Шагни в Огонь. Искры (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi". Страница 100

– Юнави, – повторил старший брат строже. – Ты поступаешь невежливо.

Девочка помялась ещё, осторожно выглянула из-под руки Ацу. Она явно опасалась лишь Тенки – с Ацу, не иначе, была давно знакома.

Нинъе слегка растерялся, не умея общаться с маленькими детьми. Хотя, если подумать, сестра Тардиса, наверняка, как все элхе, выглядела младше своего возраста. Тенки едва дал бы ей восемь, на самом деле ей может оказаться больше десяти.

– Привет, – попробовал сказать нинъе.

– Ну же, Юнави, как тебя зовут? Скажи Тенки-дии.

Практикант опять усмехнулся, на этот раз немного вымученно. Тардис воспитывал сестру, пользуясь любыми подходящими для этого объектами. Суффикс «дии», «старший братец», в связке с собственным именем нинъе услышал впервые в жизни.

Ацу вежливо молчал, не вмешиваясь. Тенки тоже не оставалось ничего иного.

Наконец девочка снова выглянула. Посмотрела с опаской, словно проверяла, не накинется ли.

– Юнави Дени... – подсказал брат.

– Юнави Дени-эльви! – выкрикнула она неожиданно. И, словно испугавшись собственных слов, опять юркнула за Ацу.

– Сколько тебе лет? – терпеливо напомнил Тардис.

– Восемь! – раздалось из-за спины темноволосого элхе.

– Ты прости, Тенки, она боится незнакомых, – вздохнул Тардис. – Никак не приучу вести себя вежливо.

– Да не, она вполне вежливая, – запротестовал нинъе, хотя девочка и впрямь показалась ему слегка инфантильной. В конце концов, восемь лет! Он к тому времени уже вовсю участвовал в драках между рыбаками и горниками. А ещё через пару-тройку годков всерьёз начал раздумывать, как бы удрать из деревни.

Впрочем, Тенки опять упускает из виду: они принадлежат к разным расам.

– Пойдём играть, – Юнави обращалась к Ацу, тянула его за руку.

Играть?!

Ацу тоже казался удивлённым. Но глянул на Тардиса, получил в ответ согласный кивок. И повиновался ясно обозначенному приказу.

Целеустремлённо Юнави потопала куда-то вглубь Королевской школы.

– Ну ни... – изумился Тенки, глядя вслед двум фигурам. – Во даёт!

– Юнави любит Ацу, – рассмеялся Тардис. – Собирается за него замуж. Только тсс, это секрет.

– Замуж?! Ха-ха-ха! Жаль, придётся подождать. Не любитель же он маленьких девочек.

– Ацу? – задумчиво посмотрел Тардис в ту сторону, где исчезли двое. – Ну-у... Юнави твердит, что замуж хочет, «потому что он красивый».

– И чего-то он с детьми возится? Девушку бы ему хорошую, ласковую и послушную.

– Нарию? – улыбнулся и Тардис.

Тенки окинул взглядом честное сокурсниково лицо. В глазах того плескалась подозрительная радость. Так и виделось большими буквами написанное: «спроси меня, спроси меня, спроси!»

– А как у тебя, – медленно начал нинъе, не спуская взгляда с собеседника. – Как с личной жизнью у тебя?

Вместо ответа Тардис широко ухмыльнулся. И принялся копаться по карманам.

Нинъе следил за щингейцем со всё растущим подозрением. Наконец тот отыскал в недрах костюма овальную пластинку величиной с детскую ладошку и со смущённой усмешкой на губах протянул собеседнику.

На пластинке была изображена девушка-элхе. Симпатичная, большеглазая, розовые губки. Волосы тщательно зачёсаны назад и вверх, убраны драгоценностями – обычная причёска замужней женщины. На открытой стройной шейке пара бус.

Взгляд Тенки прошёлся по лицу, опустился ниже, нинъе полюбовался широко развёрнутыми красивыми плечиками, тонкой линией ключиц. Грудь слегка выдавалась в глубоком вороте – да, ничего не скажешь, и впрямь очень и очень аппетитная девочка.

– Ну, симпатичная, – признал практикант.

– И всё? – удивился Тардис. – Не узнал, что ли?

– Э? – Тенки снова взглянул на портрет.

Черты лица девушки и правда кого-то напоминали. Но не так уж и много у него было знакомцев среди девушек-элхе! Разве что...

Этот открытый, доверчивый взгляд. Манера смотреть прямо, не скрываясь, не жеманясь. Он уже видел подобный взгляд, это точно. Прибавить бы ещё коротко остриженные спереди волосы, спадавшие на лицо лесенкой мелких тонких прядок, сзади длинные, распущенные. Немного косметики бы, хитрых узоров по лбу, левой щеке – что там было, растения какие-то, цветы?

– Мать твою, Облако! – раззявив рот от изумления, Тенки уставился на картинку.

Точно, это была Облако. В обычном платье, с причёской взрослой женщины, забыты причудливые нарийские узоры, улыбка искренняя, без смущения открывающая ровные зубки.

И, мать вашу ещё раз, Тенки наконец понял значение наряда и причёски – она замужем?!

– Вы что, поженились?! – никакая интонация не могла бы передать сейчас его изумление. Тенки пялился на щингейца, словно перед ним было какое-нибудь восставшее из Нижнего мира чудовище, а то и сам Йерх, пугало нинъеских детей, пришёл за его душой. Облако и Тардис поженились?!

– Ага, – кивнул с готовностью Тардис, задрал рукав, показывая свадебный браслет. – Она – её, кстати, зовут по-настоящему Миневея, Мине. Так вот, она же из купеческой семьи. На нарию учиться её отец отдал. И мы вовсе не дворяне – никто и словом не возразил.

– Слушай, но тебе же всего двадцать пять! – нинъе никак не мог прийти в себя.

Тардис пожал плечами:

– Может, пойдём хоть в столовую? Надоело стоять на месте.

– А, ну да, конечно, – спохватился Тенки. Торчать посреди холла и впрямь не было смысла.

– Мне-то двадцать пять, – объяснял Тардис, поднимаясь по ступеням, – но Мине же меня старше, ей и так уже пора было замуж. Ещё чуть-чуть, и кумушки начали бы судачить, мол, в девках засиделась. Вот мы и решили.

– А я ведь думал, вы так и расстались, – поделился Тенки воспоминаниями, – вы же вроде хорошо поссорились на третьем курсе.

– «Хорошо», говоришь, поссорились, – криво усмехнулся щингеец. – Ну да, я тогда уже думал, что всё, навсегда.

Тенки, собственно, думал так же: увлечение нариями у Тардиса временное, погулял, и хватит.

Ан нет, вон оно как.

– И что, ты так и собираешься жить в Щинге? – когда практиканты устроились за столиком, поинтересовался Тенки.

Тардис кивнул. Восхищённо просмотрел меню:

– Два года прошло, а у них ничего не изменилось! А что тут так пусто?

– Так лекции идут. Что, и расписание позабыл уже за ненадобностью?

– А вы с Ацу так тут и живёте? Кто из наших ещё остался?

– Эвисто снимает квартиру в центре, редко появляется, – Тенки откинулся на стуле, начиная доклад. – Иногда, как понадобится что, присылает мысль. Впрочем, довольно редко.

– У Эвисто напарник-то появился? – Тардис подозвал официанта, назвал пункты заказа. – Будешь что-нибудь?

– Мне курицу. Ага, взял кого-то из младших. Ну, про Намари ты знаешь, ушёл в науку.

– Вот Намари мне жаль, зря он адептом стал, – Тардис подпёр рукой голову. – По мне, так из него отличный светлый получился бы.

– А вот скажи-ка мне, – Тенки не смог подавить досаду, – чем вам так светлые мёдом намазаны? Не напрягает ли, постоянно быть словно по рукам, по ногам связанным?

– Кто же связывает? – поднял брови щингеец. – Сам решаешь. И стоит решить правильно, как такая энергия приливает, всё можно с дороги смести.

– А обязательное повиновение законам?

– Слушай, ну так на то они и законы? Если им не повиноваться, все устои рухнут.

– Но ведь даже законам свойственно порой ошибаться? Мне вот не по вкусу отдавать свободу, менять её на чужое навязанное мнение, – Тенки принял из рук официанта тарелки, помог расставить.

Тардис помолчал, ожидая, пока посторонний отойдёт.

– Но ведь эта твоя «свобода» – просто эгоизм, нет? – нагнулся наконец над едой. – Светлые тоже вполне свободны, да и...

– И? Чего, договаривай.

– Ты же знаешь, светлым больше доверяют. Они лояльней. Если два одиночки претендуют на государственную службу, предпочтение отдадут светлому, почти наверняка.

Тардис говорил правду. Тенки поморщился:

– Кому нужна ваша государственная служба, в мире полно других способов заработать на жизнь.