Обитатели холмов [издание 2011 г.] - Адамс Ричард. Страница 72

— А тебе-то как живется? — спросил Шишак.

— Сейчас неплохо, я ведь в аусле, — ответил Майоран. — А если бы мне удалось дослужиться до офицера, жил бы еще лучше. Я уже два раза просился во внешний патруль — только так ведь и можно себя проявить. Дерусь я и беру след не хуже других, но от офицера, ясное дело, требуется не только это. Офицеры у нас что надо, правда ведь?

— Правда, — с чувством отозвался Шишак.

Его поразило, что Майоран явно считал Шишака своим. И в его голосе не слышалось ни зависти, ни недовольства. Шишак уже начинал понимать, что в этом городке никто не скажет больше, чем требуется, никто не сунет нос не в свои дела. А может быть, Майоран решил, что Шишака перевели из другого подразделения.

Когда стемнело и кролики уже собирались возвращаться в норы, капитан Кервель вышел на линию постов, чтобы встретить патруль Дремы. Шишак пристроился рядышком послушать, о чем они говорят. Он догадался, что Дрема ходил к железной дороге, но не нашел там ничего любопытного.

— А за дорогу вы когда-нибудь ходите? — спросил он.

— Редко, — ответил капитан. — Там, знаешь ли, так сыро, что кролику делать нечего. Так что быть-то я там был, но без задания предпочитаю туда не соваться. В мои обязанности входит приглядывать за окрестностями — не появится ли чего новенького — и докладывать Совету. Да следить, чтоб никто не удрал. Как тот бедолага, Блэкавар. Как он меня укусил, когда падал, — вовек не забуду! Если погода вроде сегодняшней, то мы доходим до насыпи, а потом бежим вдоль нее по своей стороне. А иногда идем совсем в другом направлении, до амбара. Все дело в задании. Кстати, сегодня я видел генерала, и, по-моему, через день-другой он собирается взять в дозор и тебя, когда ты устроишься и пройдет ваша очередь на силфли утром и вечером.

— Да зачем ждать-то так долго? — воскликнул Шишак, постаравшись, чтобы в его голосе прозвучало как можно больше пыла. — Почему не раньше?

— Когда подразделение выходит на силфли утром или вечером, для охраны нужна вся аусла. Видишь ли, в это время кролики слишком уж энергичны, и нужно особенное внимание. А вот когда наступает очередь силфли в на-Фрита или фа-Инле, часть ауслы может уйти во внешний патруль. Ну, давай прощаться. Пора отвести ребят к Криксу и доложить генералу.

Когда все подразделение спустилось под землю и охрана увела Блэкавара, Шишак извинился перед Кервелем и Гравилатом и пошел к себе в нору. Несмотря на то что нор не хватало, в каждом подразделении для часовых отводилось два больших, просторных помещения, а у каждого офицера была собственная спальня. Оставшись наконец в одиночестве, Шишак сел и задумался.

Задание казалось невыполнимым. Шишак твердо знал, что с помощью Кехаара сам он из Эфрафы удерет, когда только пожелает. Но как же, черт возьми, вывести крольчих? Предположим, они с радостью согласятся, тогда можно попробовать на свой страх и риск отозвать часовых. Но Кервель заметит побег через пару минут. Остается единственная возможность — прорываться днем. Подождать, пока Кервель уснет, и снять с поста часовых у одного из выходов. Шишак задумался. План хорош — без сучка без задоринки. На ум пришел Блэкавар. Наверняка днем он сидит под охраной в специальной норе. Вряд ли кто знает, где именно эта нора, — в Эфрафе никто ничего не знает точно, — а уж новенькому, конечно, о ней никто не расскажет. Так что от мысли взять Блэкавара с собой придется отказаться — с ним любой план провалится.

— Чтоб меня блохи заели, если я его брошу, — пробормотал Шишак себе под нос. — Ясное дело, Черничка сказал бы, что я болван. Но я тут сам себе голова и могу делать все, что мне нужно. А вдруг из-за этого Блэкавара я провалю дело? Ох, Фрит небесный! Ну и задачка!

Он думал над этим до тех пор, пока не сообразил, что мысли бегают по одному кругу. Вскоре он уснул. А когда проснулся, сияла луна, прекрасная и спокойная. Шишак решил взяться за дело с другого конца — сначала уговорить кого-нибудь из крольчих бежать, а уж потом вместе разрабатывать план. Он спустился вниз и наткнулся на молодого кролика, который предпочел спать в коридоре, а не в переполненной норе, Шишак разбудил его.

— Ты знаешь Хизентли? — спросил он.

— Конечно, сэр, — с трогательной готовностью ответил кролик, простодушно пытаясь выглядеть бодро.

— Сбегай найди ее и передай, чтобы шла ко мне в нору, — велел Шишак. — И пусть придет одна. Понял?

— Понял, сэр.

Юнец убежал, а Шишак вернулся к себе в нору, размышляя, не вызовет ли подозрений такой приказ. Потом решил, вряд ли. Из разговора с Кервелем Шишак уже знал, что офицеры посылают за крольчихами довольно часто. Так что если кто поинтересуется, Шишак скажет, что просто решил поразвлечься. Он лег и стал ждать Хизентли.

Кто-то прошел по темному коридору. Медленно остановился у входа. И молчал.

— Хизентли? — спросил Шишак.

— Это я.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал Шишак.

— Вы офицер подразделения, сэр. Слушаюсь. Правда, вы ошибаетесь…

— Нет, — ответил Шишак, — нет никакой ошибки. И не нужно меня бояться. Входи и садись поближе.

Хизентли повиновалась. Шишак услышал, как колотится ее сердце. Она вся напряглась, глаза ее были закрыты, а когти вонзились в пол.

— Хизентли, — прошептал ей Шишак в самое ухо, — слушай меня внимательно. Помнишь, много дней назад, вечером, в Эфрафу пришли четверо кроликов? У одного была очень светлая шкурка, а у другого на передней лапе шрам от крысиного укуса. А ты разговаривала со старшим — его звали Падуб. Я знаю, что он тебе сказал.

Она в ужасе повернулась к Шишаку:

— Откуда вы знаете?

— Неважно. Слушай.

И Шишак принялся рассказывать о Пятике и Орехе, о гибели Сэндлфордского городка, о путешествии к Уотершипскому холму. Хизентли слушала затаив дыхание.

— А знаешь ли ты, — продолжал Шишак, — знаешь ли ты, что произошло с кроликами, которые рассказывали тебе про погибший городок, про то, как пришли в Эфрафу просить себе жен?

В ответ Хизентли еле выдохнула на ухо Шишаку:

— Я знаю только то, что нам сказали. Они бежали на следующий вечер. И тогда погиб капитан Горчак.

— А еще кого-нибудь посылали за ними? Я спрашиваю про следующий день.

— Анхуза арестовали, Горчак погиб — так что некому было.

— Беглецы вернулись домой. Один из них и сейчас недалеко отсюда — вместе с Орехом, Пятаком и другими. Все они умные, хитрые. Они ждут, чтобы я вывел из Эфрафы крольчих — сколько уговорю. Завтра утром я смогу переслать им весточку.

— Как?

— С птицей. Если все будет в порядке. — И Шишак рассказал ей о Кехааре.

Когда он замолчал, Хизентли не произнесла ни слова, и Шишак никак не мог понять: то ли крольчиха обдумывает его предложение, то ли просто не верит. Может, она приняла его за шпиона и боится ловушки? А может, хочет лишь одного — чтобы Шишак оставил ее в покое? Наконец он сказал:

— Ты веришь мне?

— Да, верю.

— А вдруг я шпион Совета?

— Нет, ты не шпион. Я это знаю.

— Откуда?

— Ты вспомнил о кролике, который назвал Эфрафу страшным местом. Но он не один здесь такой. И я тоже так говорила. Теперь, правда, редко: мое сердце уже замерзло.

— Но ты поможешь мне уговорить своих подруг? Нам ты нужна, а Эфрафе — нет.

И вновь она не ответила. Шишак услышал, как рядом прополз червяк, а наверху, в траве, пробежала какая-то мелкая зверюшка. Шишак знал, как важно сейчас не торопить Хизентли, и спокойно ждал.

Наконец она заговорила так тихо, что каждое слово слетало, как выдох:

— Из Эфрафы можно сбежать. Это очень опасно, но можно. Я не знаю, что дальше. Ночью страшно и все непонятно. А потом люди, люди и все эти иххрадада! Собака… Веревка, похожая на сухую ветку. Кролик — нет, это невозможно! — кролик едет нахрадада! Ох, кажется, я поглупела… Летние сказки для малышей. Когда-то и я умела видеть — это как будто смотришь на деревья за полем под дождем.

— Тебе познакомиться бы с моим другом, — сказал Шишак. — Он вроде тебя. Я ему всегда верю. Тебе тоже верю. И если ты говоришь, что удрать все-таки можно, значит, можно. Но я спрашиваю: приведешь ли ты еще кого-нибудь?