Взмах чёрного крыла - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка". Страница 75

— Страж? — удивлённо ахнула, когда поняла, на что намекал советник в лесном храме: ведь именно наличие такого стража является первым и, пожалуй, главным признаком того, что власть перешла к другому правителю.

— У каждого признанного Праотцом императора есть страж, — подтвердил мою догадку Гетер, а я в немом ужасе смотрела в словно неживые глаза Тарена. В них не было больше чувств, он не улыбался как прежде. Холодный, чужой, это был уже не тот парень, который помогал мне спасаться от погони, не тот, кто, смеясь, заявил, что мы друзья навеки. Этого Тарена я не знала и постаралась отойти от него подальше, да только сильная рука не отпускала меня, и я забилась испуганно, оборачиваясь за помощью к Гетеру.

— Просто прикажи ему, — подсказал советник, а отец в это время явно забавлялся представлением, следя за моими попытками вырваться из объятий Тарена.

— Приказать? — не поняла я советника.

Я попыталась успокоиться, ведь никто в гостиной не нервничал, кроме меня, а значит, Тарен не причинит мне вреда.

— Да, просто скажи ему: «Страж, приказываю тебе исчезнуть».

— Госпожа, вы в опасности, — неожиданно проговорил Тарен невыразительным, равнодушным тоном, и я в удивлении обернулась к нему. Юноша вытащил копьё из столешницы и теперь указывал им на императора. — Вы не можете дать клятву этому тенгарцу, это приведёт к вашей гибели.

— Ты хочешь сказать, что мой сын погибнет!? — в гневе вскричал император, вскочив на ноги. — Если это так, то я никогда не отдам вам розовый бриллиант, Тина! Ты слышишь? Тина… дочка, неужели ты даже не попытаешься спасти своего брата, поверив на слово бездушному хранителю?

Сердце болезненно сжалось от горя. Неужели шанса нет спасти брата?

— Успокойтесь, Ваше Величество, — заслонил меня собой Гетер, останавливая моего отчаявшегося отца. — Вы сами должны знать, что страж оберегает своего императора от малейшей опасности. От любой её вероятности. Наверняка страж имел в виду, что у нас может и не получиться спасти Мина. Поэтому вместо Тины я поклянусь своей жизнью, что сделаю всё возможное, чтобы вернуть вашего сына домой.

Я вновь попыталась вырваться, но Тарен продолжал крепко держать меня.

— Отпусти, — недовольно приказала я и чуть не упала, когда парень, нет, уже не парень — страж, в тот же момент подчинился, а я оступилась, потеряв опору, и врезалась в Гетера, который тут же притянул меня к своей груди.

— Хорошо, — усталый голос отца вернул меня к сути проблемы. — Ты, Ликард, поклянёшься мне, и я передам тебе бриллиант.

— Это будет обоюдная клятва, — принял ответ Гетер и продолжил переговоры. — Вы в ответ поклянётесь не только в том, что отдадите бриллиант, но и в том, что пока меня не будет, вы поможете Тине править Тенгером.

— Эй, стойте, вы, оба! Я не собираюсь тут оставаться, — возмутилась я, вырываясь теперь из объятий советника. — Я пойду с тобой спасать брата!

— Тина, мы не знаем, что произойдёт, когда мы вернём бриллиант на священную гору, поэтому нужно обезопасить тебя, пока меня не будет рядом.

Мне было ужасно обидно, так обидно от слов Ликарда, что я разозлилась теперь и на него. Значит, и для этого манипулятора я просто бесполезная женщина? Ну конечно! Зачем меня слушать, зачем брать с собой? Гетер, как и командир повстанцев, мягко указал мне на моё место в очередной раз — я всего лишь символ, молчаливый, прекрасный, бесполезный. Мне не нужно думать, за меня всё сделают другие.

Острый конец копья вновь возник перед глазами, но теперь он норовил проткнуть грудь Гетера, который дёрнулся, но не отстранился.

— Тарен, нет! — выкрикнула, хватаясь за копьё, чтобы отодвинуть смертоносное оружие.

— Это страж, Тина, — ровным голосом произнёс Гетер, глядя на бесстрастного юношу в белых одеждах.

— Страж, нет! — поправилась я и с облегчением выдохнула, когда Тарен убрал копьё от Гетера.

— Госпожа хотела его убить, — всё так же равнодушно отозвался мой хранитель, а я, подавшись вперёд, спрятала лицо на плече Ликарда.

— Хотела, страж, — с печальной усмешкой отозвался черноокий соблазнитель, поглаживая меня по позвоночнику едва дрожащей рукой и судорожно вдыхая сквозь стиснутые зубы. — Она постоянно об этом мечтает.

— Нет, не постоянно, — тихо возразила, опять начиная злиться на Ликарда. — Страж, исчезни, пожалуйста, — приказала, жутко смущаясь своей власти над Тареном.

Юноша растворился в воздухе, словно его здесь и не было. Я с облегчением перевела дыхание, но рано радовалась.

— Браво, Гетер, браво, — зааплодировал отец, поднимаясь со своего места. — Как всегда блистателен и дальновиден. Я так понимаю, что теперь ты хочешь жениться на моей дочери ради того, чтобы законно взойти на трон в качестве принца-консорта? А ты, дочь моя, при этом продолжаешь верить ему? Неужели ты не видишь, что ему от тебя надо?

— Трон, что же ещё, — буркнула в ответ, отводя взгляд. — Я прекрасно понимаю, что ему надо, отец. Но, с другой стороны, ты сам виноват в этом. Нельзя было доводить свой народ до такого состояния. Твои подданные терпели до последнего. Я видела их, они доведены до отчаяния, они готовы умирать, только чтобы свергнуть того, кто своей неправильной политикой взрастил эту всенародную ненависть. И я отдаю себе отчёт в том, что, возможно, только Гетер может теперь успокоить всех тех, кто уже который месяц живет и скрывается в лесах, как дикие животные! Ну а я вернулась в этот мир вовсе не за тем, чтобы свергнуть тебя, я вообще ничего не понимаю в политике…

— Ты так похожа на мать, — неожиданно прервал меня отец, а я вздрогнула от прозвучавшей в его голосе нежности, которая омыла мои, натянутые уже до предела нервы.

— Но ты бросил её, — ответ получился по-детски обиженным, но при этом захотелось огрызнуться, защищая нашу маму. — Почему не встретился с ней, когда приходил за Мином? Неужели она недостойна хотя бы объяснений?

Отец нахмурился, отошёл к окну, отворачиваясь от меня, словно отгораживаясь от тех, наверняка двойственных чувств, что я в нём пробуждала. Конечно, верилось с трудом, что это была любовь, скорее отец испытывал угрызения совести и ещё, может быть, вины.

— Прости, — тихо, но твёрдо заявил мне отец, когда нашёл в себе силы обернуться, — но после всего, что она из-за меня вытерпела, я не могу вернуться к ней. Я снова заставлю её страдать.

Он совершенно не знал нашу маму. Она бы простила его. Всегда прощала и простила бы даже новую боль. Знать, что любимый жив и здоров, для неё было важнее, чем принять самую горькую и неприятную правду: моему отцу она была не нужна, как и я, он с лёгкостью вычеркнул нас из своей жизни. Нас, но не Мина. Моего брата он любил и не играл на публику, я видела искренность этой привязанности. Ревность вспыхнула, как пожар, ведь Мин так же сильно полюбил отца, и это произошло за немыслимо короткий срок. Видимо, нехватка отцовской любви сыграла свою роль, и теперь мне стало понятно стремление брата во что бы то ни стало вернуться в Тенгар. Но сама я при этом не питала никаких чувств к отцу, я вычеркнула его из своей жизни так же, как и он меня из своей. Мы были чужие друг другу. Но ради Мина отец готов был на любые безумства, теряя разум от горя.

Я обернулась к столу, тоскливо взглянула на расслабленно сидящего Гетера. Возможно, я сама поступаю эгоистично, ввязывая в семейные разборки Ликарда. Тот и так слишком многое сделал для меня. Решение в голове у меня уже было.

Я не вмешивалась, пока мужчины давали друг другу взаимные клятвы, проливая кровь в жертвенную чашу и поджигая её с призывом к суду Праотца-ворона. Я лишь надеялась, что у меня получится переиграть сильных мира сего, да и мира драконов тоже. Пережила одну встречу с древним ящером, постараюсь пережить вторую. Чем чёрт не шутит. Только и я возьму клятву с отца, но не сейчас, потом, когда Ликарда не будет рядом. Он слишком долго шёл к своей мечте и цели, слишком многим заплатил, чтобы всё потерять из-за меня или моей семейки.

По завершению ритуала принесения магической клятвы, Гетер одним взмахом руки убрал все следы, словно ничего важного и не произошло только что в малой гостиной императорских покоев, теперь уже принадлежащих мне, а не моему отцу. Любимый поднял на меня взгляд и тепло улыбнулся, стараясь приободрить.