Двенадцать месяцев. Январь(СИ) - Медведева Алена Викторовна. Страница 42

Кощей и Январь и вовсе задумались, заново оценивая случившееся. Только сейчас им представилась возможность полную картину того злополучного утра восстановить. Но стоило им услышать о подозрении Милавы, как оба невольно подались вперед, предчувствуя, что сейчас услышат нечто важное. Оба не сомневались: серьезность и ответственность Спутницы Месяца не позволили бы ей шутить такими вещами.

– Что ж, учитель его – большой мастер и куда изящнее все делал, – осторожно согласился Страж, припомнив ответ хозяина зимовья. – Ты не веришь в это?

Милава несогласно мотнула головой. Ее рассказ сейчас с огромным вниманием слушали все гости Бабы-Яги. Но только двое ее товарищей по поискам понимали, к чему клонит девушка.

– Пока ждала, когда хозяин зимовья вам кузню свою покажет, обнаружила там лист промасленной бумаги с наброском будущей работы, – с жаром продолжила рассказ Спутница. – А в уголке его печать мне знакомая стояла – знак мастера!

– Знакомая? – вмешался в беседу удивленный Февраль: откуда девушке, недавно в мир сказочный явившейся, знать о подобном?

– Я в доме Января-Месяца книжку нашла, – поспешила объяснить девушка. –  С изображениями металлических гравюр. Ох и чудесные они! И на каждом изделии на рисунках тех такое же клеймо стояло. Я сначала не придала этому листу с эскизом значения, но как увидела напряженный взгляд кузнеца… Словно осенило – его работа изделия те, что под сеном спрятаны. И он это скрывает!

– Клеймо мастера хорошо запомнила? – резко прозвучал, перебивая ее, вопрос Января. Первое, что сказал он после появления своего. Месяц из слов и догадок Спутницы уже сделал свои выводы. И весьма важные.

– Конечно! Могу в книге вашей показать, – уверенно кивнула головой девушка и продолжила рассказ: – Я как раз вышла на улицу, подальше от жара кузни, чтобы с мыслями собраться. И уже решила назад возвращаться, чтобы вам о наблюдениях своих рассказать. Только не успела, он меня в колодец скинул. Думала, тут и конец мой настал, но вместо того, чтобы утонуть, оказалась на дне морском.

Месяцы при этом переглянулись, Константин неприязненно поежился, а Настя тихо хихикнула. Не было у нее сил сдержаться, пусть даже разговор серьезный шел. Посмотрев на соклановку, Милава тоже улыбнулась, задним числом признавая: вопреки обстоятельствам весело все тогда обернулось.

– А дальше что было? – спросил Февраль, опираясь плечом о стену. Он привычно расположился в некотором отдалении от всех, наблюдая происходящее как бы со стороны. – Как выбралась ты оттуда?

– Так Царь Морской меня нашел и к Январю-Месяцу домой отправил, – спокойно ответила Спутница. – Только почему-то я в лесу том…

И тут снова! Перебивая Милаву на полуслове, кто-то гневно спросил:

– Яга, да совесть есть у тебя?!

Но в этот раз Спутница Января «источник возмущения» заприметила и с любопытством обратилась к хозяйке дома:

– Олеся, что ему от вас надобно?

– Кому? – удивилась ведунья, что тоже заслушалась рассказом своей пациентки.

– Да тому лохматому старичку с хитрющими глазами, – пояснила девушка, кивком головы указав в сторону окна.

Стоящий в том направлении Горыныч немедленно оглянулся всеми тремя головами, но, никого не увидев, удивленно поинтересовался:

– Какой еще старичок?

Тут к окну обернулись все.

– Может, у нее температура? – обеспокоенно предположила Настя, приложив ладошку ко лбу соклановки. – Так вроде бы нормально все.

И лишь Баба-Яга в непонятном оцепенении ничего не говорила, переводя взгляд с окна на Спутницу и обратно.

– Помоги же мне хоть ты, красавица! – тем временем взвыл старик, подлетая к ее постели.

– Да чем же я могу помочь... призраку? – удивилась Милава, заметив странную манеру передвигаться, присущую незнакомцу, и повыше натянула на себя одеяло.

Январь быстро подбежал к кровати Спутницы своей, реагируя на ее испуг. И недоуменно осмотрелся: с кем Милава разговор ведет?

– Не призрак он, а душа, – словно отмерев, поспешно ответила Олеся, тоже подойдя к кровати. – Видишь, он не прозрачный, а по контуру тела свет слабый исходит? А если этот надоеда еще с недельку побудет в мире живых, то свечение исчезнет и он станет полупрозрачным. Вот тогда это и будет призрак.

– Ого, а я и не знала! – удивилась Милава и неожиданно даже для самой себя ухватила старичка за бороду: любопытно ей стало. – Ух ты, я до него дотронуться могу!

– Пусти, пусти, девка! – возмутился старик. – Ты что это удумала? У меня жена есть!

– Да сдался ты ей, пень старый, как пятое колесо телеге, – фыркнула Ведунья, уперев руки в бока.

Присутствующие в полном недоумении вслушивались в странные речи Милавы и Олеси, пытаясь понять, о чем те говорят.

– А может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – выражая всеобщее недоумение, прозвучал холодный голос Января-Месяца.

Выпустив бороду старичка, Милава шустро спрятала руки под одеяло и принялась корить себя за ребячество.

«Чай, не дите малое, неразумное, а повела себя хуже некуда. О делах ведь серьезных разговаривали, как колдуна темного изловить да к ответу призвать».

– Объяснение простое, – нисколько не испугавшись гнева Месяца, устало пожала плечами Ведунья. – Не прошел бесследно для Спутницы твоей плен в артефакте – нельзя подойти к Грани и дыхания ее на себе не ощутить. Ученица новая появилась у меня. С душами общаться уже может. Да ты и сам все понять должен был. Посмотри на Милаву! Оставила Грань в глазах да на волосах ее отпечаток свой.

Январь спокойно кивнул, давая понять, что заметил. А Олеся ободряюще локтя его коснулась и прошептала:

– Не волнуйся, Месяц. Всему, что сама знаю, обучу ее, она сильная и способная. Только… расскажи Милаве о том, что ее от ухода за Грань удержало.

– Откуда?.. – начал удивленно Яромир.

– Мне ли правды не видеть? – усмехнулась Ведунья. – Расскажи до того, как она сама способна будет понять.

И так тихо сказала, что только девушка их и услышала и вопросительно на Яромира уставилась. Он в ответ едва заметно кивнул, обещая все позже объяснить. И глаза синие сверкнули, как сапфиры драгоценные.

Но разговор этот был мимолетным, больше взволновали Милаву слова о волосах. Пощупав голову, девушка поднесла к лицу одну прядь и тихо ахнула. Ее когда-то каштановые волосы теперь стали темней ночи.

«Как у Олеси!..»

– И глазищи теперь черные, прямо как у меня, – с непонятной грустью отметил  Кощей.

– Как же так? – прошептала Милава, не понимая причины таких перемен.

Не ожидала она таких кардинальных изменений во внешности своей. И оттого неприятно стало, словно ее другим человеком подменили.

– Девка, прекрати слезы лить, – влез вездесущий старик. – Твоя беда и не беда вовсе. Лучше меня пожалей!

– Я тебя сейчас пожалею! – пригрозила Олеся, взмахнув рукой. – Так пожалею, что и в следующей жизни помнить будешь. А ну марш за Грань, надоеда!

Увидев, как рядом с Ведуньей открывается темный провал, от которого холодом загробным веет, Милава уже вскрикнуть хотела, предупреждая об опасности. Но заметив, как спокойна Баба-Яга, промолчала. И только с жадным любопытством следила за тем, как Стражница выпроваживает упирающуюся душу. Было забавно наблюдать за стариком, возмущающимся нежеланием Олеси помочь в его беде и «войти в положение». Но Ведунья была непоколебима.

Подпихнув его в плечи, Стражница проворчала:

– Иди-иди, а то совсем обнаглел. При жизни был хитрюгой и после смерти таким же остался!

Когда все успокоилось, а душа дедушки-интригана отправилась за Грань, Олеся, как ни в чем не бывало, отошла от кровати. Дмитрий с Настенькой, Февраль и Стражи проводили ее пристальными взглядами: никто из них с миром мертвых не сталкивался. Даже сила Месяцев на этот мир не действовала.

Помолчав некоторое время, Дмитрий все же спросил, возвращаясь к прерванному разговору:

– Милава, так что произошло после того, как ты в лесу оказалась? Тебя сразу к артефакту перенесло?