За третьей гранью - Морган Джезебел. Страница 68

«Знаю, – я всё-таки перебила его. – В симбиозе ведьмы получают неограниченную силу, а вампиры – элементарные способности, вроде пирокинеза. Точнее, не только ведьмы. Силой Источника может воспользоваться любой представитель магической братии, противоположного с вампиром пола. Только к моему времени почти всех Источников истребили, в страхе, что кто-то всемогущий захочет поработить всех остальных… Тоже мне, комплекс Тёмного Властелина!» Брунгальд осторожно улыбнулся.

«Ты спрашивала, зачем вы обе понадобились мне… – тоном заправского искусителя начал хозяин. – Действительно, вы нужны мне как…» «Единорогу второй рог, третий хвост и пятое копыто!» – подсказала я. Вампир фыркнул и невозмутимо продолжил:

«Твоя подруга действительно не представляет для меня никакого интереса. Обыкновенная девочка, не умеющая ничего делать, кроме как дифирамбы тебе петь. А твои способности я заметил ещё на площади. И труп мучительно погибшего неизвестно от чего работорговца послужил великолепным свидетельством твоего таланта. Кстати, спасибо тебе за него. До самых печёнок уже достал».

Я выразительно скривилась. Тер-р-рпеть не могу, когда меня используют! Попросил бы по-человечески, мол так и так, милая Элис, достал меня этот гражданин дальше некуда, пристукни его, а? Может, я бы и согласилась, учитывая, что он мне с первого взгляда не понравился.

«Ну так что, с врагом разобрался, в моих способностях убедился, может теперь отпустишь красну девицу на все четыре сторону?» «Конечно же, нет!»

Та-а-ак, кто-нибудь знает, почему мне это не нравится? Вот и я тоже не знаю.

Не дожидаясь вопроса «а почемуууу??!!», Брунгальд объяснил причины с холодной улыбкой голодного крокодила: «Мне нужна ведьма». «Зачем? – удивилась я. – Умрёшь же вместе с ней!» «Именно поэтому и нужна!» – отрезал вампир.

«Самоубиться захотелось? А у самого храбрости не хватает? – недоуменно хмыкнула я. – Тогда ты по адресу. Тебя как, зарезать или удушить?»

Хозяин скрипнул зубами. Он был явно не в восторге от моего чувства юмора.

«Причины не должны тебя волновать, – холодно процедил вампир. – Если ты забыла, могу напомнить: ты моя рабыня, ты обязана подчиняться всем моим приказам, не зависимо от того, нравится тебе или нет. Радуйся, ведьма, что тебе всесилие на блюдечке с голубой каёмочкой преподносят!»

Я тяжело вздохнула. Как же я не люблю распространятся на эту тему! Почему-то всегда мои рассказы о моей силе выглядят жалобами и жалким нытьём, а я не люблю, чтобы обо мне думали, что я ною, не в силах самостоятельно справиться со своим проблемами.

«Заманчивое предложение, Брунгальд, – я встретила прямой и требовательный взгляд вампира равнодушной улыбкой. Как всегда, признаться в том, что я пустышка, для меня равнозначно прилюдно объявить о своих постыдных недостатках. – Я непременно бы согласилась, если бы не обязательное всё портящее «но». Я не ведьма, вампир, и никогда ею не была. Твоё предложение не имеет для меня ценности. Так же как и я для тебя».

«Только не ври, что не обладаешь вообще никакой силой. Всё равно не поверю».

«Не верь, – покорно согласилась я. – Я не обладаю силой. Я обладаю даром уничтожать её. В том числе и твою».

Вампир молчал, обдумывая мои слова. Я откинулась на подушки и начала меланхолично наблюдать за танцем пылинок в тускнеющем луче света. Мысли приобретали всё большую ясность, меня переполняла жажда деятельности; то, что на дворе скоро наступит ночь, меня не смущало. «Ты поможешь мне вернуться?»

«Нет. Ты слишком забавная. И ты слишком дорого мне обошлась, чтобы я отпустил тебя».

Я рывком села и, не веря своим ушам, уставилась на вампира. Он не производил впечатления человека… существа во всём ищущего выгоду. Он казался мне надёжным и благородным, пусть иногда его и заносило на поворотах. Я не могла поверить, что так в нём ошиблась. Я не хотела верить, что вообще могу ошибаться. Я закусила губу, чтобы самым глупым образом не расплакаться. Как обидно…

Проникающий сквозь окно луч света, погас, потянуло холодом. Я быстро скатилась с кровати, не обращая внимания на снова заболевшую голову, и подошла к неподвижно сидящему вампиру. Брунгальд мгновенно вскочил, не знаю чего от меня ожидать.

«Видишь ли, хозяин, – ласково проговорила я, растягивая слова, – я не клоун, и быть им не собираюсь…»

«А если я прикажу?» – вкрадчиво осведомился Брунгальд, одаривая меня приторно-ласковой улыбочкой. «Приказывай, – хмыкнула я. – Но не факт, что я буду слушаться». «Раньше слушалась». «Раньше у меня была надежда вернуться. Теперь ты её отнял».

«Я ничего тебе не обещал,.. ведьма. Ах прости, ты же не ведьма… Ты же вообще непонятно кто! Вернее, никто».

Я прикрыла глаза, стараясь сдержать рвущиеся с языка обидные слова. Ещё не всё потеряно, может быть, я смогу всё-таки убедить его помочь мне… Ага, а теперь повтори это ещё раз, может, удастся заставить себя поверить в это. Подлизываться и угождать этой смазливой скотине, чтоб проникся, какая я добрая и хорошая, и открыл мне портал в будущее… Ненавижу угождать кому-либо! Ненавижу и не буду! Уж лучше сдохнуть в этой дыре, чем переступить через свою фамильную гордость. «Почему ты именно меня просишь о помощи?» – внезапно спросил Брунгальд. «А почему только вампиры свободно проходят сквозь время?»

«Потому что для нас его нет, – улыбнулся хозяин. – Время – всего лишь условность, выдуманная людьми». «Так ты поможешь мне?» – радостно встрепенулась я.

«Нет, – огорошил меня вампир и снова улыбнулся, по-мальчишески светло и задорно. – Просто очень забавно смотреть, как тебя бросает из крайности в крайность».

«Ах ты сукин сын», – задохнулась я от ярости. У меня чесались ладони дать ему хор-рошую пощёчину. Но я понимала, что, во-первых, он уклонится, а во-вторых, это его ещё сильнее развеселит. Слабое желание поплакать испарилось, даже не помахав платочком на прощание. Осталась только холодная, отстранённая ярость и снисходительная жалость к этому почти всесильному существу, вынужденному разгонять свою скуку за счёт других.

Я всегда верила, что я сильная. Что позволять жалеть себя – ненужное унижение в чужих глазах. А ещё я верила, что никогда и ни у кого не буду ничего просить.

Вообще, если задуматься, жизнь – прикольная штука. То мы прикалываемся над ней, то она над нами. Только вот её приколы почему-то всегда очень жестокие.

Я смотрела в искрящиеся смехом светлые глаза вампира и понимала, что я его ненавижу. Ненавижу сильнее, чем толстяка-садиста, избившего меня. Тот хоть получал удовольствие от физической боли, Брунгальд – от душевной. Этот голубоглазый изверг загнал меня в ловушку, выстроенную из моих комплексов и предубеждений, и теперь с удовольствием наблюдает, как я бьюсь головой об стены, пытаясь найти несуществующий выход.

Низко опустив голову, чтобы отросшие волосы скрыли блестящие то ли от непролитых слёз, то ли от гнева глаза, я по широкой дуге обогнула вампира и, приоткрыв дверь, обернулась. Он стоял посреди комнаты с улыбкой глядя мне в след и чуть ли не лучился от удовольствия, как кот объевшийся сливок и не получивший полотенцем по брюху.

«Знаешь, Брунгальд, ищи-ка ты себе другого клоуна. Я уже не смогу, да и не буду веселить тебя, – тихие и спокойные слова давались с трудом, больше хотелось обматерить его, ударить пару раз посильней, унизить, оскорбить… Но это не тот случай. Эти приёмы помогут против слабейших, тех, кто сильнее меня, можно унизить только жалостью. – Только тебе и вся цирковая труппа не поможет. Ты веселишься, унижая других. Но этим смехом ты в первую очередь унижаешь себя».

Я вышла из комнаты и осторожно прикрыла за собой дверь. Я не успела сделать и десяти шагов, как из спальни Брунгальда донёсся сдавленный рык, сменившийся громким ударом и злорадным треском. Дверь распахнулась, по тёмному дереву прошла длинная трещина, на пол посыпались крупные деревянные обломки – похоже, вампиру придётся сколачивать себе новое кресло.

Снова начала кружиться голова, и я остановилась, прислонившись лбом к стене, пережидая боль. Вцепившись в шершавые камни стены, осторожно побрела в сторону своей комнаты с твёрдым намерением улечься на кровать и изображать из себя недееспособный трупик. О желании сеять разумное, доброе, вечное уже было забыто, ведь своей главной цели – испортить настроение хозяину – я уже добилась.