Попаданец для нее (СИ) - Борей Алиса. Страница 53

Судья турнира отмерил сто шагов от столба и нарисовал линию. Обычно стреляли с дистанции вдвое короче, и понимающие зрители недовольно зароптали, попасть с такого расстояния было практически невозможно. Ближнему окружению хана стала понятна его нехитрая тактика. Никто не попадет, значит, ничья, все останутся при своих. Торгешхан побоялся рискнуть своим серебром.

Бурамхан ухмыльнулся в бороду, это была его идея. Еще вчера Торгешхан поинтересовался у него, насколько обескровит их потеря десяти тысяч динаров. На что он заметил, что нет никакой необходимости терять такие деньги. Достаточно лишь увеличить расстояние вдвое и все будет выглядеть пристойно, но шансы обоих стрелков станут совершенно призрачными. Дистанцию в споре не оговаривали? - не оговаривали. Условия у стрелков равные? - равные. Какие тогда претензии, а то, что у Субедея и лук мощнее, и силы побольше, так никто не принуждал имперца биться об заклад.

Тайя подошла к рубежу и примерилась взглядом. На охоте она с такого расстояния стрелять бы не стала, пустая трата стрел, но сейчас выбора не было. Прищурив глаза и сосредоточившись, Тайя проверила ментальный контакт, на таком расстоянии он еле-еле прощупывался. Для того, чтобы заставить ястреба сидеть на месте - недостаточно, подумала она, надо придумать что-нибудь другое. Птица на другом конце поля, словно почувствовав в девушке смертельного врага, зло заклекотала.

Судья вышел вперед, и сначала повернувшись к хану, а затем к народу, объявил.

- Расстояние сто шагов. Стрелки стреляют по очереди, всего три попытки. Побеждает тот, кто попадет в птицу.

Первым подошел к линии Субедей, он постоял, подождал, пока стихнет порыв ветра и только после этого натянул лук. Ястреб с клекотом отпрыгнул, а стрела прошла точно через то место, где он только что сидел. Торгешхан степенно захлопал, и вся правая сторона зааплодировала.

Степняк крякнул с досады и уступил место Тайи. Девушка натянула лук, зрители затаили дыхание, все ждали чуда от этого незнакомого паренька. Но чуда не случилось, стрела у цели была уже на излете, и птица увернулась даже легче, чем от первого выстрела.

Торгешхан бросил довольный взгляд на своего первого помощника, а тот в ответ заговорщицки улыбнулся и чуть заметно поклонился. Это не осталось незамеченным для Оливии.

- Что за игру они затеяли? – Прошептала она в ухо Флигану.

Старый слуга презрительно скривил рот.

- Вы разве не поняли, ваш братец вчера погорячился, и поставил слишком много, а сегодня подумал и струхнул, вот и устраивает фарс вместо турнира. Расстояние слишком велико и стрела летит слишком медленно, чтобы сразить живую цель.

- Узнаю Торгешхана, он всегда был такой. – Оливия улыбнулась. – Менял свое решение по десять раз на дню.

Вновь к рубежу вышел Субедей, и публика тут же смолкла. Лук изогнулся до предела в сильных руках сотника и, выпрямившись, послал стрелу с упреждением на рывок птицы, но ястреб недаром играл в эту игру много раз, он словно все знал и остался сидеть на месте. Вздох разочарования раздался над толпой, а птица зашипела, высунув язык.

Тайя попыталась настроиться на хищника и угадать его бросок, но ничего не вышло, стрела пролетела с одной стороны, а ястреб взлетел в другую.

Торгешхан повернулся к Оливии.

- Стрелки хороши, оба. – Он улыбнулся. – Просто эта птица, заговоренная от стрел.

Бурамхан, а вслед за ним и вся свита улыбнулись в бороды над глупостью самодовольных имперцев.

- А где же наш спорщик? – Торгешхан закрутил головой. – Надеюсь, не сбежал.

Свита откровенно засмеялась в голос.

- Нет, не сбежал. – Мелисана поднялась на ноги. – Но ему пришлось срочно отъехать. Я представляю его интересы.

Бурамхан прильнул к уху хана.

- Доверенное лицо полководца Сервилия, послана шпионить за нами до самой столицы.

- Красивая. – Торгешхан причмокнул и шепнул своему помощнику. - Пригласи ее на ужин сегодня.

- Будет сделано, мой господин. – Бурамхан согнулся в подобострастном поклоне.

Повернувшись вновь к Мелисане, Торгешхан милостиво жестом позволил ей сесть.

- Такой вариант нам даже больше нравится. – Усмехнулся он.

Тем временем Субедей вышел на последний выстрел. Тщательно подготовившись, он наложил стрелу и зажал ее двумя пальцами правой руки. Все это время он не спускал глаз с птицы, вычисляя по наклону тела, положению лап и когтей направление ее будущего рывка. Наконец он натянул тетиву и выстрелил. Зрители ахнули, ястреб рванулся в сторону стрелы. Победный крик уже зарокотал в глотках сотен людей, но ему не суждено было вырваться на свободу. Птица в последний момент метнулась вверх, и стрела, вырвав перо из ее хвоста, пронеслась мимо. Субудей, не сдержавшись, рубанул воздух рукой и выругался. Сторонники сотника начали задиристо кричать, что такой выстрел следует считать попаданием, и если Тай не выстрелит лучше, то победителем надо признать Субедея. У этой версии нашлось много сторонников и среди знати.

Торгешхан, слушая крики толпы, размышлял, что так даже еще лучше, люди будут говорить, будто он мог забрать серебро себе, но справедливый хан слишком честный, чтобы пользоваться плодами сомнительных побед.

Под все эти крики и споры выход Тайи остался почти незамеченным. Девушка рассмотрела хорошенько птицу, взрослый матерый ястреб, от него исходила волна силы и ярости. Он был зол и рвался в бой. Тайя натянула тетиву и мысленно послала птице вызов на бой. Рефлексы взяли верх над осторожностью, и ястреб воспринял ее как соперника. Расправив крылья, он рванулся вверх, забыв о людях и опасности. Тетива щелкнула в самый уязвимый для птицы момент, когда цепочка дернула ее вниз, и она замерла в воздухе. Всего лишь на одно мгновение, но этого хватило. Стрела пробила грудь птицы, и она камнем упала вниз. Пронзенный насквозь ястреб повис на цепи, и вот тут-то наступила настоящая тишина. Никто не мог поверить в произошедшее, ни Торгешхан, уже пребывавший в благодушном настроении, ни торемцы, праздновавшие победу, ни даже сторонники Тая, уже смирившиеся с поражением. Когда до всех, наконец, дошло, вот тогда и грянуло по-настоящему. Орали все: кто за и кто против, даже торемская знать повскакала со своих подушек в порыве удивления и восторга.

Пожалуй, огорчен был только один человек и это был даже не Торгешхан, и не Субедей, больше всех расстроился Бурамхан, поскольку точно знал, на ком отыграется его разгневанный господин.

Торгешхан при всей своей испорченности мог оценить настоящее мастерство, а как человек, не знавший бедности, так и не научился по-настоящему ценить деньги. Он встал во весь рост, приветствуя победителя, и вся знать поднялась, хлопая вместе с ним.

Субедей подошел и пожал руку Таю, удивляясь и восторгаясь одновременно. В какой-то момент ему показалось, что он уже видел этого парня раньше. Но это было лишь мимолетное видение, и оно не отметилось в его голове. Тем более, что парень был смущен и не выпячивал свою победу.

Тайе, и правда, было немного стыдно от всеобщего восторга, поскольку она-то знала, что сжульничала. Никогда прежде ей не приходилось обманывать честных людей и использовать свою тайную силу в открытой и честной борьбе. Та девушка, что жила охотницей в диких лесах требовала немедленно сознаться и отказаться от приза, но другая, однажды рожденная колдовством, саркастически кривила губы. Давай сознавайся, тогда Дагор не получит своих денег, а пришельца скорее всего убьют, зато совесть твоя будет чиста. Хотя тогда тебе придется сознаться и в колдовстве, и не обессудь, если добрые люди сожгут тебя за твою честность. Хватит! Почти в голос выкрикнула Тайя, но к счастью никому не было дела до ее душевных мук.

Подошла Оливия и, поздравив, пригласила ее к хану.

- Пойдем, я представлю тебя своему названому брату. – Она взяла девушку за руку и повела к ханскому шатру.

Там уже собралась вся посольская свита, возглавляемая самим Торгешханом, в руках тот держал великолепный короткий степной лук и колчан со стрелами.