Во имя Таурха и Ашера (СИ) - "Тенже". Страница 3

– Куда ты меня тащишь? – спокойно спросил омега.

– В коридор. Если сейчас кто-нибудь психанет, начнется истерика и давка. Я ничего не вижу, но помню, как выйти наверх. Надо подняться к вертолетным площадкам.

– Поторопись, арка не разрушается, вода прибывает.

То, что уровень воды повышается, Терен чувствовал – было по колено, стало по бедро. Он растолкал препятствия, едва не вывихнув плечо, коснулся стены, убеждаясь – да, проем, проход, можно двигаться, ориентируясь по барельефу. Омега по-прежнему позволял обнимать себя за живот. Не брыкался, не сбрасывал руку. Так же спокойно, как и прежде, спросил:

– Ты соображаешь, что делаешь? Это святотатство.

– Я бы не назвал это святотатством… – возразил Терен и заткнулся после объяснения.

– Я не тебе! Убирай его, идиот!

– Я не могу! – придушенно ответил знакомый голос. – Я пытаюсь, а ему все равно. Он…

Раздался громкий плеск. Рядом с ними отирался тот самый придурок с необузданной магией, которого ругал инструктор. И, похоже, тут же рядом плавал его варан. Действительно, святотатство.

– К вашим раздевалкам направо или налево? – спросил омега. – Возьмите снаряжение на всякий случай.

– Направо, – ответил Терен и двинулся по коридору, преодолевая сопротивление воды и касаясь ленты барельефа.

Боль, прокатившаяся по телу после удара молнии, не прошла совсем – осталась петлей на запястье, как будто… Мелькнула надежда: а вдруг это знамение, и синеглазый ищет не новенького в триаду, а второго альфу, и с одним можно будет поругаться и договориться, и… Омега высвободился, не позволяя себя обнимать, зато взял за руку. Это уняло саднящую боль. Идти, сцепляясь пальцами, было лестно и приятно. Мешала колкая мысль – кажется, омега взял за руку и того придурка, замыкая цепочку. И только бестолковый варан плыл за процессией сам по себе.

В зале для молений началась ожидаемая паника. Крики перекрывали раскаты грома, омеги и альфы бросились прочь от алтаря, спасаясь от избытка воды – диковинного происшествия для засушливого Эсанта. Волны и плеск пока еще были далеко позади – Терен с придурком возглавили бегство, спасая омегу. Коридор шел вверх, уровень воды снижался. Вскоре под подошвами зачавкали мелкие лужи.

– Проем. О, тут свет. Слабенький, из подвального окошка. Не открывай глаза!

Терен зажмурился после окрика.

– Скажи номер ячейки, я заберу.

– Шестьдесят четыре.

– Не утруждайте себя, эсинбат, – судя по звукам, придурок двигался быстро и уверенно. – Я унесу два комплекта снаряжения. Выходите наверх, я догоню.

Терен почувствовал на лице прохладную ладонь, окунулся в знакомый запах. От шеи, вниз по спине, до самого копчика, пробежала волна мурашек. Давно забытое удовольствие – прикосновение омеги. Ох, Таурх и Ашер, зачем же вы дразнитесь? Как же хорошо…

– Сейчас мы войдем в темный коридор. Попробуй открыть глаза.

Терен выполнил указание. Резь, радужные пятна… еще раз зажмуриться, снова открыть… нет, пока не получится.

– Пройдет. Временная слепота после молнии держится до часа. Еще рано волноваться. И все-таки я попрошу врачей тебя осмотреть. Сейчас толпа врачей набежит – как же, такое ЧП!

Терену было наплевать и на врачей и на слепоту. Он осторожно терся носом о пальцы омеги, стараясь не переходить границы приличий. Можно соврать, что зрение не возвращается. Лишь бы еще часок побыл рядом, касался.

– Осторожно, ступеньки! Десять ступенек, площадка, еще десять. Брысь из-под ног, кому сказал!

Кажется, омега отвесил безмозглому варану пинка. Точно женатый, ни один холостой не рискнет так бесцеремонно строить незнакомого альфу. Да и возраст уже… явно не мальчик.

Сзади раздались шаги – подтянулся придурок со снаряжением.

– Осторожно! Давай-ка по пандусу… отлично! А теперь в тенек.

Терен уперся лбом в стену Цитадели и попробовал открыть глаза. Все равно омега убрал руку и отошел. Что уже цирк устраивать?.. Заплясали, задвоились пятна. Сквозь бело-зеленую пелену пробивались силуэты – омега, придурок… Нарастающий грохот – это вертолет, и смотреть не надо. А если посмотреть? Шикарный «Шмель», в меру легкий, комфортабельный, с эмблемой «Эснефти» на борту.

Вертолет нахально приземлился на дорожку – игнорируя полетные нормы, санитарно-технические требования и правила приличия. Дверь отъехала в сторону, выпуская высокого крепкого альфу лет пятидесяти и мощного варана густо-серого цвета. За ним выскочил второй альфа, немногим моложе, подал руку омеге-ровеснику. Следом за омегой на дорожку выпрыгнул еще один альфа – не старше тридцати лет, и два варана. Вараны дружной толпой кинулись к спасенному из подземелий синеглазому омеге, заметались, хлеща друг друга хвостами и выражая искреннюю радость.

– Слушайте, там потоп! Арка метров пять высотой, и из нее хлещет и хлещет! – сообщил синеглазый хозяевам варанов.

– Не рассказывай! Я хочу посмотреть!

Старший омега явно наслаждался ситуацией – рвался на место происшествия, преодолевая сопротивление своих альф.

– Пап, ты там не увидишь ничего, зал наверняка затопило!

– Хоть одним глазком!

Вараны рассыпались кучами песка. Двое альф успели проскочить вперед, квадра двинулась вниз, в подвал, навстречу потопу и неприятностям. Терен прислонился к стене Цитадели, медленно сполз вниз и сел на корточки. Вот почему синеглазый показался ему знакомым… Когда зрение вернулось полностью, Терен узнал в старшем омеге эсинбата Дамиана. Того, кто помог ему воплотить первого варана.

Тогда – ох, Ашер, это было почти двадцать лет назад! – от Терена отказался четвертый наставник. Терен ждал отчисления из Школы Боевых искусств, а дождался самой удивительной встречи в своей жизни. Его – по личной просьбе директора – отвезли на участок, где воздвигались арки для «Западного потока». Там кипела жизнь, ревела строительная техника, стыковались трубы, которые будут поставлять нефть в один из сопредельных миров. Возле двойной арки, открывавшей путь в межмирье, весело ругалась триада. Первый альфа держал на руках ребенка, второй пытался надеть на омегу кепку, чтобы предотвратить солнечный удар. Вараны грызли украденный у строителей кусок изолированного провода, ребенок плакал и желал, чтобы ему поймали оранжевую бабочку. Эсинбат Дамиан велел альфам успокоить сына – «да хоть голыми пляшите, лишь бы он не визжал!» – и повел Терена вокруг арок: «Пойдем. Глупости они говорят про медитацию, я вот никогда не медитирую, и нормально живу. Найдем твоего варана. Ты, давай по сторонам смотри, как его увидишь, сразу меня в бок толкай, поймаем». Они шли по песку, пинали отвалившиеся веточки фальгара – арки для трубопровода закрепляли по сорок-пятьдесят раз. Дамиан вывалил ворох шуток, рассказал десяток историй о варанах своих альф, и Терен перестал бояться, отпустил щекотку магии на свободу, увидел шевеление песка и показал:

– Вот он!

Дамиан провел рукой над рябью, ловко подхватил обломок фальгара. Нашел острый край, уколол палец сначала себе, потом Терену. Улыбнулся, держа в ладонях окровавленное песочное стекло, велел:

– Давай, ладонь к ладони, и зови.

Терен навсегда запомнил слияние магии, уверенную поддержку омеги, робкую власть над песком, превращающимся в живое существо. Варан тогда получился мелкий и неуклюжий, но эсинбат Дамиан хвалил и его, и Терена – и первое воплощение запомнилось на всю жизнь. А тот кусочек фальгара оплели сначала кожей, а потом уже серебром – так и появился амулет, который Терен носил на груди с отрочества, никогда не снимая.

«Яци… Того мальчишку, который сидел на руках у старшего альфы, звали Яци. Я вырос. Он тоже вырос. И подумать не мог, что он омега. Надо же, когда и где встретились».

Запястье обожгло, словно накинули и дернули раскаленную удавку. Терен расстегнул «липучку» манжета, убедился, что метка проступила ярко и отчетливо. Быстрое движение скрыло улику. Навалился удушающий страх – вот и воля богов. И что теперь будет?

– Эй! Тебе нехорошо? – синеглазый Яци присел на корточки, заглянул ему в лицо. – Ты бледный.