Летчик Мишка Волдырь - Гершензон Михаил Абрамович. Страница 25

Смеркалось.

Вдруг со звоном перед ним вырос трамвай. Мишка шарахнулся назад, трамвай прошел мимо.

На Тверской было тесно, яркие фонари резали глаза светом. Мишка свернул в переулок. Ему вспомнилось, как в последний день, когда уезжали на Кавказ, Матвей Никанорыч, высокий и рыжий, шагал между тюков и мешков с посудой и весело попыхивал своей коротенькой трубкой.

— Мишка! Волдырь! — окликнул кто-то парнишку.

Перед ним стоял Турхан, — чувашонок Турхан, — с пачкой газет в папке через плечо.

Мишка остановился, посмотрел на него стеклянными глазами, отстранил рукой и вдруг заплакал.

Турхан напрасно старался его успокоить. Он усадил его на ступеньки у чьих-то дверей, и Мишка долго плакал, вздрагивая всем телом.

Потом мальчики поговорили Турхан обещался прийти и побежал продавать свою Вечернюю Москву.

Когда Мишка пришел домой, в окнах уже было темно. Тетка Феня сердито проворчала что-то, открывая дверь; он тихонько проскользнул в спальню.

Все уже спали. Только Ерзунов лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.

— Откуда так поздно? — спросил он.

— Из больницы. Матвей Никанорыч разбился, — с трудом сказал Мишка.

Когда ребята уснули, ночь уже подходила к концу, и серый сумрак вползал в окна.

Мой рассказ кончен. Мишка Волдырь устроил у себя в доме кружок юных авиаторов, и звено «Красный Планер» строит теперь модель аппарата, такого, на каком разбился Матвей Никанорыч.

Когда модель будет готова, ребята примутся за постройку настоящего, большого планера, Я не знаю, удастся ли им их работа, но в одном я уверен: кабанчики элеронов у нового планера будут достаточно крепки и не дадут поломки в воздухе.