Инстинкт (ЛП) - Кеньон Шеррилин. Страница 18

Он поморщился от того, как она обнажила раны его невероятной жизни и всей ее реальности. Она была еще страннее, чем можно выдумать. Если бы он написал книгу или снял фильм, никто бы в это не поверил.

Да он и сам иногда не верил.

Но она ошибалась в одном. Один человек всегда говорил ему правду.

— Бабба, — сказал он, защищаясь.

Она приподняла бровь.

— Уверен?

Был, пока она так не посмотрела на него.

А теперь…

— Уверен, — но в его тоне слышалась неуверенность, которую она вызвала.

Она рассмеялась.

— Ты такой милый и наивный. Именно это я в тебе и люблю.

Ну, точно. Он был противоположного мнения. Никто не мог применить слово «наивный» к Николасу Амбросиусу Алойзиусу Готье.

— Да брось ты. Я был рожден с броней, — у него были серьезные проблемы с доверием миру. Никто не мог надеть на него розовые очки.

Губы Ливии скривила коварная усмешка.

— Это ты так думаешь. Но поверь мне, ты слишком наивен.

— С чего бы?

— Бабба сказал, что никогда не причинит тебе боль, что всегда будет за тобой приглядывать, а теперь встречается с твоей матерью. Как думаешь это закончится? Он поставит свой эгоизм выше твоих интересов. Рано или поздно все закончится, он причинит тебе боль. Вы оба это знаете.

Отступив от Ника, она соблазнительно прикусила губу.

— Когда интрижка с твоей матерью закончится, ты не будешь с ним больше разговаривать. Потому что ей будет очень больно, если ты будешь с ним общаться. Так что единственного отца, которого ты знал, вырвут из твоей жизни. Бабба это знает, ты это знаешь. Может, этого он и хочет. Может, он хочет, чтобы ты исчез, но не может сказать.

Эти слова были как пощечина для Ника. Это правда? Бабба правда хочет убрать его из своей жизни? Может, он всего лишь досадная помеха для этого большого парня?

— А что же Марк? — спросила она. — Думаешь, ему нравится играть в твою няньку? Они взрослые люди, Ник, а ты просто надоедливый ребенок. И даже не их. Ты для них ничто, дай возможность и они от тебя избавятся.

Эти слова причиняли боль. Он сильнее сжал зубы. Она права, у него и в прошлом были подобные страхи, но он не хотел верить в них.

А сейчас…

— А еще твой босс Кириан. Двухтысячелетний греческий генерал, скрывавший от тебя правду о себе, слуга богини Артемиды. Не буду перечислят всех секретов Ашерона. Он не просто Темный Охотник, Ник. Не просто атлант. Он древний бог. Но он умрет, но не позволит тебе узнать о нем. И когда ты узнаешь правду, станешь его худшим врагом. Он приговорит тебя к смерти за эти знания. И его проклятие направит тебя на путь, который ты так хочешь избежать. На путь, от которого ты изо всех сил бежишь.

По его спине побежали мурашки, когда она подтвердила его подозрения о древнем атланте. То, от чего Ашерон отлично уклонялся, когда Ник задавал вопросы.

— Как я уже сказала, ты окружен лжецами, которым нельзя верить. Людьми, лгущими тебе в лицо. У всех них большие секреты. Почему? Потому что они тебе не друзья не смотря на то, что ты думаешь. Ты им безразличен, Ник. Если бы это было иначе, они бы рассказали тебе все. Но они не хотят приближать тебя к себе. Они не хотят, чтобы ты узнал о них правду, потому что ты не имеешь никакого отношения к ним. Ты ничто.

Правда ранила его глубоко в сердце. Но он отказывался показать ей это. Ник не тот, кто вручает подобную силу другим. Он сохранит боль при себе, ее можно видеть лишь Коди и его матери.

— Мне нужно проверить Завида.

— Того, кто говорит тебе в лицо одно, а за спиной другое.

— Что? — он не смог остановиться и ахнул. — Что он говорит?

— Он тебе тоже не доверяет, считает тебя слабым. Маменькиным сыночком, который не может завязать ботинки без ее помощи. Он тебя жалеет.

Ник обиженно смотрел на Ливию. Так тяжело сдерживать эмоции. Это… просто ослепило его.

Он и не знал, что Завид так думал, особенно после того, как Ник спас ему жизнь.

— Не я это сказала, — она невинно хлопала ресницами. — Сообщаю для твоей же пользы. Ты должен знать, что они думают на самом деле, что говорят, когда тебя нет. Я никогда не буду так относиться к тебе, я слишком хорошего о тебе мнения.

Прикусив губу, она подошла к нему поближе.

— Я знаю, каково быть одной, когда некому доверять, некуда пойти, — она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его.

Ник отступил, прежде чем их губы встретились. Пусть Ливия и была привлекательной девушкой, но она не была его типом, и он никогда бы не причинил Коди такую боль. Он не такой и никогда не хотел быть слизняком. Сердце — священно, и когда кто-то доверяет тебе его, ты обязан поддерживать доверие к себе. Ник не собирался попускаться своей честью.

— Мне нужно узнать, почему Завид оставил Калеба одного.

— Малачай!

Он проигнорировал ее и ушел. Каждая молекула его тела говорила, что нужно установить как можно большее расстояние между ними, и как можно быстрее.

В кои то веки он себя послушал. Ему нужно обдумать это без ее голоса в голове, без того, чтобы ему говорили, какое он ничтожество.

Ник пробежал вниз по ступеням и вышел за дверь, ища Завида. Как только он оказался за защитным барьером, на него с криками напали мемитимы, как сошедшие с ума фанатки. Выругавшись, он выставил руку и раскидал их по сторонам.

— Демоны, пожалуйста! Я не ваш дружок. У меня на это нет времени!

Самый ближайший посмел зашипеть, как кошка.

— Малачай защищает Малфаса? Почему? Мы хорошо тебе служили. И ты смеешь встать на сторону врага после того, как тот нас всех предал? Да как ты посмел?

Ника ошеломила его ярость.

— Во-первых, вы служили не мне. Вы сражались за какого-то моего предка, я даже имени его не знаю. Чувак, серьезно? Эту карту разыграть не удастся, она не поможет победить. Во-вторых, Калеб влюбился и ушел с войны, о которой ты говоришь. Как его можно за это винить? Это вы пришли за ним, когда следовало просто оставить его с женой жить в покое и счастье. Если вы не хотели, чтобы он напинал ваши задницы, следовало остаться дома. Все дело в вас, не в нем.

Лидер мемитимов громко каркнул.

— Он знал секреты, которые мог передать нашим врагам. Мы не могли позволить ему жить со знаниями, которые были способны уничтожить нас.

— А вы знали его, так что это привело бы к взаимному уничтожению. Опять же, вы могли оставить его в покое, но не сделали этого. Так что все честно. Это вы пришли за ним. Он вас победил, смиритесь и оставьте его в покое.

Они снова поднялись в воздух и как темный циклон атаковали барьеры Калеба. Но, по крайней мере, они больше к нему не приставали. Ник не знал, радоваться или нет.

Волнуясь, он вздохнул от их упрямства. Ну, да. Этого они хотели для своих вновь обретенных жизней. Ему это казалось полнейшей глупостью. Зачем продолжать в том же духе, если можно сделать что-то положительное и конструктивное.

Например, купить бенье и кофе.

Найти себе девчонку и радостно проводить время наедине по-взрослому.

Зачем выбирать смерть, если можно выбрать жизнь? Где девчонки демоны-вороны, которые могут их убедить? Ну правда?

Потрясенный такой глупостью, Ник стоял и наблюдал, как они волна за волной налетали на защитный барьер Калеба. Он не был уверен, то ли его шокирует, то ли впечатляет их настойчивость. А еще это подтверждало силу Калеба, ведь он мог его сдерживать, даже будучи истощенным. Но все же… он жалел обе стороны.

Мемитимы не смогли простить даже спустя многие века, а Калеб не мог продолжить жить из-за их упрямства.

Зачем зацикливаться на прошлом, если у тебя есть чудесное завтра, которое можно испортить? В его голове всплыло любимое выражение Марка. Оно прекрасно подходило под ситуацию. Особенно, когда он наблюдал за их безумием. Они были так сосредоточены на Калебе, что уничтожали себя, пытаясь добраться до него.

Разве оно того стоило?

Точно нет.

«Блин, надеюсь я никогда не буду таким глупым. Хотя, признаюсь честно, чаще всего я тот еще тупица».