Год короля Йавана - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 105

Под проливным дождем, не привлекая к себе особого внимания, гонец по мощеной улице добрался до собора и примыкавшего к нему дворца архиепископа. Через пару минут после того как он назвал свое имя, его немедленно провели к Полину Рамосскому, чьи покои находились там же, рядом с апартаментами архиепископа Валоретского. Оба клирика попивали фианнское вино в гостиной Полина, гадая, как же в конце концов ответит король на требование о выкупе.

— А, лорд Вантри, — приветствовал Полин рыцаря, который опустился на одно колено, чтобы поцеловать его перстень.

— Да, верховный настоятель. — Рыцарь поднялся, поклонился архиепископу Хьюберту, сидевшему у камина. — Ваша милость.

— Надеюсь, вы привезли вести от лорда Альберта, — заметил Хьюберт, завидев пакет, который гонец протянул Полину.

— Да, милорд, но боюсь, нам известно немного. Принца до сих пор не нашли. У меня также имеется послание к королю, но лорд Альберт велел мне сперва увидеться с вами.

— Обождите, пока я прочту. — Полин жестом велел гонцу присесть и сломал печать на пергаменте. — Возможно, я также передам королю свое послание. Вы ведь были в составе отряда, который искал принца?

— Да, милорд.

— Садитесь, садитесь.

Однако гонец сперва дождался, чтобы Полин сам уселся в кресло, и лишь тогда примостился на краешке стула. Судя по всему, ему не терпелось вновь двинуться в путь. Послание не содержало в себе никаких приветствий и обращений, однако почерк был Полину хорошо знаком.

«Человек, доставивший это письмо, достоин всяческого доверия, но ничего не знает о его содержимом. Мне сообщили без тени сомнения, что все прошло согласно нашему плану. Сейчас принц находится в Кулди и поправляется от ранений. Он ни о чем не подозревает. Хозяин замка сделает все, от него зависящее, дабы исполнить наш замысел. А пока понадеемся, что король будет всецело поглощен раздумьями над содержимым послания, которое получил нынче утром. Вскоре ему доставят еще одно письмо, которое едва ли сможет развеять его опасения. Почтительно предлагаю вам сжечь сей документ после прочтения. А.»

Подавив улыбку, Полин передал письмо Хьюберту. Стороннему наблюдателю, лорду Вантри, могло показаться, что оба священнослужителя весьма озабочены происходящим.

— Благодарю вас, лорд Вантри, вы можете идти. Передайте королю, что я очень сожалею, что все усилия лорда Альберта по-прежнему не увенчались успехом. Но заверьте его величество, что орден будет прилагать все усилия, дабы отыскать его брата.

— Непременно, милорд, — отозвался Вантри и, поднявшись на ноги, вновь склонился, чтобы поцеловать кольцо настоятеля.

Как только он ушел, Полин взял письмо у Хьюберта, перечитал его, а затем бросил в огонь. Пергамент почернел и обратился в прах.

— Учитывая, что у короля есть Дерини, способные использовать чары истины, — негромко заметил Хьюберт, — со стороны Альберта было весьма разумно послать гонца, который может сказать ему лишь то, во что искренне верит сам. Однако как долго, вы полагаете, мы сумеем скрывать от него правду?

— Почти до бесконечности, покуда Манфреду будет удаваться перехватывать все письма, что принц попытается отослать из Кулди, — ответил Полин. — Хотя, честно говоря, милорд, думаю, он и сам не станет торопиться с отъездом, едва осознает, какие запретные прелести таит в себе замок его спасителя.

Принц Райс-Майкл Халдейн обнаружил сии запретные прелести уже на следующее утро. Он проснулся от того, что кто-то раздвинул занавески у постели, и солнечные лучи сквозь единственное окно проникли в комнату. Чья-то фигура заслонила солнце, отбросив тень ему на лицо, и он прищурился, поднеся руку к глазам.

— Кто здесь? — прошептал он с трудом.

— Мастер Стеванус и новая сиделка, — раздался голос с другой стороны кровати, и чья-то фигура, наклонившись, поставила поднос на столик у постели. — Вам лучше задвинуть занавеси, миледи, — продолжил лекарь. — Ему трудно смотреть на яркий свет.

Райс-Майкл с трудом повернул голову, пытаясь понять, что происходит. Сегодня наутро он чувствовал себя получше, хотя по-прежнему был очень слаб. Он прищурился, пытаясь разглядеть в ярком свете ту леди, к которой обращался Стеванус, и как только занавеси слегка сдвинули, глазам его предстала хрупкая элегантная фигурка в темно-синем платье. И когда она обернулась к нему, лицо его озарилось от счастья.

— Мика?

Она с улыбкой взяла его за руку и поднесла ее к своим губам, затем стиснула в своих ладонях. Каштановые волосы были заплетены в косу, ниспадавшую через плечо почти до талии, а голубые глаза были полны слез.

— Они не позволили мне навестить тебя до утра, — прошептала она. — Райсем, я так беспокоилась.

— Я тоже, — с трудом выдавил он.

Стеванус кашлянул, и Микаэла вскинула голову.

— Я не хотел бы мешать, — со снисходительной улыбкой произнес лекарь, — однако осмелюсь напомнить, что я здесь по делу. Как вы себя чувствуете, ваше высочество?

— Слабость осталась, — не сводя любящих глаз с Микаэлы. — Но сейчас мне уже гораздо лучше.

— Да, это я вижу, — пробормотал Стеванус, взял принца за запястье, затем покачал головой. — Ну, боюсь, что пульс проверять нет никакого смысла, пока здесь эта прелестная юная леди. Как ваша голова? — продолжил он, аккуратно ощупывая шею Райса-Майкла.

Принц поморщился, когда Стеванус коснулся болезненного места, и расслабился, лишь когда лекарь убрал руку.

— По-моему все по-прежнему, — пробормотал он. — Должно быть, там огромная шишка.

— Верно, — согласился Стеванус. — Но ноге пришлось еще хуже. И вы потеряли много крови. Потом, после того, как немного перекусите, можете взглянуть на рану. А пока, если обещаете вести себя спокойно, эта юная леди поможет вам позавтракать. Как вы думаете, вы сумеете сесть?

Лекарь с девушкой помогли ему приподняться и подложили ему под спину подушки. У него кружилась голова, но он не знал, виной ли тому полученная рана, или присутствие Микаэлы. Присев на край постели, она напоила его бульоном с размоченными кусочками хлеба. Говорили они мало, ибо он был слишком слаб, чтобы жевать и разговаривать одновременно, однако взгляды их сообщали друг другу все то, чего не в силах были выговорить губы.

В комнате было прохладно, поскольку небо заволокло тучами, однако Райса-Майкла согревало одно лишь присутствие любимой… Хотя, возможно, тут помогла и чаша горячего эля со специями, которую она дала ему, чтобы запить трапезу.

После этого Стеванус попросил ее уйти, чтобы они с помощником могли искупать принца и переменить повязку на ноге. За этим занятием их и застал лорд Манфред.

Поприветствовав принца, он молча принялся наблюдать за действиями лекаря. Райс-Майкл при виде раны на ноге ощутил дурноту — кожа вздулась, распухла, и края раны перехватывали дюжина черных шелковых стежков.

Стеванус заверил, что желтовато-пурпурный цвет кожи — это просто кровоподтек, а не воспаление, и все же прежде чем они успели закончить перевязку, Райс-Майкл вновь лишился чувств.

Манфред позвал лекаря за собой в соседнюю комнату.

— Вы уверены, что рана не загноится? — спросил он негромко.

Стеванус лишь улыбнулся и покачал головой, вытирая руки о льняное полотенце.

— Его «спасители» знали, что делают, милорд. Когда пациент без сознания, не так уж сложно нанести точный удар. А сия «рана» нанесена ножом лекаря, а не мечом. Швы — это просто для пущего страха.

Лицо Манфреда растянулось в лукавой понимающей ухмылке.

— Все ясно, — пробормотал он. — А что с раной на голове?

— Ну, его на самом деле стукнули по затылку… иначе во время спасения он мог заметить что-то лишнее. Рассчитанный риск. Но опять же, повторяю, спасители знали, что делали. Кроме того, они пустили ему кровь… Это та самая небольшая рана на шее, про которую я сказал ему вчера, что это якобы едва не отправило его на встречу с Создателем. Потеря крови ослабит его на ближайшую пару недель. А головные боли я усиливаю своими лекарствами… которые, кроме того, делают его все время полусонным. Но если только он не примется задавать лишних вопросов, а по-моему, это весьма маловероятно, полагаю, что все, что ему нужно в ближайшие дни — это вкусная еда и заботы прелестной сиделки.