Потери и приобретения (СИ) - Кустинская Алёна Олеговна. Страница 14

 Ренальэль провёл нас в просторную комнату, судя по всему, гостиную. У левой стены был большой камин, украшенный серебряными веточками чего-то, напоминающего виноград. Напротив стоял стеклянный столик на серебряных же ножках, вокруг него — армия кресел и диванов. У правой стены был бар, полный напитков различной крепости: от воды до местного аналога коньяка — элайт. Прямо перед входом были два окна в пол, за которыми открывался прекрасный вид на сад. Между окнами стояла серебряная статуя в виде змеи. Вообще, все помещение было выполнено в нежно-голубых и бежевых тонах, только пол был из тёмного дерева да потолок был белым. Над журнальных столиком висела гигантская люстра, также из серебра.

 За столиком на диване сидела красивая эльфийка с волосами глубокого синего цвета, её глаза были таким же чёрными, как и у Призрака. Она улыбнулась при нашем появлении. Справа от неё сидел о-очень большой эльф, даже выше того, что стоял на воротах. Его голубые волосы были до лопаток. Лицо всё в шрамах, что его абсолютно не портило. В глазах шоколадного цвета плясали бесы. На его фоне эльфийка казалась миниатюрной. На соседнем кресле сидела девушка, почти полная копия брата, только глаза посветлей. Она-то и поднялась при нашем появлении и снесла Призрака на фиг.

 — Рик, убьешь же! — прошипело придушенное тело брата из-под сестры. Та весело рассмеялась:

 — Тебя убьешь, как же! — А потом наехала, тыча ему кулачком в живот: — Ты почему не приезжал?! У меня столько всего случилось, столько надо рассказать, а ты!..

 — Не имел возможности, — веско ответил Призрак, поднимаясь и помогая подняться сестре. — Привет, мама, привет, папа!

 — Здорово, сынок, — эльфище обнял сына, тот аж позеленел.

— Па-ап, я не железный! Ты с кем-то меня путаешь! — просипел бедняга.

 — Рон, задушишь же его! — предостерегла мужа мать Призрака.

 — А это ему будет полезно, для профилактики, — сказал он, отпуская сына, которого тут же обняла мать. — Действительно, почему ты не приезжал? Мы тут волновались, не знали, что и думать! Заехал бы один, на пару деньков, ничего не случилось бы! Так нет! Без братьев никуда! — Рон, кажись, очень раздосадован, и срывает своё волнение на сыне.

 — А потому, отец, что мы — семья! — проурчал Призрак, вырвавшись из рук матери, вновь стоновясь сотканым из воды. — Куда они — туда я, и наоборот. Как бы больно это ни звучало для вас, они стали мне куда как лучшей семьёй, чем вы! Мы друг друга понимаем, не запрещаем ничего, помогаем! А вы... вы постоянно мне перечили, даже в ВУМЗ пустили после года препирательств! — под конец он уже кричал. Чтобы его успокоить, я сказала:

 — Призрак, семья — это главное, особенно та, которая тебя вырастила. Они перечили потому, что за тебя волновались. И в конце концов, — тут я грозно рыкнула: — прийди в себя, тряпка!

 Вздрогнули все, особенно Призрак. Потом он помотал головой.

 — Спасибо, — сказал он. — Нервы ни к черту.

 — А чё сразу я? — привычно возмутился Чёрт. Это сняло напряжение.

 — Ну что, лучше? Или ещё рыкнуть? — спросила.

 — Не надо! — подняв руки вверх, воскликнул Бес.

 — Ладно, не буду. Уговорили, — применительно сказала я.

 — Так что теперь, Призрак, пообщайся с семьёй, — сказал Демон. И обратился к родителям брата: — Скажите, а где мы будем ночевать?

 Родители Призрака, удивлённо наблюдающие за нашим разговором, не сразу поняли, что обращаются именно к ним. А когда поняли, отец семейства сказал:

 — Рен, проводи гостей в их покои.

 Ренальэль кивнул и повёл нас на второй этаж. Наши покои располагались по соседству. Мои — дальние справа от лестницы. Я зашла и обомлела. Это же комната моей мечты! Слева у стены камин из тёмного камня, напротив него — пара глубоких бежевых кресел. Перед ними лежал большой белый ковёр с высоким ворсом. Он вызвал у меня непреодолимое желание лечь на него, собственно, я не особо и сопротивлялась. Справа — дверь из тёмного дерева в другую комнату, справа от неё — большой книжный шкаф, полный различных фолиантов (при ближайшем рассмотрении, они оказались любовными романами. Фу-у...), а слева — бар с напитками, куда я и направилась, вдоволь повалявшись на необычайно мягком ковре. У дальней стены был большой бежевый диван с множеством подушек, на котором было бы очень удобно читать книги, и большое окно с широким подоконником.

 Выбрав себе элайт, что покрепче, я направилась к камину. Сев на коврик, решила полюбоваться на огонь, попивая напиточек. В такие моменты умиротворения все невзгоды становятся мелкими и жалкими. Жаль, что находятся такие, кто появляется вечно не вовремя.

 Ко мне в комнату постучали и вошли без разрешения. Ну во-от, все очарование момента улетело. Посетителем оказался Призрак.

 — Что, уже поговорил с родней? — спросила. — Что-то быстро очень.

 — Быстро? — переспросил он, садясь рядом со мной. Он откинулся на правое кресло и сказал, смотря на огонь: — Уже вечер, Смерть. Знаешь... — он замялся. — Я никогда не думал, что разговор с семьёй, ну, после такого большого перерыва, будет настолько... — он покрутрл рукой, подбирая подходящее слово.

 — Тягостным? — подсказала я.

 — Да, именно. Даже с источником было не так тяжело договориться, как просто пообщаться с родными. Почему так? — требовательно спросил он, но в глазах уже как будто поселилось понимание. Подумав немного, я всё же решила ответить на его ворос:

 — Ты уже не считаешь их своей настоящей семьёй, Фар, — мне показалось, что назвать его по имени будет правильней. — Да, они вырастили тебя, были всё время рядом. Но... хм... найдя нас, ты обрёл нечто новое, что было намного роднее тебе, чем истинные родственники.

 — Очень неприятно это осознавать, — грустно сказал он мне. — А ты как думаешь, что с твоим родителями?

 Этот вопрос застал меня в врасплох, конкретный такой. Ведь я в последнее время о них не думала. А действительно, как там мои родители?

 — Не знаю, — через какое-то время ответила я. — Я даже думать о них забыла. Надеюсь, с ними всё хорошо.

 Мы помолчали. За окном окончательно стемнело. Призрак думал о чём-то своём, а я вообще находилась в состоянии мысленной апатии.

 — Призрак, а как ты договаривался со своим источником? — прервала я затянувшуюся тишину.

 — Кхм... Ну-у... Я подплыл к нему, а он мне давай про испытание заливать. Подумав, решил всё-таки его пройти. Потом я оказался в какой-то пещере, кругом непроглядная тьма, куча голосов. Меня мучала ужасная жажда. Вдруг я услышал плеск ручейка справа от себя... — голос его звучал отстраненно, будто бы он вновь переживал он события. — Я подполз, ноги не слушались. Напился. Потом меня вынесло к источнику, он сказал, что я прошёл испытание. Оказывается, если бы у меня не хватило сил, я бы вообще не смог подползти к ручейку, и умер бы от обезвоживания. Собственно, потом я слился со своей силой.