Год короля Йавана - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 73

Джаван глубоко задумался и застыл в неподвижности, торопливо пытаясь оценить сложившееся положение. Учитывая все, что ему было известно о возможных торентских связях Дерини на службе у Полина, возобновление дипломатических отношений с Торентом показалось ему подозрительно удачно совпавшим по времени. А навстречу с принцем-Дерини Джаван не осмелится даже взять с собой Гискарда или Этьена, из опасений, что Миклос узнает в них Дерини и выдаст перед всем двором.

Однако, вероятно, насчет Ориэля это была не такая уж плохая мысль. Никто не удивится, если король пожелает иметь рядом с собой Целителя, а гости из Торента, возможно, еще дважды подумают, прежде чем пойдут на какую-нибудь хитрость, если увидят, что он под покровительством Дерини.

— Да, пожалуй, — медленно протянул он. — Думаю, я и впрямь попрошу мастера Ориэля держаться поблизости. Что же касается Ситрика, то, по-моему, лорд Ран уже успел сделать так, чтобы его включили в почетный эскорт торентцев. Однако скажите мне, наш фестилийский самозванец по-прежнему обретается при торентском дворе?

— Ну, официально нет, — ответил Этьен. — Марк Фестил якобы отправился в Арьенол, дабы продолжить там свое обучение. Однако нам неизвестно, насколько горячо намерен поддерживать его Торент, когда он будет наконец готов двинуться против нас.

— Что ж, подождем, увидим, — резюмировал Джаван. — Ну, а пока нам надлежит с достоинством принять торентского принца при дворе.

Робер пожал плечами.

— Мы же не воюем с ними, сир, вот уже несколько лет. И может статься, он привез вам какой-нибудь любопытный подарок.

— Любопытный… вполне возможно. — Джаван побарабанил кончиками пальцев по столу, затем встряхнул головой. — Ладно, господа, похоже, что уроки иноземной дипломатии я вынужден начать с самой верхушки. Джеровен, пожалуйста, проследите, чтобы лучники были наготове… разумеется, не слишком бросаясь в глаза. Мне говорили, что по скорости стрела действует куда быстрее заклятия.

Эта шутка короля вызвала нервный смех среди рыцарей, после чего Джейсон продолжил свой рассказ о прибывших на церемонию гостях. Чуть позже Ориэль зашел осмотреть его ногу, с которой, по счастью, все было в порядке, а затем на один час погрузил его в глубокий освежающий сон, покуда свита переодевалась в более прохладные одежды, подходящие для пиршества.

Час спустя, когда король, наконец пробудился, на него надели длинную тунику без рукавов из пурпурного шелка, поверх тончайшей белой полотняной рубахи. Это одеяние было не столь элегантным как утреннее, но гораздо более подходило по погоде и выглядело вполне царственно, особенно с белым, изукрашенным самоцветами поясом, на котором висел меч Халдейнов, сапогами с золотыми шпорами, и державной короной. Он чувствовал себя вполне в своей тарелке, когда отправился в приемный зал, дабы принять официальные поздравления от своих подданных и гостей.

Вся атмосфера празднества мало походила на коронацию Алроя пять лет назад. Тогда основной задачей было позабавить короля-отрока и его младших братьев, а также продемонстрировать богатство и власть регентов юного короля. Однако король Джаван, по закону, уже два года как вошел в возраст мужчины. Соответственно, и протокол праздника был изменен, дабы включить более подходящие развлечения.

Одним из основных изменений, помимо необходимости лично принять иноземных посланцев, было присутствие куда большего числа женщин, чем помнилось Джавану пять лет назад… хотя он должен был признать, что в одиннадцать лет едва ли обратил внимание на подобные вещи. Вполне возможно, что сейчас именно знакомство с прелестной Анной Кассанской побудило его проявить любопытство к слабому полу. Даже сейчас, стоило ему лишь взглянуть на нее, внутри у него что-то сладко сжималось.

Но хватало в зале и других красоток, хотя некоторые из них в политическом смысле могли повлечь за собой подлинную катастрофу, как, например, темноглазая дочь Рана Джулиана, или другая — уже представлявшая немалую опасность для Райса-Майкла — Микаэла Драммонд. Он потерял счет юным дамам «подходящего происхождения», которых ему и его брату представляли между тем моментом, как они вошли в зал и началом пиршества. Блондинки и брюнетки, рыжеволосые и русые, по возрасту тут были и хихикающие десятилетние девчушки, и зрелые красавицы лет под тридцать. Их платья напоминали летний цветник, голубые, розовые, фиолетовые и алые, и ароматы их окутывали вполне соответствующие, сладостные.

Джавану доводилось слышать о подобных выставках невест, однако он и не надеялся, что сам так скоро подвергнется подобному испытанию. Он наблюдал за ними оценивающим взглядом, порой внимание его ненадолго захватывал вьющийся локон или лукавые глазки, однако он заставил себя со всеми быть одинаково вежливым и любезным. С глубоким облегчением он наконец дождался момента, когда можно было занять свое место за главным столом.

Райс-Майкл сел справа от него, а Хьюберт — слева, и вскоре уже принесли первую перемену блюд, где были свежеиспеченные булочки в мясном соусе, прозрачный бульон с крошечными клецками, салат из свежих овощей, обильно сдобренный пряным соусом, и кусочки рыбы, зажаренные в ореховой подливе. Все это было невероятно аппетитно, однако Джаван старался есть поменьше, во-первых, из-за жары, из-за того, что он уже успел перекусить чуть раньше, а также памятуя, что впереди ждет еще шесть или семь перемен. Между первой и второй сменой блюд он встретился с посланцами Лланеда и Мурина в небольшом зале приемов, расположенном позади помоста. Его сопровождали Райс-Майкл и Гискард, а также Хьюберт, Таммарон и еще несколько старших сановников. Прозвучали слова поздравления и были вручены дары: кожаный мешочек, полный неограненных рубинов из муринских копей, а также золотые слитки из Лланеда, — после чего все вернулись в пиршественный зал, дабы продолжить банкет.

Но вот в паузе между третьей и четвертой переменой, когда косые лучи солнца уже начали проникать сквозь западные окна зала, Джаван приготовился принять посланника короля Торента. На сей раз с ним был Ориэль, в темно-зеленой тунике, похожей на одеяния, какие в прошлом носили Целители, однако эмблемы этого сана у него, разумеется, не было, поскольку официально ношение их было запрещено законом. Предполагалось, что присутствие Дерини заставит посланников быть осторожными.

А если уж этот Миклос все же ощутит что-то неладное, Джаван всегда мог укрыться за известной отговоркой о чудесных способностях рода Халдейнов, ибо было общеизвестно, что его семейство давным-давно из неизвестного источника обрело силу, достаточную, чтобы справиться с Имре Фестилом. Впрочем, торентский принц, должно быть, слишком хорошо воспитан, чтобы затронуть столь щекотливую тему.

Предприняв все возможные меры предосторожности, Джаван усадил брата слева от себя, Карлан встал между ними с мечом Халдейнов, а Джеровен Рейнольдс занял место справа, дабы в нужный момент он мог подать королю совет. Мастер Ориэль встал прямо за троном короля. Еще нескольких рыцарей, чья верность не подвергалась сомнениям, попросили встать вдоль стен комнаты. Там были Джейсон, Робер, Сорль, Бертранд и Томейс. Помимо этого, Джаван знал, что из укрытия за ними наблюдает не менее полудюжины стражников, включая и Ситрика, с луками и стрелами наготове.

Кроме того, сюда явились не желавшие упустить ничего важного из событий этого дня и остальные члены его совета: Таммарон, Манфред, Ран и Мердок, а также архиепископ Хьюберт и Альберт… хотя, как ни странно, Полин не явился. Джаван не знал, имеет ли его отсутствие какой-то скрытый смысл.

Все присутствующие затихли, когда Джаван занял место на троне. Теперь на плечах его красовалась отороченная золотом мантия, которая была на нем во время церемонии в соборе. Поправив корону, чтобы убедиться, что она сидит ровно и повернувшись к брату, чтобы тот подтвердил, что все в порядке, он подал стражникам знак начинать. Они распахнули двери, и торентский герольд провозгласил титул своего господина.

— Посланец короля Торента — его высочество принц Миклос Фурстан.