

Эртель хотел проехать мимо, отодвинув стражника конем, но тот хватился за поводья и, сузив глаза, предупредил:

– Будь ты хоть сам Митра, а заплатить за въезд обязан. И лучше это тебе сделать самому, без принуждения.

– Ты один, а нас пятеро, – возразил Эртель, пытаясь выдернуть повод, но хватка у рыжего стражника оказалась железная.

– На мой крик, пусть даже и предсмертный, сбежится вся охрана – десятка три. Будьте вы хоть трижды великими…

– Достаточно, – перебил Конан, подкидывая на ладони несколько золотых монет из суммы, выплаченной Эрхардом. – Почем идет золотой Аквилонии?

Парень скривился в презрительной ухмылке:

– Там золота не больше, чем здесь, – он постучал по каменной стене. – Один к одному.

– Один золотой – один стер? – переспросил киммериец.

– А ты догадливый, – усмехнулся стражник.

– Тогда – держи.

Рыжий ловко поймал брошенные варваром монеты, осмотрел, надкусил и небрежным жестом ссыпал в карман.

– Полстера тебе за труды, – добавил Конан, чуть-чуть усмехнувшись.

– Я работаю за королевские деньги, а не за ваши, – отозвался доблестный охранитель ворот Пайрогии. – А полстера вы заплатите за пререкания с государевой стражей и нежелание платить пошлину. Теперь все в порядке и я говорю вам – добро пожаловать в Пайрогию, столицу Бритунии!

Конан мысленно сплюнул и ударил коня пятками. Это ж надо – последнее слово осталось не за варваром!

Пайрогия, без сомнения, была самой аккуратной и самой безопасной из всех столиц в странах Заката.

Купцы, не опасаясь за свои тугие кошельки, разгуливали по самым убогим кварталам. Впрочем, сии кварталы по сравнению, скажем, с немедийскими, выглядели на редкость чисто и опрятно. Помои не выплескивались на улицы, а накапливались и перегнивали в специально отведенных для этого ямах. По улицам неспешно прохаживались патрули, зорко следившие за порядком. К слову сказать, законы Пайрогии, и без того жестокие по отношению к преступникам, в последнее время ужесточились до предела. К примеру, пойманному, что называется, «за руку», эту самую руку безотлагательно и отрубали, а только потом отравляли в тюрьму и нечастный однорукий потом медленно чах где-нибудь в каменоломнях полуночнее города.

Хорошо еще, убийц не приканчивали прямо на месте, а разбирались, был ли это честный поединок, месть и так далее…

В общем, эшафот в Пайрогии в последнее время отнюдь не пустовал, а палачи не маялись без работы. Находилась названная городская достопримечательность совсем рядом с Закатными воротами, так что Конан и его спутники сразу при въезде узрели это мощное сооружение из толстых досок и массивных бревен. На виселице ветер раскачивал три тела в лохмотьях, на плече одного сидела ворона и увлеченно выклевывала покойнику глаз.

Пайрогия насчитывает почти пятьсот лет от основания. В Бритунии это самый старый город. Бывшая столица – Келбаца – впервые упоминается в хрониках только через сто пятьдесят лет, а Патребия и Чарнина существуют на свете вообще не больше трехсот лет.